Вообще скандалы — это самое запоминающееся из того, что связано с мюзик-холлом «Империя». Тут Стависским избрана абсолютно верная стратегия.
Галина Кузнецова
20 декабря 1932 года
г. Париж
Примечание публикатора:
Вышеприведенная заметка не была пропущена по личному указанию главного редактора «Последних новостей» Павла Николаевича Милюкова. Текст заметки сохранился в портфеле редакции.
Л. Флейшин, проф.
2
Жизнь и политика Письмо в редакцию
Настоящий документ разыскан мною в чудом сохранившемся портфеле редакции газеты «Последние новости».
Судя по всему, главный редактор «Последних новостей» П.Н. Милюков не решился напечатать письмо З.Н. Гиппиус, предпочтя полностью дистанцироваться от скандала, связанного с именем Александра Стависского.
В настоящее время письмо З.Н. Гиппиус хранится в моем домашнем архиве. Публикуется впервые.
Л.Флейшин, проф.
* * *
То, что происходит сейчас во французской прессе, вселяет в мою русскую душу ужас и отвращение. Газетчики устроили какую-то адскую вакханалию, потеряв при этом всякий стыд и чувство приличия.
И почему каждодневно надо склонять на все лады имя Стависского? Он мертв, и надобно поскорее забыть о нем. Это ведь был не писатель, не ученый, не политик, а жулик, проходимец. Ан нет! Все зациклились на нем. Кошмар какой-то! Ей-богу!
Я когда думаю о Стависском и его делишках, меня всю переполняет отвращение. Не хочу более слышать о нем. Понимаете: НЕ ХОЧУ! Однако стоит открыть любую газетенку, любой журнальчик, и вы наткнетесь тут на фото этого лощеного прохвоста и на рассказ о его грабительских аферах.
И самое грустное то, что почти все поминают теперь про российское происхождение этого жуткого человека. Тень падает и на трагически исчезнувшую Российскую империю, и на нас, эмиграцию, как представителей этой империи, ее осколки. А ведь Стависский не имеет к эмиграции нашей ровно никакого отношения. Почему за него должны расплачиваться мы? Это несправедливо и даже подло, господа французские журналисты. Мы не согласны брать на себя ответственность за постыдные деяния этого афериста. Мы не причастны ни к нему, ни к тому, что он совершал. Никоим образом.
И вот что еще крайне возмущает мою бесконечно страждущую русскую душу.
В эмиграции нашей есть множество достойнейших людей: писатели, ученые, артисты, философы. Есть даже европейские знаменитости, есть свой лауреат Нобелевской империи. И что же? Буквально ни один из нас не был замечен и обласкан высшей властью Французской республики. Нас как бы не замечают: воспринимают по дантовскому принципу «взглянул — мимо».
А вот Стависский, этот отъявленный проходимец, проник в самые высшие эшелоны французской власти, стал своим в кругу здешней элиты, что не удалось ни Бунину, ни Мережковскому. И это возмутительно. И становится ясно, что коррумпированному французскому обществу нужные не русские интеллектуалы, а наши проходимцы.
В общем, Франция выбрала Стависского, а не нас. Теперь она расплачивается за это, но вину хочет свалить на нас — эмиграцию. Но вот этого мы уже не позволим сделать.
Вы хотели Стависского, господа, вы жили на его миллиарды, и теперь он ваш, именно ваш. Мы к нему не имеем никакого отношения. Российская эмиграция бедна, но чиста.
Газеты здешние пустили недавно слух, что мы завидуем Стависскому. Вот это уже настоящее бесстыдство французской печати! Мы, подлинная элита России, и как же мы можем завидовать этому проходимцу, который даже лицея не окончил?! Стыдно даже читать такую чушь. Нельзя никак допустить, чтобы грязная репутация этой темной личности пачкала святое дело нашей эмиграции.
Мы его презираем всеми фибрами наших славянских душ. А те сотни миллинов франков, что были у него, были добыты им самым жульническим образом, через обман. Стависский — это позор, но только не наш, а позор Третьей республики, погрязшей во всевозможных грехах и оказавшейся неимоверно продажной.
А деньги мы еще достанем. И без Стависского. Наши издания будут выходить на чистые деньги!
Французская пресса, безо всякого сомнения, вольна обсуждать дело Стависского, как ей заблагорассудится, но только она обязана вести себя корректно и пусть она не примазывает нас к нему. Я требую этого от имени всей нашей эмиграции.
Зинаида Гиппиус
24 марта 1934 года
Париж. Пасси
3
Смешное в грустном
Дон Аминадо [17]
ШЕСТЬ ЮМОРЕСОК ОБ АЛЕКСАНДРЕ СТАВИССКОМ
НАЧАЛО БОЛЬШОЙ ДОРОГИ
Стависский родился в доме дантиста. Там-то, говорят, он и научился вырывать с корнем все, что попадается на пути.
КОРОЛЬ
Считается, что Александр Стависский был королем всех парижских воров.
Правда ли это?
Чистейшая.
Во-первых, никто не сумел украсть больше него.
И он раздавал милостыню по-королевски.
РАЗГОВОР
— Слышали: Стависский украл 650 миллионов франков?
— Ну, это уже и не воровство, батенька. За это и суду предавать как-то неудобно. За это награждать надо.
САМОУБИЙСТВО АЛЕКСАНДРА СТАВИССКОГО
(роман в трех фразах)
Конечно, Александр Стависский застрелил себя сам.
Пуля попала в него с расстояния в три метра.
Вот что значит иметь длинные руки.
УБИЙСТВО АЛЕКСАНДРА СТАВИССКОГО
Говорят, что Стависского убили.
Кто бы это мог быть?
Его убили те, кто его больше всего боялся.
Кто же его больше всего боялся?
Французские полицейские.
НАСЛЕДСТВО АЛЕКСАНДРА СТАВИССКОГО
Александр Стависский наворовал немыслимые, неисчислимые суммы. Много сотен миллионов франков.
И все они вдруг исчезли, испарились.
Как видно, если что и останется после Стависского, так это, безо всякого сомнения, память о нем. Она уж точно не исчезнет.
(На полях пометка П.Н. Милюкова: «Это печатать невозможно!!! Кажется, сие мог бы понять и сам автор. И вообще не постижимо, как можно глумиться над памятью трагически погибшего человека. Позор!»)
4
Полицейская хроника
МЕЖ ОРЛЕАНОМ И БАЙОННОЙ, ИЛИ КАК «ЗАСТРАИВАЛСЯ» ПАРИЖ
(Пристрастные заметки о совсем недавнем прошлом)
Орлеан и Байонна есть, конечно, центральные пункты двух главных афер великого, не превзойденного никем Александра Стависского, увы, покойного, где он предпочитал обычно разворачивать свои грандиозные начинания, которые не очень-то укладывались в прокрустово ложе законов
Все так. Однако в перерыве между этими двумя крупными махинациями «Александр Великолепный» отнюдь не бездействовал (прохлаждаться вообще было не в обычае для его сверх-кипучей натуры). Более того, он затеял наирискованнейшее предприятие в самом Париже, совсем не убоявшись близости к набережной Орфевр.
В 1929 году, ровно за два года до Байонны, Стависский создает компанию «Фонсьер». В программе ее было заявлено, что компания берет на себя постройку жилья между порт Дофином и ла Мюэтт.
В административный совет компании вошли инспектор финансов Альберт Вурц, бывший министр труда Верье, бывший префект Парижа Удело. Все лица заслуженные, приличные, уважаемые, с отменной репутацией.
Однако строить Стависский, кажется, ничего и не собирался. Под многообещающую программу означенной компании уже в апреле 1929 года начали выпускать пятипроцентные ценные бумаги. Их можно было выпустить на сумму что-то около десяти миллинов, а Стависский (точнее, компания «Фонсьер» с его подачи) выпустил бумаг на 200 миллионов франков.
