Ознакомительная версия.
— Нет, госпожа, — возразил я.
Она обожгла меня негодующим взглядом; в глазах ее блестели слезы.
— Да ты никак знаешь об этом лучше меня, Дерфель?
— Он гордился тобой, госпожа, — неловко пробормотал я. — Он упивался твоей красотой.
— Если это все, что ему было нужно, так лучше бы он заказал с меня статую! Статую с молочными трубками, чтобы подвешивать к ним своих младенцев!
— Он любил тебя, — запротестовал я.
Гвиневера неотрывно глядела на меня глаза в глаза; я думал, она того и гляди взорвется испепеляющим гневом. Но она лишь невесело улыбнулась. — Он мне поклонялся, Дерфель, — устало промолвила она, — а это совсем не то же самое, что быть любимой. — Она резко села — чуть ли не рухнула на скамью рядом с деревянным сундуком. — А когда тебе поклоняются, Дерфель, это так утомляет. Впрочем, похоже, он нашел себе другую богиню.
— Он сделал что, госпожа?
— А ты не знал? — удивилась она и подобрала письмо. — Вот, прочти.
Я взял свиток у нее из рук. Даты там не стояло, только адрес: Моридунум; то есть послание составлялось в столице Энгуса Макайрема. Письмо было написано твердым, уверенным Артуровым почерком, и веяло от него холодом — под стать снегу, густо устлавшему подоконник. «Узнай же, госпожа, что ты не жена мне более: я беру ныне в жены Арганте, дочь Энгуса Макайрема. От Гвидра я не отрекаюсь, только от тебя». Вот и все. Даже подписи не было.
— Ты правда ничего не знал? — спросила Гвиневера.
— Нет, госпожа, — подтвердил я. Я был потрясен куда больше Гвиневеры. Я, конечно, слышал, как люди толкуют, что Артуру, дескать, давно пора взять другую жену, да только мне-то он не сказал ни слова, и меня здорово обидело, что он мне не доверился. Досадно мне было и горько. — Я ничего не знал, — повторил я.
— Письмо вскрывали, — насмешливо отметила Гвиневера. — Вот тут, внизу, грязное пятно. Артур бы такого не допустил. — Она откинулась назад, к стене, приминая упругие рыжие кудри. — Зачем он женится? — спросила она.
Я пожал плечами.
— Мужчине нужна жена, госпожа.
— Чушь. Ты же не думаешь плохо о Галахаде только потому, что он не женат.
— Мужчине нужно… — начал я и замялся.
— Я знаю, что нужно мужчине, — отозвалась Гвиневера, откровенно забавляясь. — Но с какой стати Артур женится именно сейчас? Ты думаешь, он любит эту девочку?
— Я надеюсь, госпожа. Она улыбнулась.
— Он женится, Дерфель, чтобы доказать, что он не любит меня.
Я ей верил, но согласиться с ней вслух не осмелился.
— Я уверен, госпожа, это любовь, — стоял я на своем. Гвиневера расхохоталась.
— Ну и сколько ей, этой Арганте?
— Пятнадцать? — предположил я. — Или только четырнадцать?
Гвиневера свела брови, пытаясь припомнить подробности.
— А мне казалось, она должна была выйти за Мордреда.
— Мне тоже так казалось, — отозвался я. Я-то хорошо помнил, как Энгус предлагал ее в невесты нашему королю.
— Ну да зачем бы Энгусу выдавать свою девочку за полоумного хромца вроде Мордреда, если можно уложить ее в постель к Артуру? — усмехнулась Гвиневера. — Значит, ей всего пятнадцать?
— И то от силы.
— Она хоть хорошенькая?
— Я никогда ее не видел, госпожа, но Энгус уверяет, что да.
— Девушки Уи Лиатаин и впрямь премиленькие, — признала Гвиневера. — А что, сестра ее была красива?
— Изольда? Да, по-своему.
— Этой малютке красота понадобится, — не без иронии отметила Гвиневера. — Иначе Артур на нее и не посмотрит. Он хочет, чтобы все мужчины ему завидовали. Вот чего он требует от своих жен. Они должны быть красивы и уж непременно — благонравны, в отличие от меня. — Она рассмеялась, искоса глянула на меня. — Но даже если она и красива, и благонравна, ничего-то из этого не получится, Дерфель.
— Не получится?
— О, я не сомневаюсь, что девчонка станет ему выплевывать младенца за младенцем, ежели ему так надо, но если она неумна, Артур с ней со скуки помрет. — Гвиневера отвернулась и уставилась в огонь. — Как ты думаешь, зачем он мне написал?
— Затем, что полагает, тебе следует об этом знать, — отозвался я.
Она расхохоталась.
— Мне — следует знать? Да что мне за дело, если Артур и переспит с какой-нибудь ирландской девчушкой? Мне это совершенно неинтересно, а вот ему позарез нужно мне о том сказать. — Гвиневера вновь обернулась ко мне. — И он небось захочет узнать, как я восприняла эти вести?
— Да захочет ли? — неуверенно спросил я.
— Еще как захочет. Так ты передай ему, Дерфель, что я посмеялась. — Она вызывающе вскинула глаза, затем вдруг пожала плечами. — Нет, не надо. Скажи Артуру, я желаю ему счастья. Скажи ему что угодно, но испроси у него одну-единственную милость. — Гвиневера помолчала: я видел — для нее умолять о милости что нож острый. — Дерфель, я не хочу угодить в руки вшивых саксонских насильников: эта смерть не из приятных. Когда по весне нагрянет Кердик с его ордой, уговори Артура перевести меня в темницу более безопасную.
— Думаю, здесь ты в безопасности, госпожа, — возразил я.
— Объясни, почему ты так думаешь? — резко потребовала она.
Я умолк на мгновение, собираясь с мыслями.
— Когда придут саксы, — сказал я, — наступать они будут вдоль долины Темзы. Их цель — добраться до моря Северн, а это кратчайший путь.
Гвиневера покачала головой.
— Армия Эллы и впрямь проследует по Темзе, Дерфель, но Кердик атакует на юге и двинется на север, дабы воссоединиться с Эллой. Он пройдет здесь.
— Артур уверяет, что нет, — настаивал я. — Артур считает, что саксы не доверяют друг другу, так что они будут держаться вместе, остерегаясь предательства.
Гвиневера отрицательно качнула головой, отметая такое предположение.
— Элла с Кердиком не дураки, Дерфель. Они знают: чтобы победить, им придется некоторое время доверять друг другу. После того они могут и перегрызться, но никак не раньше. Сколько людей они приведут?
— По нашим прикидкам, две тысячи, а не то так две с половиной.
Она кивнула.
— Первая атака намечена вверх по Темзе, причем достаточно мощная, чтобы вы решили — это их главный удар. Но как только Артур соберет силы для того, чтобы дать воинству отпор, с юга подойдет Кердик. Подойдет, круша все на своем пути, Дерфель, так что Артуру придется выслать против него часть воинства — тут-то Элла и обрушится на оставшихся.
— Разве что Артур предоставит Кердика самому себе, — возразил я, ни на миг не воспринимая ее слова всерьез.
— И такое возможно, — согласилась Гвиневера, — но тогда Инис Видрин окажется в руках саксов, и не хотелось бы мне находиться здесь, когда это произойдет. Если Артур не пожелает вернуть мне свободу, так упроси его запереть меня в Глевуме.
Ознакомительная версия.
