есть такие в Германии? Немецкие машины тоже хороши, конечно, — но японские мне нравятся больше. Так что — поедем?
— Если скинешь сотню — поедем! У меня осталось совсем мало денег, дружище!
«Решала», поморщившись, согласился и повел Берга к сверкающему свежим лаком «лексусу». Выведя машину на разбитый проселок, «решала» снова заговорил, все время поглядывая на Берга в зеркало заднего вида. Его немецкий язык был правильным, почти литературным — лишь иногда украинец вставлял сочные местные словечки.
— Как тебя зовут, камрад?
— Так и называй — камрадом, — мрачно отозвался Берг. — В Краковском консульстве мне посоветовали не болтать лишнего со случайными людьми!
— Понятно! Значит, приехал к нам на сафари, камрад? Пострелять русню? Не понимаешь? Русня — так мы называем клятых ворогов из России… Одобряю, одобряю — нынешнее «сафари» — дело прибыльное, найманцам платят по полторы — две тысячи «зелеными» в день! Дело, повторяю, прибыльное — но и опасное, сам понимаешь. Русские тоже умеют стрелять… И в плен вашего брата-найманца не берут — слыхал? Ты вообще воевал где-нибудь раньше? У тебя есть боевой опыт, камрад?
— Доводилось воевать…
Внимательный долгий взгляд с водительского места.
— Вообще-то ты не очень похож на «солдата удачи», камрад. Мне доводилось общаться с найманцами из Хорватии и даже с британцами — они были татуированы с макушки до пяток. А уж какие рожи свирепые — подходить к таким страшно! А ты какой-то… мирный с виду.
Берг оценил наблюдательность украинского ловкача и внутренне поджался.
— В Германии я занимался недвижимостью…
— Интеллигент, ха! Надоело просиживать задницу в офисе? А какая у тебя воинская специальность, камрад? — не отставал «решала».
— Самая интеллигентская, — хмыкнул Берг. — Когда-то в Африке я был оператором-наводчиком систем реактивного огня.
— Понятно, — уважительно кивнул украинец. — Таких наше военное начальство на «вольную охоту» по русским тылам не пошлет — получишь место где-нибудь при штабе. Там и платить будут по высшему разряду!..
— Поглядим… Ты вроде как завидуешь моим будущим заработкам, дружище? Только о «зеленых» и говоришь!
— Завидую?! Да я на своем месте, в «Краковце», побольше, чем всякие пришлые наемники зашибаю! Видел у пограничников, сколько наших богатеньких хохлят в Европу рвется? А пограничная стража без отмашки военкома никого не выпускает! Вот тут-то им без меня не обойтись! Без меня и моих свояков — кумовьев на пограничном переходе! Вот и получается: и бегункам от войны хорошо, и умным людям прибыток! Сечешь, камрад?
Берг кивнул и снова поймал внимательный взгляд в зеркале заднего вида.
— А я вот говорю с тобой и все голову ломаю: почему ты один, без друзей-товарищей прибыл? И почему переход «Краковец» выбрал? Вашего брата-найманца здесь редко встретишь — идут в основном через «Раву-Русскую», через «Шегини»… Или переходят в Украину с молдавского закордонья — аэропорт в Маркулештах совсем близко. Там найманцев даже автобусы встречают!
Берг внутренне подобрался: в Токио и Франкфурте его особо предупреждали о развитом на Украине доносительстве. Со «Службой безпеки» Украины сотрудничал, уверяли Берга, едва не каждый второй житель страны. И расспросы этого «решалы» прямо-таки сочились подозрительностью! Майкл пожал плечами:
— Куда консульство ваше направило, туда и поехал. Мне-то в чем разница — где границу переходить!
— Ну да, ну да! Твое дело теперь солдатское, — хохотнул украинец. И тут же, словно между прочим, поинтересовался. — А из каких мест в Германии будешь, камрад?
Берг скрипнул зубами: вот достал липучий «решала»! Майкл отдавал себе отчет, что его немецкий язык был безупречен, а вот с произношением наверняка имелись проблемы. Сам Майкл никогда не жил в Германии, и понимал, что его произношение может быть на слух архаичным. В разных федеральных землях Германии, и даже в отдельных городах говор немцев различается, и порой весьма существенно. Впрочем, к подобным вопросам Берг был готов:
— Сам я из Саксонии, но в Германии моя семья жила мало. Отец был инженером-нефтяником и мы изрядно поколесили по миру. И Европу объездили, и Северную Африку, и Ближний Восток. Так что в Дрездене я жил совсем мало.
— Ясно-понятно! То-то я слушаю — говорок у тебя невнятный какой-то! Коренные немцы так не говорят.
Чтобы отделаться от назойливых расспросов, Берг достал свой «мобильник» и сделал вид, что звонит по телефону. Он говорил с воображаемым собеседником, задавал в пустоту вопросы, хмыкал… Догадался «решала» о его хитрости или нет — но когда Берг спрятал телефон, вопросы задавать перестал. И только когда за стеклами «лексуса» замелькали первые городские кварталы Львова, поинтересовался:
— Где тебя высадить, камрад? Отвезти прямо в мобилизационный центр?
— Пожалуй, не надо. Не сегодня — хочу поискать земляков, которые заехали на Украину раньше. Узнаю — как тут и что. Отосплюсь в гостинице, а завтра пойду в этот центр.
— С гостиницами во Львове сейчас трудно, камрад, — предупредил «решала». — Много народа с востока понаехало. И военных, и штатских — все отели в городе «под жвак».
— «Под жвак»? — переспросил Берг. — О чем это ты?
— Да ты совсем темный! — захохотал «решала». — Под жвак — это как под самую пробку бензобака, когда машину заправляешь! Усек? Ой, не могу! Так что — помочь с отелем?
— Обойдусь! — отмахнулся Берг. — Твоя помощь, боюсь, мне не по карману — вези на Центральный вокзал.
— Как скажешь, как скажешь, камрад…
На привокзальной площади Берг расплатился с «решалой» и поспешил смешаться с толпой. Народу вокруг было действительно много — Дворцовая площадь Львова напоминала разворошенный муравейник. К зданию вокзала и от него шли бесконечные потоки людей — военных и в гражданской одежде. Лица в большинстве своем были невеселые, смеха и радостных возгласов слышно не было. Задевая друг друга, встречные пешеходы не извинялись — в лучшем случае огрызались или бросали друг другу колкие замечания. Изредка в толпе возникали короткие людские водовороты — нежелание поступиться своим эго и дефицит терпения то и дело порождали стычки.
В залах ожидания вокзала народу было еще больше. Под сводами здания металось громкое эхо и сквозняки. Сквозь гомон толпы изредка прорывались невнятные фразы каких-то объявлений. Побродив по вокзалу, Берг быстро сообразил, что сделать важный звонок в Германию из густой толпы не удастся. Пришлось снова выбираться на улицу, в объятия пронизывающего мартовского ветерка. Немного поразмыслив, Майкл направился в сквер напротив центрального входа — его дорожки были пусты, как и все скамейки.
Бергу предстояло сообщить немцам о своем благополучном прибытии во Львов — с тем, чтобы из Германии его весточка «перепорхнула» в Японию. Вероятность перехвата звонка спецслужбами Украины он оценивал с большим сомнением, однако рассудил, что разумная предосторожность никогда никому не мешала. И предложенная немцами система условных фраз сейчас улыбки у Майкла не вызывала.
Майкл с грустью покосился на тяжелый вещмешок с дурацкой каской — непременный атрибут всякого «солдата удачи». Он искренне надеялся, что уже
