Произошел большой шум, радость и веселье. Чемпиону — с некоторым конфузом — представили новоявленных победителей. То, что сказал Нагель, двое джентльменов не поняли, но это было и не нужно. В голосе знаменитого гонщика и его напарника, которые, наконец, вернулись с последнего «Автомобиль Монако», звучало неподдельное удивление. С недоумением они смотрели на двоих джентльменов.
В воздухе повисла тишина. Тишина становилась все более напряженной.
— Позвольте, господа, — княгиня Долгорукая сосредоточенно хмурила свои густые брови (ямочек на щеках в этот раз видно не было), — но как же так?
Д.Э. Саммерс и М.Р. Маллоу посмотрели друг на друга. Пожали плечами. Обернулись к остальным.
— Люди, чьими именами вы изволили назваться, — сказала Долгорукая, — несколько дней назад покинули Монако. Третий приз у мистера Брюс-Брауна и восьмой — у мистера Малфорда.
Нагель кивнул утвердительно и вынул из-за пазухи газету. Газета, как раньше фото, пошла по рукам.
— Ничего не понимаю, — сказал Д.Э. Саммерс. — Но ведь мы и не думали называться этими именами!
— Как? — хором изумились автомобилисты.
— Что мы имеете в виду? — нахмурился Всеволожский.
— Не понимаю, — удивленно проговорила Долгорукая.
— А я все думал, чьи же имена имел в виду господин граф, — сказал М.Р. Маллоу, обращаясь к компаньону. — Вот, оказывается, в чем дело! Вот, с кем нас перепутали!
— Почему же вы не развеяли слухи сразу? — с подозрением спросил инженер Кузнецов.
Дюк развел руками.
— Да мы как-то не думали, — оправдывался он. — Мы даже не сразу поняли, что произошло недоразумение. Ну, а потом… потом нужно было во что бы то ни стало сохранить инкогнито, потому что…
Произошла заминка.
— Очевидно, слухи о деталях нашего инкогнито каким-то образом просочились в прессу, — переборол неловкость Маллоу. — Дело в том…
Он все-таки замолк. Тут смутились автомобилисты. Долгорукая покраснела. Но Маллоу смотрел не на нее. Он смотрел на компаньона. А тот потемнел лицом, сжал зубы и уставился себе под ноги.
— Ну, зачем ты, — пробормотал он. — Кто тебя просил? В конце концов, теперь это уже неважно. Теперь уже это мое частное дело.
Опять воцарилась тишина.
— Он хотел увидеть отца, — печально произнес Маллоу.
Все взоры обратились на Д.Э.
— Да, — мрачно подтвердил он, с вызовом поднимая голову. — Я сын пастора. Позор семьи. Клянусь, отец ничего бы обо мне не узнал. И если это играет роль в отношении моей…
— Гм, — напомнил о себе компаньон.
— …нашей, — поправился Джейк, — нашей победы, то… ну, тогда не знаю, что вам и сказать, господа.
И пошел из манежа прочь.
Скандал был огромен. То, что сказал американец, было мгновенно подхвачено автомобилистами:
— Он что, действительно сын пастора?
— А вы разве не видите?
— Господа, пастор — немец! Председатель немецкого общества!
— Я же говорил вам: нет дыма без огня!
— Подумать только, эти писаки и тут успели!
— Все это, скорее, анекдот.
— Да ведь это профанация!
— Позор редактору! Пусть принесет извинения!
— Остановите произвол прессы!
— Вот, господа, из-за такого-то беспорядка и есть все наши беды! Самая большая беда России — это…
— Дураки и дороги!
Голос, выкрикнувший про дураков и дороги, встретили овацией. А М.Р. Маллоу, взвесив так и этак эту философскую сентенцию и придя к выводу, что это, пожалуй, так и есть, в который раз подивившись тому, что все образованные русские разговаривают между собою по-французски, пьяный от шампанского и событий, отправился догонять компаньона. Двоим джентльменам нужно было в банк, а затем готовиться к отъезду.
Блинвилль, штат Мичиган, Соединенные Штаты Америки, «Автомобильный сервис Саммерса и Маллоу»
Слухи о войне с Германией оказались ложнымиИз Берлина пишут: Распространившиеся вчера ночью скандальные слухи о нападении американско-российского союза на Германию оказались недоразумением. Ситуация прояснилась: виной недоразумения оказался рекламный аэростат, оторвавшийся от веревки. Изделие оказалось одним из трех аэростатов, заказанных американскими гонщиками для рекламы автомобиля «Форд-Т» компании «Форд Мотор».
Вашингтон Пост, 31 марта 1912 г.— Шестьдесят процентов Форду! — с невыразимой досадой произнес Д.Э. Саммерс, все еще глядя в газету. — Если бы не гонорар за наше с вами неспортивное дело, ходить бы нас сейчас с тобой с голой ж…
— Хорошо получилось, — сказал М.Р. Маллоу.
Он, по обыкновению, прислонился к столу со сложенными на груди руками. Джейк поднял глаза на компаньона.
— Ей-Богу, Форд пошлет нас к чертям, — произнес он таким тоном, как если бы узнал, что выиграл в лотерею миллион и никак не может этому поверить. — За войну с Германией, за нашу с вами рекламу и скандал с моим сомнительным происхождением. Причем, я даже не знаю, за что больше.
— И с пастором мне нравится, — согласился М.Р. — Фриде, конечно, постарается замять эту историю, но мы ему не дадим. Незаконный сын — это прекрасно. Форд ужасно не любит незаконных сыновей.
При этих словах оба джентльмена опять обратились к цифрам. М.Р. Маллоу даже постучал в нужных местах карандашом — для убедительности.
— У нас, — сказал он, — останется некоторое количество денег даже после того, как Форд сдерет с нас последнюю шкуру. Ну, положим, заграбастает он автомобильный сервис — ну и черт с ним. Мы, сэр, теперь и сами вытянем.
— Я слышу в вашем голосе уверенность, сэр, — отозвался Д.Э. Саммерс и ехидно прищурился. — Откуда бы?
— Оттуда, сэр, что «Модель-Т» покупают. Покупают, kak oglashennye. Фриде похвастался. К нему вчера нагрянуло военное ведомство. Заказали аж пятьдесят штук. А если мы сумели сделать рекламу детской жестяной тачке, выдающей себя за автомобиль, то сумеем продать кому угодно и что угодно!
«Форд Мотор Компани»
Двое джентльменов сидели в приемной возле кабинета Форда. Они с тревогой прислушивались к голосам, доносившимся из-за двери.
— …как вообще могло случиться, что они доехали? — говорил кто-то незнакомый. — Это чертовски интересно.
Ему ответил глуховатый негромкий голос. Голос этот выразил возмущение.
— Ну, мистер Форд, — увещевал незнакомец, — ведь это невозможно.
— Я всегда говорил, — гордо произнес Форд, на этот раз разборчиво, — что нет слова «невозможно»!
