должна была идти об убийстве Ифита в Тиринфе, а Ификл пережил Геракла и даже доставил его матери Алкмене голову тиранившего Геракла Еврисфея). Геракл со свойственной ему необузданностью схватил храмовый треножник и вынес из храма – это его по-детски продемонстрированная месть. На что жрица изрекла: «Да, из Тиринфа Геракл совершенно другой, чем канопский» (Каноп – главный порт Египта). Она сравнила Геракла с его тезкой – «египетским Гераклом», скорее всего, с Гераклом Идейским. Устыдившись своего поступка, Геракл Фивский, прибывший тогда именно из Тиринфа (изгнанный туда за свое преступление), вернул треножник, за что получил одобрение жрицы и указания оракула. Дельфийский храм Аполлона в поэтических переложениях этой истории превратился в самого Аполлона, а простая и почти бытовая ситуация – в дерзновенное состязание героя с богом.
Геракл с Кербером и Гермес
Точно так же Павсаний оспаривает реальность существования трехглавого пса Кербера, которого Геракл, якобы, вывел из Аида. Павсаний предлагает каждому убедиться, что в пещере, откуда Геракл вывел страшного пса, нет никакой дороги под землю, и что разумному человеку даже проверять не нужно, есть ли там какое-то обиталище богов и душ умерших – его там не может быть. Ссылаясь на Гекатея Милетского, Павсаний предлагает другую версию истории, полагая, что «псом Аида» могли называть змея. И вот этого-то змея Геракл и смог притащить в Тиринф. Описания «пса» не существует, а потому данное предположение вполне реалистично. И только в позднейшем сочинении Гесиода «пес» превратился в трехглавую собаку.
Сюжет с грабежом и убийством в мифе оправдывается очень просто: стада, которые похищает Геракл, оказываются собственностью ужасного трехглавого великана, пастухом этих стад служит мерзкий гигант с отвратительной двуглавой собакой. Всех их Геракл убивает – к удовлетворению слушателей мифологических преданий, которые и сами при случае не прочь поживиться за счет чужих стад.
После битвы с орхоменскими минийцами в знак победы Геракл поставил изваяние льва. Отсюда пошло позднее утверждение, что Геракл задушил льва. Возможно, Геракл в период своего изгнания убил льва из лука (и такая оговорка есть у Павсания), а в дальнейшем непробиваемая львиная шкура (на службе у Еврисфея Геракл, якобы, задушил неуязвимого для его стрел льва) стала вторым атрибутом Геракла наряду с его знаменитой дубиной. Тем не менее, считается, что до VI века в греческом искусстве львиной шкуры у Геракла нет ни на одном его изображении. Скорее всего, она появилась вследствие неверного толкования значения изваяния, возведенного после победы над минийцами.
Развитие образа героя требует введения его фигуры в сюжеты с ранее известными мифическими персонажами, созданными на основе реальных исторических персон. Так, образ Геракла помогает формировать великий изобретатель Дедал, который вынужден был вместе с сыном Икаром бежать с Крита от гнева Миноса, впервые использовав для своих суденышек парус. Именно паруса позволили им уйти от весельного флота Миноса. Но кораблик Икара перевернулся, и он утонул. Геракл же случайно оказался на безымянном островке, куда волны вынесли труп Икара, и похоронил труп юноши. Здесь из мифологического сюжета исчезает полет Икара и Дедала на крыльях, и сюжет становится более реалистичным, зато Гераклу достается дополнительная линия судьбы – связь с известными героями прежних мифологий. При этом плавание под парусом искусственно удревняет историю, поскольку Минос – знаменитый талассократ, и уж парусом он пользовался наверняка не позднее Дедала.
Тем же манером к величию героя приобщен человеколюбец Прометей, которого Геракл, якобы по воле Зевса, освободил от цепей, а орла, терзавшего прометееву печень, убил. В этом мифе – превращенная история с походом Тесея и Перифоя в страну феспортов (Эпир), где они потеряли войско и попали в плен.
Их держали прикованными цепями. И освободить их смог лишь Геракл. Причем, этот поход также был мифологизирован: якобы Тесей и Перифой пытались похитить не царицу царя феспортов, а саму владычицу Аида Персефону. Точнее, это попытался сделать Перифой, и за это был в Аиде прикован к камню. Тесей отправился за ним, но без помощи Геракла выйти из Аида он не смог. Геракл освободил Тесея, но вытащить Перифоя не хватило даже его безмерных сил.
Мифология греков – это не только приукрашивание своей истории, но и «употребление» древних сказаний и их хтонических персонажей. Олимпийские боги усмиряют не только разных ужасных существ – обитателей бессознательного – но и свой собственный хтонизм, который сохранялся даже в антропоморфных божествах (по Геродоту грекам богов дали пеласги, а также восточные народы – Аполлон, Артемида, Арес и другие происходят от более древних восточных аналогов).
Бессознательный страх загоняет Еврисфея в амфору, когда Геракл приносит ему тушу убитого вепря. Хотя реальному Еврисфею достаточно было приказать не пускать Геракла на порог дворца. Миф же требует разрешения психологического беспокойства. Поэтому фигура Еврисфея обретает комические черты. Смеясь или описывая ужасный конец негативных персонажей мифов, греки расставались со своими страхами.
Чтобы освоить незнакомую территорию, надо было избавиться от страха сильнопрофилированной местности, которая пугала обитателей равнин, пришедших на Пелопоннес. Отсюда подвиги Геракла – добытые в лесу ужасный вепрь, страшный бык, лев с непробиваемой шкурой, плотоядные кони… Расправившись с ними в мифе, греки очищали себя от бессознательных страхов (неслучаен обряд очищения после убийства не на поле брани). А возможно, обозначали тем самым и уничтожение тотемов местных племен.
Царь Еврисфей прячется от Геракла в амфоре
Мифологизация Геракла, скорее всего, произошла в период переселения дорийцев, а для ахейцев он был просто завоевателем, разорившим множество городов и убившим множество воинов, царей, женщин, детей. Дорийцы приспособили Геракла к своим мифологическим запросам. Но мифологизация героев была и у гомеровских греков. Подавление хтонических существ требовало молодой энергии, и ее демонстрировали герои, превратившиеся в богов, которые были вечно молоды, пока не начали устаревать – тогда греческое искусство начало снабжать богов-мужчин бородами, а богов-женщин возрастом.
Служба у Еврисфея
Куда было Гераклу бежать из Фив? Разумеется – к родственникам, которые правили на Пелопоннесе. И он обращается к своему двоюродному брату Еврисфею, который в то время правил в Микенах, а также владел Тиринфом. У Еврисфея Геракл становится полководцем и совершает множество подвигов, ставших любимейшими эпизодами античной мифологии.
В мифологии Еврисфей представляется жестоким правителем, который пользуется требованием оракула, заставляющим Геракла исполнить невыполнимые приказания. Геракл же, как подобает герою, успешно с ними справляется. Часть заданий связана с охотой на опасных животных, которых никто другой не мог убить. Но истории с дикими животными – лишь сказочный мотив, отвлекающий внимание от реальных деяний Геракла, представляющих собой грабительские походы. Именно грабительские, поскольку задачи завоевания в тот период никто перед собой не ставит.
Соперничество Геракла и Эрикса на Сицилии по поводу быков Гериона
