действительно принадлежит к роду Чингисхана, то должно быть не окажет мне почтения, а посмотрит на меня как на наукара [нукера]”. Когда привели хана, Исан Тайши был на коне. Он спешился, отвесил низкий поклон и подошел к нему, чтобы выразить почтение хану. Хан отвернулся от него и не подал руки. [Исан Тайши] проникся полным доверием к хану, оказал ему много почестей и отпустил. Когда у хана спросили, почему он обошелся неучтиво с [Исаном Тайши], он ответил: “Если бы он подошел ко мне просто, то я из-за страха за свою жизнь непременно обратился бы к нему с поклоном, но он подошел по древним обычаям неверных с поклоном и мне пришло в голову, что настало время моей мученической смерти, а смотреть на действия какого-то неверного противоречит мусульманству. Поэтому я не поклонился”. Благодаря верности религии хан спасся от такой бездны. В другой раз он вновь дал бой этому Исану Тайши… на окраине Моголистана. Там хан тоже потерпел поражение. Коня хана свалили стрелой и самого его должны были вот-вот схватить. Тогда эмир Саййид ‘Али спешился, отдал ему своего коня, а сам лег на землю вниз лицом. Неверные подумали, что он мертв, и стали собираться вокруг эмира. Когда они приблизились, эмир вскочил и схватил одного из них. Кстати, тот оказался одним из известных людей племени. Подняв его за джуббу [110] как ребенка, эмир защищался им как щитом от летевших в него стрел и пешим шел впереди хана. Вот поэтому они не могли стрелять в эмира. Подняв мужчину, облаченного в джуббу, он таким образом вел бой и прошел один фарсах, пока они не достигли реки Ила. Калмака он бросил в воду, схватил коня хана за поводья и вошел в реку; вода доходила эмиру до груди. Другие люди потонули в реке. Конь хана поплыл. Эмир, поддерживая голову коня хана, перевел хана через реку на коне и одетым в джуббу. В тот день в реке утонуло много людей… После этих событий Увайс хан пожаловал эмиру Саййиду ‘Али пять наград за каждую [услугу]. Первую – за то, что он отдал хану своего коня, а сам остался пешим. Вторую – за то, что схватил калмака. Третью – за то, что держал его, как щит [на протяжении] одного фарсаха [пути]. Четвертую – за то, что перевел конного и одетого в джуббу хана через реку Ила. Пятую – за то, что он, хотя держал хана, дважды протянул руку, чтобы спасти тех тонущих… Султан Увайс еще раз дал бой Исану Тайши недалеко от Турфана и потерпел поражение. Хан попал в плен. Исан Тайши сказал: “На этот раз я не отпущу Вас безвозмездно. В качестве выкупа Вы должны отдать мне свою сестру Махтум ханим”. Хан вынужден был отдать Махтум ханим и получил свободу. Говорят, что хан шестьдесят один раз выступал против калмаков и только один раз не проиграл битвы, а в остальных [случаях] терпел поражение».
Подобно другим предводителям монгольских и тюркских племен, Исан Тайши, более известный как Эсен-тайджи, был не прочь добавить к титулу «тайджи», который можно перевести как «предводитель», титул «гургена», чингизидского зятя. А в 1453 году, после убийства великого хана Монгольского государства Северная Юань Тайсуна и его преемника Абгарджина, Эсэн объявил великим ханом себя, но уже в следующем году был убит.
В 1420 году против Увайс-хана восстал его дядя Шер Мухаммед, сын Мухаммед-хана… Знакомясь с историей Чингизидов, невозможно не вспомнить османского султана Мехмеда II Завоевателя [111], который установил, что ради блага общества (предотвращения междоусобных войн и заговоров) султану дозволено убить всех своих братьев, чтобы не осталось в живых ни одного претендента на престол. В 1421 году Шер Мухаммед, которого поддерживал Улугбек, сверг племянника, но четырьмя годами позже Увайс-хан взял реванш, воспользовавшись тем, что отношения между Шер Мухаммедом и Улугбеком испортились, – обычная история, сначала благодетелю всячески выражается покорность, а затем, после прихода к власти, с благодетелем перестают считаться. Улугбеку так и не удалось утвердить свою власть над Моголистаном, а в октябре 1449 года он был убит по приказу своего сына Абд аль-Латифа.
Увайс-хан правил до 1428 или 1429 года. После смерти Увайс-хана вспыхнула борьба за власть между его сыновьями – Эсен-бугой и Юнусом. Собственно, боролись не сами малолетние принцы (старшему брату Юнусу на момент смерти отца было тринадцать лет), а их окружение. Первоначально победила партия Эсен-буги, а Юнусу пришлось бежать в Самарканд к Улугбеку. Победу Эсен-Буги, правившего под вторым порядковым номером, обеспечила поддержка могущественного эмира дуглатов Саида Али. Однако Юнус нашел поддержку у еще более могущественного человека – правнука Тимура Абу-Саида, последнего правителя единого тимуридского государства. С помощью Абу-Саида Юнусу в 1456 году удалось закрепиться в западной части Моголистана.
«Абу Са’ид был знаменитым государем и в управлении страной [подобного ему] другого государя в роду Тимура не было, – говорится в “Рашидовой истории”. – Когда он взял Хорасан, его высокие помыслы были обращены на завоевание Ирака. Из-за трудностей с Исан-Бугой ханом, о которых уже упоминалось, он не смог выступить [в Ирак]. Тогда он послал человека и тот привез… Йунус хана, старшего брата Исан Буги хана… В Хорасане он поместил [Йунус хана] в Баг-и заган [112] и устраивал [в честь] хана царственные пиршества. Между ними были заключены договоры, приняты обязательства, ряд условий. В их числе было и такое: Султан Абу Са’ид мирза сказал [Йунус] хану: “В начале выступления Амира Тимура эмиры не повиновались ему должным образом. А если бы он приказал их всех уничтожить, то это нанесло бы урон его собственным силам. Эмиры сказали ему: ‘Надо назначить хана, чтобы мы ему повиновались’. Тогда Амир Тимур возвел на ханство Суйургатмиш хана, и эмиры выразили хану свою покорность. Амир Тимур держал хана под надзором, тюркские указы (фирманы) и тугра были от имени хана. Когда [Суйургатмиш] умер, вместо него назначили его сына – Султан Махмуд хана. После Амира Тимура до времени Мирзы Улугбека этот порядок соблюдался. Однако от ханства у [подставного хана] ничего не было, кроме имени [хан]. В конце своей жизни [этот подставной] хан в основном пребывал в Самарканде. А теперь, когда очередь царствования дошла до меня, моя независимость достигла такого предела, что я не нуждаюсь ни в каком хане. Сейчас я вытащил Вас из платья бедности, надел на Вас царский халат и отправляю Вас в Ваш родной юрт. Условия мои таковы: отныне, чтобы Вы в противоположность
