– Нет, ты ошибаешься. Я спас твою жизнь раньше, на рынке рабов в Дамаске. Именно я тебя купил. Ты бы умер, если бы я оставил тебя там.
– Значит, это ты сделал меня рабом, – сказал Джон, и его голос стал холодным и неумолимым. – За это я ничего тебе не должен. – Он повернулся и пошел прочь.
– Подожди! – позвал его Юсуф. – Джуван, я приказываю тебе остановиться! – Однако Джон продолжал идти вперед, пока не скрылся за пеленой дождя.
* * *
Джон оглушительно чихнул, держа одной рукой вилы, а другой вытирая нос. На глаза ему навернулись слезы, когда он перебросил очередную порцию сена с сеновала на пол конюшни и снова чихнул.
Он уже неделю снова работал, а перед отъездом Айюб снял его с полей и перевел в конюшни. Джон любил находиться рядом с лошадьми, но у него была сильная аллергия на сено. Он снова вытер нос и воткнул вилы в большую охапку сена.
– Салям, – послышался тихий женский голос.
Кто-то его приветствовал. Джон повернулся и увидел у входа в конюшню Зимат. Она была одета в шафранно-желтый восточный халат с поясом и вышивкой из красного шелка вокруг ворота и рукавов. Длинные черные волосы каскадом падали на плечи, одна прядь упала на скрытое чадрой лицо. Ее глаза были опущены.
– Са-са-ап-чхи! – ответил Джон и оглушительно чихнул.
Зимат захихикала, и Джон почувствовал, как запылали его щеки.
– Салям, Зимат, – наконец сумел выговорить он.
Она перестала смеяться, они молча смотрели друг на друга, и Джон вцепился в вилы так, словно только они могли спасти его от неминуемой гибели.
– Ийа ла-тахт, – наконец прервала молчание Зимат и жестом попросила Джона спуститься вниз.
Он оставил вилы, воткнув их в кучу сена, и спустился по лесенке. Когда он оказался на полу, Зимат уже его ждала, она оказалась так близко, что он уловил пьянящий аромат пряностей и цитрусовых. Он мог протянуть руку и убрать с ее лица упавшую прядь волос. Она глубоко вздохнула и начала быстро говорить на арабском. Но Джон еще слишком плохо знал язык, чтобы что-то понять. Он лишь смотрел в ее темные глаза, на тонкую талию и изгибы бедер под туго перепоясанным халатом.
«Интересно, зачем она пришла, – подумал он. – Что скажет ее мать?» Зимат замолчала, и взгляд Джона вернулся к ее лицу. Девушка выжидающе смотрела на него.
– Прости, я не понял, – сказал Джон на латыни. Он пожал плечами, чтобы подчеркнуть свое непонимание. – Ла’араби. – Я не говорю по-арабски.
Зимат опустила глаза, переступила с ноги на ногу и посмотрела на него сквозь густые ресницы.
– Шукран, – прошептала она, приподняв чадру, шагнула вперед и быстро поцеловала его в щеку нежными теплыми губами.
Джон ошеломленно стоял на месте, а Зимат повернулась и быстро зашагала к выходу из конюшни. У двери она остановилась, посмотрела на него и улыбнулась. Через мгновение она уже скрылась из виду.
* * *
Юсуф стоял во дворе за кухней с луком в руках. Лук был небольшим, но опасным оружием, имеющим форму скругленной буквы «М». Деревянную основу усиливали слои рога внутри и сухожилия снаружи. Юсуф вытащил стрелу из висевшего за спиной колчана, наложил на тетиву и попытался ее натянуть, целясь в мишень – маленький круглый щит, прикрепленный к стене на расстоянии в тридцать шагов. Он сделал вдох и медленно выдохнул, глядя на мишень вдоль стрелы. Потом спустил тетиву, и стрела вонзилась в центр мишени с приятным глухим звуком, стальной наконечник пробил щит. Юсуф улыбнулся и потянулся в колчан за следующей стрелой.
Он снова прицелился и собрался выстрелить, когда краем глаза увидел приближающегося Джувана. Юсуф опустил лук.
– Салям, Джуван.
– Джон, – ответил раб. – Меня зовут Джон.
– Джа-ан, – сказал Юсуф, сражаясь с непривычными гласными.
– Джон, – повторил Франк.
– Джон. – Наконец у Юсуфа получилось.
– Хорошо. Тебе следует знать мое имя, если я буду учить тебя сражаться.
Юсуф улыбнулся:
– Ты передумал?
– Есть одно условие.
Улыбка Юсуфа исчезла.
– И каково твое условие?
– Если я буду учить тебя сражаться, ты научишь меня арабскому.
Юсуф кивнул:
– Договорились.
Джон протянул правую руку, и после коротких колебаний Юсуф протянул ему свою. Франк крепко сжал ладонь Юсуфа.
– Мы договорились.
– Тогда не будем терять времени, – ответил Юсуф, потирая ладонь, словно рука франка была грязной. – Начнем.
– Но сначала вопрос: что такое «шукран»?
– Спасибо. Это значит спасибо.
Глава 6
Август – сентябрь 1149
Баальбек
Меч Юсуфа описал дугу и встретил клинок Джона с металлическим звоном, эхом отразившимся от стен древнего римского храма. Мечи соприкоснулись, и Юсуф оказался лицом к лицу с Джоном. После месяцев тренировок на худом теле юноши появились мускулы. Мечом, который он с трудом поднимал одной рукой во время сражения у Дамаска, Юсуф теперь владел свободно. И все же он пока не мог оказать серьезного сопротивления более сильному Джону. Юсуф стиснул зубы и напрягся изо всех сил, но меч приближался к его лицу.
Он оттолкнул Джона и отскочил назад, однако клинок франка успел нанести ему болезненный удар в бок. Мечи были затуплены, и Юсуф надевал кожаный жилет для защиты. Но от ударов оставались приличные синяки, и Юсуф не сомневался, что на боку у него появился новый кровоподтек. Тем не менее он не показал, что ему больно, а продолжал кружить с высоко поднятым мечом. Едва ли не первым, чему его научил Джон, было не показывать свою слабость.
– Ты должен действовать решительнее, – сказал Джон, стирая пот со лба тыльной стороной ладони. Камни храма нагрелись под лучами летнего солнца. Джон разделся до кожаных штанов, но все его тело блестело от пота. – Всегда сохраняй дистанцию, когда дерешься с более крупным противником. И постоянно двигайся.
Юсуф кивнул. Они находились внутри римского храма, расположенного в центре Баальбека. Его стены были сделаны из огромных каменных блоков, которые вздымались к голубому небу. Остроконечная крыша давно обвалилась, а обломки увезли и использовали в качестве строительного материала для соседних домов. Осталась идеальная арена для тренировок: пространство размером двадцать на тридцать ярдов. К тому же храм стоял рядом с виллой отца Юсуфа, и главное – его стены защищали от любопытных глаз. Днем, пока другие юноши играли в поло на полях возле Баальбека, Юсуф приходил сюда практиковаться. Как только Джон заканчивал работу в конюшнях, он потихоньку выбирался с виллы, чтобы тренировать Юсуфа.
Джон снова стер пот, заливавший глаза. Юсуф воспользовался этим, чтобы пойти в наступление, имитировал удар в ноги, и Джон сделал движение мечом, чтобы его парировать, но Юсуф уже ушел вправо и нанес Джону удар в бок. Однако франк ускользнул от удара и сильно толкнул Юсуфа в плечо, так что тот едва устоял на ногах.
– Не позволяй противнику поймать тебя в момент, когда ты потерял равновесие, – предупредил Джон. – И никогда не раскрывайся.
Юсуф стиснул зубы и кивнул. Он знал, что Джон прав, но постоянные советы вызывали у него раздражение.
– И никогда не забывай, – добавил Джон, – самый важный урок, который преподал мне отец: рассерженный воин – это почти мертвец.
Юсуф проворчал нечто неразборчивое и нанес яростный размашистый удар, который Джон парировал. Тогда Юсуф нацелился в щиколотки Джона, но франк подпрыгнул, и тут же плоская поверхность его клинка опустилась на костяшки пальцев Юсуфа. Сарацин уронил меч, затряс кистью и принялся ругаться.
– Ты никогда не должен позволять эмоциям захлестнуть тебя. – Джон отбросил меч и поднял кулаки. – Давай продолжим.
Они начали кружить по арене, внимательно наблюдая друг за другом. После часа фехтования Юсуф тяжело дышал, но Джон выглядел совсем свежим.
– Не спеши, – посоветовал Джон.
