После завтрака заграничный гость, чтобы не уснуть где-нибудь разомлев от принятого во время трапезы вина, вышел прогуляться в парк. День был солнечным и тёплым. Подсушиваемая лёгким ветерком, шелестела опавшая листва. Свод, щурясь на солнце, свернул налево и побрёл по загибающейся полукругом и теряющейся где-то далеко в парке липовой аллее. Все деревья во встречающем его парадном строю были уже голыми. Листвы на земле было так много, что большую её часть, дабы она не мешала ходьбе, убрали и сгрузили в кучи между деревьями.
Ричмонд, грустно улыбнулся, глядя на великолепие золотой осени. Он тихо радовался тому, что никто не видит его слабости в эти минуты. Сладкая нега подступала к сердцу, и оно начинало ныть от нестерпимой грусти. Перед глазами Ричмонда всплывало лицо литовской девушки.
Возможно, Якуб был прав. Она действительно имела власть над ним. И тут Ричи снова улыбнулся, теперь уже этой мысли. Он многое повидал на своём веку, в том числе и красивых женщин, и прекрасных мест. Случалось, попадал в такие затерянные уголки, которые в равной степени можно было назвать и адом, и раем. Но вот странное дело, в данный момент, даже самый обыкновенный парк казался ему неописуемо красивым. О чём тут говорить? Разве мог он когда-либо подумать о том, что вот так, как последний идиот будет бродить среди деревьев и страдать?
Вчерашнее бегство литовки не будило в нём гнева. Он простил ей это, несмотря на то, что был почти уверен в том, что они уже больше никогда не встретятся…
Тишину засыпающего парка нарушил топот копыт. Жирная, сырая земля гулко отдавалась мощным ударам лошадиных ног и вскоре позади Ричмонда, пригибаясь на скаку под нависающими ветками лип, появился Якуб.
— Мистер Свод! — Улыбаясь, выкрикнул он, подъезжая и спрыгивая с лошади. — Доброе утро. Как вам моя тисовая аллея?
— Тисовая? — Не веря собственным глазам, возмутился Ричи. — Помилуйте…
— Да я шучу, Свод, — рассмеялся ожидаемой реакции Война, тоже пребывающий в прекрасном расположении духа. — Что с вами, Ричмонд, уж не переспали ли вы сегодня пару лишних часов?
— Да, — отмахнулся англичанин, стараясь сбросить с себя маску грусти и выдать её за налёт послеобеденной лени, — я вам так скажу, Якуб, если я буду постоянно столько же съедать и так много спать как сегодня, в скором времени непременно потеряю форму и стану похож на чёрного эллинского борова.
— Ну что вы, — рассмеялся Война. — Во-первых, уверяю вас, литовские боровы ничуть не хуже эллинских, а во-вторых, — пошутил он, — хоть у меня в хозяйстве их и достаточно, а появление столь значимого конкурента они могут пережить весьма болезненно. Но шутки в сторону, Ричи. Мне показалось, что я уловил в вашем голосе недовольство стряпнёй моего повара? Вас заставляли есть что-то из того, что вам не понравилось?
— Глупости, — возразил англичанин. — Вы, Якуб, прекрасно понимаете, что я имел ввиду. Напротив, такого кока ещё поискать нужно. А я гляжу у вас сегодня прекрасное настроение, мой друг? Прогуляемся?
Свод указал рукой куда-то вглубь аллеи и Война, как только было можно, укоротив узду своего скакуна, с удовольствием зашагал рядом.
— В завершение начатого разговора, — продолжил Ричи, отмахнувшись от принюхивающегося к его уху коня Войны, — хочу только уточнить, что в мире вообще крайне мало людей, способных заставить меня что-либо делать против моего желания.
Война бросил хитрый взгляд в его сторону:
— Да ладно вам, — полным раскаяния голосом произнёс молодой пан. — Я совсем не хотел вас задеть или вынудить становиться в позу. Впрочем, мне кажется, я всё же знаю одного такого человека…
Пришла очередь англичанина одарить своего оппонента колким взглядом.
— Да, — с нескрываемой грустью, признал Ричи правоту товарища, — знаете.
— Вы всё ещё расстроены по поводу её бегства? Мы же всё это уже обсудили…
— Не вспоминайте о ней, Якуб, я хочу отвлечься. Поверьте, мне становится страшно оттого, что у меня появляется желание бродить по вашему парку, заламывая руки в любовных страданиях. Мне не нравится такой Ричи, думаю и вам такой совершенно ни к чему, так что впредь прошу, не оставляйте меня одного. Итак, — встрепенулся Ричи, — рассказывайте, где вы были, что интересного видели?
Война вскинул брови.
— Да уж, — с удовольствием, произнёс он, — впечатлений предостаточно. Каюсь, Ричи, нехорошо было с моей стороны оставлять гостя в одиночестве, но, поверьте, так было надо. Да и вам нужно было отдохнуть с дороги…
— А вам? — участливо спросил Свод.
— Мне…, — улыбнулся в ответ Якуб. — Я, признаться, не спал половину сегодняшней ночи. Всё размышлял о том, с чего и как мне всё здесь начать? Знаете, у нас в народе не зря говорят: «утро вечера мудренее». В конце концов, я и решил оставить все размышления о делах до утра. Это моё решение, поэтому простите, мой друг, но проснулся я так рано, что просто не посмел вас будить. Нервы, знаете ли. Ведь не каждый день получаешь под свою опеку столько.
Я обошёл всё, от кухни до кладовых. Нужно же было собрать в обратный путь дядин поезд и его слуг. Должен признаться, что я остался недоволен тем, что половина моих людей преспокойно спала в то время, когда я появился на кухне. Заметив меня, бодрствующая их часть бегала куда-то, как они думали незаметно для меня, и будила спящих. В результате компанию Зыгмуся всё же собрали и отправили обратно к границе.
После этого я решил заняться планируемыми ещё ночью делами, но, увы. Оказывается, мой отец, едва только узнал о том, что с нами произошло на море, сразу же прислал сюда своего управляющего с соответствующими распоряжениями и деньгами на всё то время, пока не появится здесь сам. Судя по тому, что управляющий позавчера уехал, в скором времени следует ожидать появления здесь моего родителя. Но, об этом позже.
Возвращаясь же к моему рассказу о произошедшем за сегодня, Свод, я могу только заключить, что все мои надуманные ранее распоряжения оказались просто не нужны. Они требовались только в части вас. Поэтому, не найдя ничего лучше, я от переизбытка энергии просто всполошил весь замок и приказал оказать вам, мой друг, максимум внимания, сам же, тем временем, съездил в Слободу к старосте.
Признаюсь, это был едва ли не самый разумный поступок за всё моё сумасшедшее утро. Мы долго беседовали с паном Станиславом, и поверьте, то, что я услышал вчера от Патковского и пересказал вам, не перевесит и пятой доли того, что я узнал сегодня. Между прочим, староста со своим старшим сыном обещал быть у нас к обеду. Думаю, он поведает нам ещё что-нибудь интересное. А так…. — Война переложил узду в другую руку и, оказавшись ближе к Своду, пошёл с ним рядом. — Оказывается, — продолжил Якуб, — тот разбойник, о котором вчера нам рассказывал пан Альберт, тут весьма популярная личность.
