– Ничего, – сказал обнадеживающе Генри. – Сейчас отдохнем, а завтра все у нас получится. Я в этом уверен.
Ночью небо снова покрылось черными тучами, и начался ливень.
Первым вскочил Дэвид. Он стал всех будить и проклинать местный климат.
Шлюпку смыло в море, и только благодаря Генри, который сразу заметил ее исчезновение, они вернули ее на берег.
София не выдержала и, не скрывая своих чувств, крепко обняла и поцеловала Генри за его находчивость.
– Если бы не ты, – прошептала она ему на ухо, – мы бы остались без средств передвижения. Как я тебя обожаю! Ты стал для меня самым дорогим человеком.
– Потерпи еще немного, и все будет хорошо, – успокаивал он взволнованную Софию.
– Надо уходить в заросли, – кричал Дэвид, прикрываясь ладонью от сильного дождя. – Черт побери, и зачем я поплыл в это адское путешествие…
– Теперь поздно причитать, – заметил Том. – Надо уходить в эти проклятые джунгли. Только там мы спасемся и продержимся до утра.
Они надежно привязали шлюпку к огромной коряге лианой и вошли в темные заросли.
София спотыкалась на каждом шагу, путаясь в извилистых колючих ветвях, которые протянулись по всей земле. Генри, как только мог, старался ее поддерживать. Где-то впереди упал Дэвид. Из темноты слышались очередные проклятия из его уст и ругательские слова.
Один Зуро преодолевал все молча. Он шел, опустив низко голову, и всматривался в растительность. Может, он сейчас о чем-то и думал, может, в его глазах было отчаяние – неизвестно. Он не выдавал своих чувств и продвигался следом за Томом, который вел всех в неизвестном направлении, чтобы спастись от проливного дождя.
Вскоре появилась небольшая поляна, прикрытая сверху огромными ветвями деревьев. Здесь дождя было намного меньше, и он остановился.
– Лучшего места пока нет, – сказал он. – Здесь хоть можно остановиться. Словно специально для нас природа оставила не заросший клочок земли.
– Что это за земля? – спросил Генри, обращаясь к Зуро, пытаясь получить от него хоть какой-то ответ.
Зуро стоял в стороне, осматривая место, и молчал.
– Он не знает, – сказал Дэвид. – Я тоже такого же мнения – не знаю ничего вообще, что с нами происходит.
– Утром разберемся, – сказал Том и уселся под большим деревом. – Ночевать будем здесь, дальше идет высокая трава и опять этот проклятый колючий кустарник, который исцарапал мне все ноги.
Дэвид старательно притоптал траву, приготавливая себе ложе для ночлега, и закряхтел…
– Это что еще за звуки? – заметил Том.
– Спину свело, – простонал Дэвид. – Продуло ветром мне поясницу.
– Я тебя днем вылечу, – отозвался из темноты Зуро, хранивший до этого полнейшее молчание.
– Ты знаешь средство?
– Я знаю травы и их применение.
– Дорогой мой, это тебе не Африка, – заметил Дэвид, потирая спину. – Здесь того, что есть там, у вас, может и не быть.
– Эта гадость, которой я тебя собираюсь лечить, растет везде, – ответил Зуро.
– Да, и я помню, как он меня поил какими-то настойками, – отозвался из темноты Генри. – У меня даже челюсти сводило, он меня заставлял пить.
– На пользу ведь пошло, – обиделся Дэвид.
– Я ничего не говорю, но претерпеть пришлось многое, – Генри прижал к себе Софию и почувствовал, как она дрожит.
– Ну вас к черту, – ругнулся Дэвид. – Давайте хоть немного поспим. Неизвестно, что нас еще ждет на рассвете.
София немного успокоилась, и дрожь у нее прошла.
– Тебе стало теплее? – спросил Генри, чувствуя ее прерывистое дыхание.
– С тобой – да. Мне с тобой всегда хорошо. Можно, я тебя обниму?
Генри вытянулся поудобнее и прижал к себе девушку.
– Ты не поверишь, – шептала она, – что я сейчас больше всего хочу?
– Меня, – не задумываясь, сказал Генри.
– Как ты угадал?
– Потому что я сам тебя хочу.
– Ты у меня самый замечательный мальчик. Наградил же меня Бог тобой! Теперь я ни о чем не жалею. Я встретила тебя… Одно пережить не могу – гибель своего отца. Мне кажется, что он где-то рядом с нами. Он бы ни за что не был против наших с тобой отношений.
– А Карла не жаль?
– Карла жаль только по-человечески. Хороший он был человек, но это не мое. Я ему все равно потом бы все сказала, – София прижалась к Генри и запустила свои озябшие руки ему под рубашку. – Совсем порвалась, – заметила она.
– Ерунда, ты меня согреешь.
– А ты меня.
– Конечно. Завтра нам нужно будет что-то думать. – Генри заложил руки за голову и стал всматриваться в густые ветви над головой, сквозь которые виднелось серое темное небо и капли, летящие в лицо.
София потянулась к нему своими губами и стала целовать его шею и грудь.
– Ты такой милый, – снова зашептала она. – Ты не представляешь, как мне с тобой хорошо. – Она взяла в свой ротик его сосок и стала ласкать его язычком.
Генри посмотрел по сторонам. Дэвид уже храпел и видел десятый сон. Зуро сидел на корточках, склонив на колени голову. Том тоже спал.
– Ты спать не хочешь? – спросил Генри.
– С тобой разве уснешь. Одно твое присутствие меня так возбуждает, что о сне я и думать не хочу. – Она запустила свою ручку ему под ремень, пытаясь нащупать то, от чего была еще совсем недавно просто без ума.
Генри расстегнул ремень, позволяя проникнуть ей к своему сокровищу, и обнял за плечи.
– Можно с ним поиграть? Ты такая прелесть, – уже дрожащим голосом зашептала она.
– Вот вернемся на большую землю, – мечтательно произнес Генри, еле сдерживая свое дыхание, – тогда я дам своим чувствам волю. Ты как?
– Я согласна… Я с тобой на все согласна.
Генри улыбнулся, но София этого не увидела. Она не переставала ласкать его сокровище, пока ее рука не стала мокрой.
– Ты все? – спросила она.
– Прости, я не сдержался и кончил, – виновато произнес Генри.
– Это же здорово! Я так тебя люблю, Генри.
Он крепко ее обнял и поцеловал в голову.
– Ты такая прекрасная, ты все так умеешь делать… С тех пор, как встретил тебя, мне больше никого не надо, кроме тебя.
София уснула в объятиях Генри.
Генри еще некоторое время с тревогой поглядывал по сторонам, но и его сон тоже поборол…
Утром они проснулись позже всех, и Генри сразу обрушился на Тома за то, что он их не разбудил.
Дэвид сидел в стороне с длинной палкой, которую сделал ему Зуро, и все еще кивал головой. Потом он вдруг встряхнулся и растерянно стал смотреть по сторонам, пытаясь увидеть что-то невероятное, и снова его голова склонилась на бок.
Даже сквозь ветви солнце уже сильно припекало, предвещая тропическую жару.
София приподняла голову и стала всматриваться в густой кустарник, который их окружал со всех сторон. Ей показалось какое-то движение там, в зарослях, и она от страха прижалась к Генри. София сжала его руку, теплую и по-юношески нежную, взглянула на его спокойное лицо и снова перевела взгляд в сторону кустарника.
