праздник там. Тем более он еще официально не принял нас в хирд, и все формальности должны быть улажены, чтобы заключить соглашение перед богами.
Сказано — сделано. Из одной миски поели, из рога выпили, в одном сапоге прошлись… под завершение он выдал нам по круглой фибуле, которую мы тут же закрепили на плащах, она символизировала нашу принадлежность к людям Луны — именно такое прозвище было у Рауда. На вопрос прозвища, Вивиль ответил, что хевдинг родился в полнолуние, когда диск луны был близок к горизонту и имел красный оттенок. Так и появилось это прозвище, что в купе с именем означало «Красная Луна». Красиво, однако.
После всех проформ хевдинг отпустил нас, но напомнил, что скоро мы ему понадобимся. Ведь уже на подходе весна, и до этого нужно еще подготовиться, в том числе в умении держать строй. А пока мы пошли домой праздновать дальше, ведь родные же еще не знают, что теперь мы в хирде удачливого вождя! А на сколько хватит его удачи с нашим приходом, покажет время…
— Щиты плотней! Раз! И раз! Встали! Выпад! Снорри, прикрой Барси!.. — гремели команды хевдинга.
Уже второй месяц я трудился в поте лица в строю хирдманов Рауда. По соседству пыхтели близнецы, но судя по горящим глазам, им это было в удовольствие. Эти волки вообще несгибаемые. Даже мне — превосходящему братьев в физической силе, было ой как не просто совладать с их диким напором, и это не учитывая звериный супер-режим.
Сейчас же команда выглядела более слаженной, чем когда мы познакомились с ней. Рауд Луна стал хевдингом два года назад, и многие члены его хирда встали в его ряды не так давно. Но умелое управление, постоянные тренировки и личные качества воинского состава превратили дружину в единый механизм.
Кроме этого, Рауд, прознав про мои кузнечные способности, подкинул кучу работы, которую щедро оплачивал. Теперь его широкую грудь украшала вязь кольчужных колец, но в отличие от знакомых всем звеньев круглого сечения, эти были квадратного. Да, она немного больше весила, но и защитные свойства были не в пример лучше за счет ребер жесткости. Кроме кольчуг я изготовил наконечники для копий и пару мечей. Единственное, что оставляло желать лучшего — это сам материал работы. Поковки северных мастеров часто имели включения различного шлака, что влияло на их качество. Но перерабатывая их вместе с уже готовыми клинками мечей, копий и топоров, взятыми в сражениях, получался гораздо лучший результат. Тем более, когда руку к этому прикладывала еще и знаменитая вельва. Сигрун помогала наносить специальные руны на мои изделия, что высоко ценились в среде суеверных викингов.
Кстати о Сигрун. В тот вечер, когда Луна принял нас в хирд, братья таки пошли просить ее разложить руны. Не смотря на выдержанный амбрэ от близнецов, стойкая вельва бросила кости и предвещала им сражения — достойные саг, богатства — достойные конунгов, желанную смерть и общих детей. Говоря про смерть, она имела ввиду, что умрут они так, как сами того пожелают. А вот с общими детьми возникла сложность, ну да и Боги с ними, тем более никто не исключает, что у братьев уже есть дети. Тем более, если объект желаний зачастую у них был общий, то и проверить от кого дети нельзя, а значит общие!
Но вернемся к тренировке, которая уже подходила к концу. После нее Рауд собрал нас всех в своем медовом зале. Запах при этом стоял, как в казарме. Хотя почему как? Сейчас это казарма и была, но мысли об этом сразу улетучились после слов хевдинга: «Через три дня отправляемся, приготовьтесь к отплытию, вик будет долог!»
Рауд сказал, что наш драккар направится в страны Рейнлэнда, что лежит в бассейне реки Рейн. Отправимся мы в помощь датскому конунгу Сигфриду, который встал лагерем в городе Утрехт. Этот конунг уже пару месяцев терроризировал местное население, да так успешно, что никто и помешать ему не мог. Дело в том, что хозяин местных земель — Карл Толстый сейчас находился в Италии и готовился к своей коронации, забыв о защите вотчины. И даже его союзники не могли помочь ему в охране его территорий, потому как сами вели нескончаемые войны с северными захватчиками.
Наш вик обещал забить под завязку сундуки драккара, и возможность заиметь пару акров немецкой территории, сделав вклад в будущее. Хотя в это время данные земли находились на стыке трех областей: Саксонии, Лотарингии и Франконии, а именоваться Германией они будут только через много лет.
Конунг Сигфрид приходился дальним родичем нашему хевдингу, и уже давно звал его встать в свои ряды. Но тогда все еще продолжалась война, устроенная Харальдом ради объединения норегов, и Рауд не мог бросить своего конунга в такой важный момент. Сейчас же, когда Прекрасноволосый окончательно утвердился в роли единовластного правителя Норвегии, Луна смог стать вольным морским вождем, и ему никто не мешал присоединиться к походу Сигфрида.
Оглушительный рык хирдманов отразил их настрой на предстоящий вик. Рауд прищурился от ярких солнечных лучей и оскалил рот в улыбке.
Сердце стало биться быстрее, предвкушая грядущие события. Всего три дня — нужно успеть покончить с делами в Тенсберге. Не сказать, что у пятнадцатилетнего хирдмана их было много, но в жизнь боевитого скандинавского подростка вплеталось сознание немолодого выходца двадцать первого века, которое напоминало о явной угрозе жизни, и подсказывало варианты предотвращения смерти. Один из которых — более качественное снаряжение, коим я и занялся в оставшееся время.
Вспоминая о поединке с Раудом, первым делом сделал наручи. У меня уже были вытянутые пластины, выкованные ранее. И все, что оставалось сделать, это срезать с них лишнее. Затем приклепать их кожаной основе и пришить ремни. Звучит просто, но на деле пришлось повозиться, однако теперь на моих предплечьях красовались дощатые наручи, которые тут же заценили братья и попросили сделать им после похода подобные.
Наше скорое отплытие Асвейг восприняла спокойно, как и любая мать северного война, спросив лишь, когда ожидать возвращения. Но на этот опрос я ответить не мог. Хакон же, в свою очередь, пожаловался на возраст, при котором уже не берут в вики и попросил привезти франкского вина: «Слыхал я, что на бургундских землях тамошние смерды выращивают особый виноград, сок которых только их конунги достойны пить. А чем я хуже?» Возражения если и были, то остались при себе.
И вот наступил назначенный час отплытия. Я вновь
