– Что?
– Что-то звякнуло!
– Ага… Кажется, идет кто-то.
– Тсс!
Из залы явственно донеслись чьи-то упругие шаги… голоса… смех…
Музыка! Да-да, музыка – кто-то дернул струну арфы: «Мба-а-аммм!»
– Мистерия, – шепнул Макс. – Сейчас вот все и начнется. Может, даже увидим, как Рогатой будут приносить жертвы.
– Жертвы? Чего ж в этом такого?
– Девушек, Ах-маси! Красивых юных девушек, попавших в гнусные лапы жрецов!
– Ужас какой! А мы что, так и будем спокойно на это смотреть?
Максим не успел ответить: в храме вдруг грянула музыка. Зазвенели кимвалы, забили барабаны и бубны, вот в общий хор вступили арфы, свирель…
Странная это была мелодия. Точнее – никакая, просто какая-то какофония, шум… Прерванный чьим-то властным повелительным голосом:
– О, Хатхор!!!
Все резко смолкло. Максим, как ни крутился, так и не смог увидеть говорящего – тот стоял с левого края, у самых колонн.
– О, великая богиня любви, око Ра и мать Хора! О, владычица бирюзы, чей образ вдохновлял многих! Прими… прими же теперь этот танец и, прошу тебя, не суди слишком строго!
Дробно зарокотали барабаны, звякнули – на этот раз вполне слаженно – кимвалы: дзинь!!!
На стенах зажглись голубые светильники. Барабанная дробь вдруг сделалась тише, и стал хорошо слышен другой звук – быстро приближающийся звон колокольчиков.
– Ах! – не в силах сдержаться, выдохнул Макс, увидев, как одна за другой в зал вбежали девушки в длинных лазоревых платьях. Вбежав, на миг застыли, воздев руки к небу…
– О, Хатхор!
…и тут же пали ниц, распластавшись на мраморном полу храма.
Барабаны зарокотали громче. Ударил бубен, словно подкинувший, взметнувший девушек ввысь! Словно взвилось голубое пламя!
– Ух ты!
– Что? Что там?
– На, посмотри… Осторожней!
– Да у меня тут, рядом, тоже есть дырка… Только что выдавил сучок… О, боги! Вот это красотища!
Большие барабаны забили ритм – бух-бу-бух, бух-бу-бух, – и голубые танцовщицы, хлопнув в ладоши, взорвались танцем, танцем, в котором слышались отголоски древних – очень древних – мистерий и колдовских грез.
Музыка стала громче, ритмичнее – в дело вступили арфы и выводящая нежную мелодию флейта. Все это сильно напомнило Максу обычную дискотеку… впрочем, нет, не обычную – эротическую. Танцовщицы, пробежав несколько кругов, снова застыли и скинули с себя платья. И закружились дальше, нагие, с голубой кожей. Пульсирующая ритмичная музыка рвала душный воздух храма, девушки извивались, пускали руками «волну», подпрыгивали, делая пассы. Лазутчики не могли оторвать от них глаз, настолько все было красиво и необычно! Эта музыка, этот голубой свет, голубые танцовщицы… и сам танец.
Максим усмехнулся: вот если б еще добавить пульсирующий в ритм свет… ага, и стробоскопы.
Вдруг неожиданно звонко ударил кимвал!
И музыка оборвалась, резко, словно лопнувшая струна.
Тяжело дыша, юные танцовщицы разом опустились на колени, их прекрасные голубые тела лоснились от пота. Да, видно, отнюдь не просто было так танцевать, тем более – в такой духоте!
– Тамит! – Подойдя к жертвеннику, молодой жрец выбросил указующий перст в сторону одной из девушек.
Та сразу же поднялась и, дрожа, подошла к жертвеннику.
Неужели сейчас…
– То! – послышался чей-то крик, и к жрецу подбежал его напарник – худой невысокий парень. Оглянувшись, что-то прошептал.
– Что? – недоуменно моргая, переспросил жрец. – Какие лазутчики? Какие доски? Ах так… Взять их!
Возмущенный взгляд его черных глаз, казалось, прожег доски насквозь! И тут же неизвестно откуда взявшиеся люди проворно раскидали штабель, явив присутствующим пару смутившихся соглядатаев. Впрочем, смущались они недолго.
– Плотники?! – подойдя ближе, удивленно произнес главный жрец.
Апперкот – коварный удар, особенно в печень, в ближнем бою. Всю прелесть его жрец тут же испытал на себе, едва только оказался на расстоянии досягаемости.
Оп! Резко вырвавшись из рук парней, Максим нанес удар. Застонав, жрец согнулся, хватая ртом воздух, словно выброшенная на берег рыба.
А Макс и не думал останавливаться!
Развернулся – хук слева, и бросившийся было к нему жрец отлетел в сторону, ударившись бритой башкой о колонну.
Свинг – прямой – в голову, этот уж достался следующему! А нечего размахивать палкой!
А ну-ка, кто тут еще?
Секунды три всего и прошло-то… А вражины уже поостреглись! Еще бы… Да и не так-то и много их тут оказалось – всего-то четверо жрецов, из которых трое вряд ли придут в себя быстро, четвертый же…
– Ах-маси, уходим…
– Ах вы, разбойники!
Что еще?
Максим не поверил своим глазам. Предназначенная в жертву девушка, Тамит, бросилась на него, словно разъяренная кошка, оскалясь и яростно шипя! Юноша едва успел схватить ее за руки – а то бы живо расцарапала щеки… Вот зараза! Она еще и лягалась! Ну не бить же девчонку!
– Эй, ты! Поосторожнее! – строго предупредил Макс. – Сбавь обороты, кому сказал?
Ага… Не тут-то было!
Девчонка – настоящая красавица! – обернулась к своим подругам:
– Ну, что застыли? Хватайте же их! Бейте!
Вот уж этого незадачливые лазутчики никак не ожидали! Тамит достаточно было только сказать… И все танцовщицы, числом где-то около двадцати, вскочив, набросились на приятелей, словно фурии!
Максим не успел и глазом моргнуть, как на его левой руке повисло сразу три девчонки… и столько же – на правой. И две ухватили за шею, повалили… Ой, стыд, стыд-то какой!
Безуспешно пытаясь вырваться, Макс скосил глаза – Ах-маси оказался в положении ничуть не лучшем.
– Хватит! Оставьте их! – морщась и держась за правый бок, распорядился пришедший в себя жрец.
– О, господин! Прикажи – и мы разорвем их на тысячи кусочков!
Вот это да! Вот это вляпались! Вот вам и несчастные жертвы! Да они сами кого хочешь в жертву принесут. Фурии!!!
– Я сказал – отпустите!
Почувствовав свободу, Максим быстро вскочил на ноги и ухмыльнулся – ой, напрасно жрец предоставил им свободу. Напрасно! Впрочем, теперь он, кажется, не выказывал особой враждебности. Даже улыбнулся:
– Хорошо ты меня припечатал! Специально учился драться?
– Было дело, – согласно кивнул Максим.
Повернувшись к танцовщицам, жрец повелительно взмахнул рукой:
– Оставьте нас!
– Но, господин…
– Оставьте! Впрочем, нет, постойте… Уж скажу вам пару слов. Сегодня вы танцевали хорошо!
Девушки радостно заулыбались.
– Хорошо… для храма какого-нибудь крокодила или бегемота, – издевательски продолжил жрец. – Но – не для храма Хатхор! Так, как вы, танцуют многие. И многие же вам скажут – за эти танцы вы мало чего получите. Лучше надобно, лучше! Изящней, красивей, грациозней…
