в Италии и прилежащих районах», а также у Бьанкофьоре «Микенская цивилизация в Южной Италии». Находки микенской керамики доказали интенсивность контактов между греческим миром и Южной Италией, Сицилией, Липарскими островами и Искьей, причем основные находки, особенно в Сицилии, богаты и бронзой». Итальянский лингвист Э. Перуцци посвятил отдельную статью греко-микенским заимствованиям в латинском языке. Однако, разумеется, самыми известными «переселенцами» на Апеннины стали этруски.
Археология давно доказала, что они – не автохтоны Апеннин, но пришельцы, обосновавшиеся там к X в. до н.э. (или еще на 300 лет ранее). К известию Геродота о том, что этруски приблизительно во время Троянской войны (XIII—XII вв. до н.э. – как видим, археология здесь солидарна с Геродотом) прибыли в Италию из Лидии – страны на Малоазийском полуострове (ныне входит в состав Турции) – долгое время относились скептически, археология же свидетельствует о правдоподобности сведений галикарнасского автора. Геродот пишет так в своей «Истории», по-своему толкуя происхождение тирренского топонима (в Античности тиррены, по большей части, отождествлялись с этрусками): «Во всей Лидии наступил сильный голод [от недорода хлеба]. Сначала лидийцы терпеливо переносили нужду, а затем, когда голод начал все более и более усиливаться, они стали искать избавления, придумывая разные средства… Так лидийцы жили 18 лет. Между тем бедствие не стихало, а еще более усиливалось. Поэтому царь [Атис] разделил весь народ на две части и повелел бросить жребий: кому оставаться и кому покинуть родину. Сам царь присоединился к оставшимся на родине, а во главе переселенцев поставил своего сына по имени Тирсен. Те же, кому выпал жребий уезжать из своей страны, отправились к морю в Смирну. Там они построили корабли, погрузили на них всю необходимую утварь и отплыли на поиски пропитания и [новой] родины. Миновав много стран, переселенцы прибыли в землю омбриков и построили там город, где и живут до сей поры. Они переименовались, назвав себя по имени своего царя [Тирсена], который вывел их за море, тирсенами». Древние римляне держались той же точки зрения – к примеру, Тацит (ок. 50 – ок. 120 гг.), практически повторяющий Геродота, с тем лишь исключением, что пишет в «Анналах» о братьях Тиррене и Лиде (соответственно первый дал свое имя этрускам-тирренцам, второй – лидийцам, чем только подчеркивается родство этих народов). О том же упоминает Г.А. Стратановский в своих примечаниях к «Истории» Геродота: «Даже в эпоху Римской республики, когда язык этрусков еще существовал, малоазийское происхождение их считалось общепризнанным». Лингвистический анализ дает мало результатов – одни ученые говорят об абсолютном разрыве между языком этрусков (родственном ретскому и лемносскому, а то и хурритскому и урартскому) и лидийцев (язык последних относился к хетто-лувийской группе индоевропейских языков), другие считают, напротив, что язык этрусков – из той же хетто-лувийской группы. Так что попытка авторов работы «Этруски: италийское жизнелюбие» опровергнуть Геродота языкознанием выглядит довольно убого и малодоказательно. Иные свидетельства говорят о причерноморском или древнегреческом «следе» в этрусской цивилизации (С.И. Ковалев пишет: «Версия Гелланика Лесбосского сводится к тому, что предками этрусков были пелазги (так в цитате, обычно пишут «пеласги». – Е.С.») (древнейшее население Греции), изгнанные эллинами и поселившиеся в Северной Италии». В. Вегнер, разбирая разные версии (о родстве этрусков с семитами, приплывшими из Азии, или с лигурами), выдвигает свою – об идентичности этрусков с «туршами», упоминаемыми в египетских источниках морских разбойниках (хотя считается, что здесь он ошибается и турши – какое-то малоазийское племя). В общем, прав итальянский искусствовед Джулио Карло Арган, когда пишет в своей «Истории итальянского искусства»: «Происхождение этрусского народа, жившего вначале вдоль побережья Тирренского моря и расселившегося затем в более глубинные районы, с точностью не установлено. Мы мало знаем о нем, несмотря на обилие документов и успехи в изучении языка, религии и обычаев этрусков».
К VII веку до н.э. этруски распространились от побережья Тирренского моря и достигли интересующей нас современной области Эмилия-Романья, где располагаются Римини и Равенна. Впрочем, власть этрусков там оказалась не особо продолжительной по историческим меркам. Уже почти в то же самое время те же причины – голод и перенаселение – заставляют новых варваров – галлов – впервые перейти через Альпы и вторгнуться в Италию. Тит Ливий (59 г. до н.э. – 17 г. н.э.) в своей «Истории Рима от основания города» датирует первое проникновение галлов через Альпы временем царя Тарквиния Древнего (616—579 гг. до н.э.) (почти за два века до первой Галло-римской войны), отмечая при этом, правда, что галлы еще не воевали с этрусками. Другое дело, что к 390 г. до н.э. галлы уже начали осаду союзного римлянам этрусского города Клузия, что привело к тому, что римляне вступились за союзников и в результате сначала чуть не лишились и своего государства, и даже столицы (Рим пал, – за исключением капитолийской крепости, которую, как гласит известная легенда, спасли своим гоготом гуси, почуявшие в ночи пытавшихся проникнуть в крепость галлов); как известно, римляне тогда дали за себя выкуп золотом, а затем уничтожили все галльское войско. Однако эта победа римлян не остановила галльской экспансии, и в итоге бывшие этрусские владения в современной Эмилии-Романье оказались разделенными между галлами, продвигавшимися с севера, и римлянами, идущими им навстречу. Границей Римской Италии с Галлией стала протекавшая у города Аримина река Рубикон. Соответственно Равенна оказалась под властью галлов (справочный аппарат к сочинению Аппиана Александрийского «Римская история», М., 1998) гласит: «Равенна – город бойев», известного галльского племени, обосновавшегося в Северной Италии; по Д. Маускопф-Дельяннис, на это указывает Птолемей).
Рассмотрим, пользуясь случаем, «административно-территориальное» деление Древней Галлии, чтоб о ней не было такого общего представления, как о «дремучей» Галлии Астерикса и Обеликса, воевавшей с Цезарем. Она представляла собой несколько совершенно разнородных частей, населенных различными племенами. Наиболее привычное деление Галлии – на Трансальпинскую и Цизальпинскую (то есть, в переводе, на ту, что находится «по ту сторону» Альп от Италии и, соответственно, «по эту»). Цизальпинская Галлия, в свою очередь, подразделялась на две части в зависимости от течения реки Падус (совр. По) – на Транспаданскую и Циспаданскую. Цизальпинская Галлия начала подвергаться римскому завоеванию к 223 г. до н.э., когда римляне стараниями Гая Фламиния (ок. 260—217 гг. до н.э.) основали в ней две колонии, служившие опорными пунктами, – Плаценцию (совр. Пьяченца) и Кремону, укрепив Мутину (Модену) и соединив новую область с Римом дорогой от Аримина, названной в его честь Фламиниевой; однако процесс остановил Ганнибал (247—183 гг. до н.э.), перевалив с войском через Альпы в 218 г. до н.э.; причем он весьма рассчитывал на помощь местных галлов и, в целом, не особо ошибся: сопротивление оказали только две вышеупомянутые Фламиниевы колонии (сам Гай Фламиний доблестно пал в бою при Тразименском озере). Пережив войну с Ганнибалом и оправившись от ее последствий, приблизительно к 183 г. до н.э. римляне овладели Цизальпинской Галлией; кроме того, под их власть попала часть Трансальпинской Галлии, примыкавшая к Средиземному морю (эта часть получила название Нарбоннской Галлии, иначе – Провинции, откуда пошло наименование французской области Прованс). Эти земли настолько стремительно романизировались – не в последнюю очередь благодаря притоку колонистов из Римской Италии – что жители Циспаданской Галлии получили право римского гражданства почти за век до н.э. Так что Цизальпинская Галлия – иначе, по словам самих же римлян, «Галлия, одетая в тогу», – ко времени Юлия Цезаря (100—44 гг. до н.э.) уже радикально отличалась от прочей – «косматой» – Галлии, и галло-римская граница по Рубикону давно стала условной; бывшая Цизальпинская Галлия окончательно присоединяется к Италии при Октавиане Августе (63 г. до н.э. – 19 г. н.э.), что весьма благоприятно сказывается на развитии
