оставил своего юного сына Ильяс-Ходжу, который, в силу отсутствия жизненного опыта, нуждался в хороших советниках. С выбором ближайшего советника своего сына Туглук-Тимур сильно промахнулся, сделав им Тимура, предводителя племени барлас, помогавшего хану в покорении Мавераннахра, и будущего великого завоевателя. За свои заслуги Тимур был назначен правителем Кешской области [105] и советником ханского сына.
Дальнейшие события разные авторы излагают по-разному. Те, кто симпатизируют Тимуру, утверждают, будто Ильяс-Ходжа вместе со своими эмирами задумал против Тимура недоброе и тем самым подтолкнул его к заключению союза с врагом монголов эмиром Хусейном, внуком Казагана. Авторы, симпатии которых находятся на стороне монголов, пишут о вероломстве Тимура, который сразу же после отбытия хана в Мавераннахр начал плести козни против его сына. Скорее всего, инициатива разрыва принадлежала Тимуру. На это указывает логика – вряд ли сразу же после завоевания Мавераннахра, в тот момент, когда в Моголистане полыхало восстание, Ильяс-Ходжа рискнул бы портить отношения с одним из влиятельных эмиров. А вот для Тимура момент был очень удобным. Основные ханские силы покинули Мавераннахр, наместник молод и неопытен, так почему бы и не развить успех, ведь власть над всем Мавераннахром гораздо лучше власти над одной Кешской областью, хоть и плодородной, да небольшой.
В 1363 году в ущелье реки Вахш произошло сражение между войском Ильяс-Ходжи и объединенными силами Тимура и Хусейна, известное как битва у Пул-и-сангин («Каменного моста»). Первый день сражения закончился вничью, и тогда Тимур решил прибегнуть к хитрости, создав видимость значительного численного превосходства над противником. О количестве воинов можно было судить по количеству зажигаемых ими костров, и вечером после первого дня сражения Тимур приказал зажечь большое количество костров по всей округе. У воинов Ильяс-Ходжи сложилось впечатление, будто они окружены превосходящими силами противника. Один отряд дрогнул и пустился в бегство, за ним побежали другие. Возможно, вскоре хитрость была разгадана, но повторное сражение не состоялось, потому что Ильяс-Ходжа получил известие о смерти отца и спешно направился в Моголистан, предоставив Мавераннахр его судьбе.
Хан Туглук-Тимур скончался в начале 764 года хиджры (зимой 1362–1363 годов) в возрасте тридцати четырех лет, и столь ранняя кончина при отсутствии сведений о каких-то тяжелых болезнях невольно наводит на мысли об отравлении.
Лишившись Мавераннахра, Ильяс-Ходжа был провозглашен ханом Моголистана, но правление его оказалось недолгим – в 1365 или 1366 году он был убит по повелению эмира племени дуглат Камар ад-Дина, младшего брата упомянутого выше Пуладчи. Среди дуглатской знати не было единства, и это спасло династию Туглуктимуридов от пресечения. Убив Ильяс-Ходжу, Камар ад-Дин вознамерился истребить всех его родичей мужского пола, но племянник Камар ад-Дина, сын Пуладчи, эмир Худайдад помог спрятаться в горах одному из братьев Ильяс-Ходжи по имени Хизр-Ходжа-оглан.
Камар ад-Дин мог бы стать основателем новой правящей династии, но этого не произошло, потому что всесильный эмир вступил в противоборство с Тимуром, поддержав золотоордынского хана Тохтамыша и проиграл. После состоявшегося в 1390 году похода Тимура на Моголистан имя Камар ад-Дина исчезает из хроник. Согласно другой интерпретации событий, Хизр-Ходжа избавился от Камар ад-Дина с помощью Тимура, с которым он заключил союз, скрепленный женитьбой Тимура на дочери Хизр-Ходжи. Не стоит удивляться тому, как менялись политические приоритеты Тимура – то он помогал Туглук-Тимуру, то воевал с Ильяс-Ходжой, то стал союзником Хизр-Ходжи, – ведь в политике такое случается часто.
Хизр-Ходжа расширил восточные границы своих владений, завоевав богатый город Турфан с его окрестностями [106]. В целом его можно с полным на то основанием назвать успешным правителем.
Хизр-Ходжа-хан умер в 1399 году, и все последующие ханы Моголистана были его потомками. Некоторые историки пытаются оспаривать принадлежность Хизр-Ходжи к роду Чингизидов, утверждая, что он не был сыном Туглук-Тимура и присвоил ханский титул не по праву, но эта версия не вызывает большого доверия.
Хизру-Ходже наследовал его сын Шам-и-Джахан-хан, власть которого оспаривали его родные братья Мухаммед-хан, Шер-Али-Оглан и Шах Джахан. Раздоры между братьями привели к тому, что на некоторое время единый Моголистан распался на уделы, но в конечном итоге Шам-и Джахан-хану удалось одолеть родственный сепаратизм и восстановить единство Моголистана. Определенную угрозу представлял Тимур, но в 1405 году он умер, а его внуку и преемнику Халиль-Султану было очень далеко до своего великого деда. Настолько далеко, что Шам-и-Джахан-хан рискнул побороться за возвращение Мавераннахра под власть Чингизидов, но нисколько в этом не преуспел. В 1408 году Шам-и-Джахан-хан скоропостижно скончался и власть перешла к его брату Мухаммед-хану. «Мухаммед хан был могущественным правителем, хорошим, справедливым мусульманином, – пишет в “Рашидовой истории” Мирза Мухаммед Хайдар. – Он приложил много усилий для того, чтобы большая часть улуса моголов в его благословенное время приняла ислам. Он проявлял чрезмерную строгость в деле распространения ислама среди моголов. Так, например, известно, что если какой-нибудь могол не надевал чалму, то в голову ему вбивали подковный гвоздь».
С 1409 года Мавераннахром стал править внук Тимура Улугбек, вошедший в историю не только как правитель, но и как выдающийся астроном, математик и поэт (а также и историк, с трактатом которого мы уже имели возможность познакомиться). Но нас в данном случае интересуют не научные и поэтические заслуги Улугбека, а его стиль правления, отчасти отраженный в его имени [107]. Управляя Мавераннахром, Улугбек стремился распространить свою власть на соседние области, подчиняя себе тамошних правителей не напрямую, посредством завоевываний, а косвенно, «мирно-принудительными» путями, как и положено старшему из беков-правителей. После смерти Мухаммед-хана Улугбек поставил на его место Накш-и-Джахана, сына Шамс-и-Джахана. В благодарность за содействие Накш-и-Джахану пришлось признать власть Улугбека, но, насколько можно судить по дошедшим до нас сведениям, признание это было чисто номинальным и не ограничивало возможности Накш-и-Джахана как правителя. Будучи мусульманином, Накш-и-Джахан не стал продолжать политику настойчивой исламизации своего предшественника и даже дозволил проповедовать в своих владениях буддистским монахам. «Вероотступничество» хана стало главным козырем в руках внука Мухаммед-хана Увайс-хана, который в 1418 году убил Накш-и-Джахана и стал править Моголистаном вместо него.
«Он был чрезвычайно благочестивым мусульманином, благородным и отличался отвагой в том семействе… – пишет о Увайс-хане Мирза Мухаммед Хайдар. – Поскольку хан не позволял джете [108] совершать набеги на мусульман и находился близко от неверных калмаков [109], то постоянно вел войны против тех неверных. Несмотря на частые поражения, он не отказывался от священной войны и дважды попадал в плен к тем неверным. Первый раз его пленили в сражении… и, предполагая, что он – хан, повели к Исану Тайши – предводителю калмаков. Исан Тайши про себя подумал: “Если он
