Стависский начал потихоньку скупать эти венгерские боны, однако только с целью закопать их все глубоко в землю, убрать с глаз долой. Он основал свою венгерскую автономную кассу и собирался выпускать СВОИ венгерские боны. Ясное дело, это были бы фальшивки — бумаги без покрытия (его всегдашний «конек»), которыми он завалил бы всю Европу.
Саша наседал вовсю на Министерство финансов Третьей республики, дабы оно дозволило ему выпуск бумаг автономной венгерской кассы взамен бон, возникших после Трианонского соглашения и аграрного фонда.
Министерство пока держалось, хотя Саша бросил в атаку своего пронырливого адвоката Боннэра, входившего в иностранную комиссию министерства. Но Стависский не сдавался и, я уверен, добился бы своего, но случилась незадача — его вдруг убили.
Грандиознейшая венгерская афера рухнула, так и не будучи достроенной до конца. А она сулила совершенно несусветные барыши, ибо масштаб тут уже намечался не чисто французский, как прежде, а общеевропейский.
Стависского закрутил бы смерч из многих сотен миллионов франков. Во всяком случае сам он пребывал в полной уверенности и ждал только сигнала, когда ему дозволят печатать фальшивые (без покрытия) венгерские боны, ибо капитал основанной им автономной кассы казался внушителен, но только по отчетности, а на самом деле был призрачно-символический.
«Красавчик Саша» всегда делал деньги «из воздуха». Не собирался он нарушать сей свой принцип и на этот раз. Помешала полицейская пуля.
П.Н. Милюков
1934
(Помета на полях, сделанная автором: «Печатать все же не стоит. Попахивает явным скандалом, а он для нас нежелателен».)
7
Полицейская хроника
СТАВИССКИЙ И ФРАНЦИЯ. УБИЙСТВО ВО ИМЯ КОРРУПЦИИ (Вместо некролога)
Письмо в редакцию «Последних новостей»
Так уж получилось, что Александр Стависский (господин Серж Александр), владелец общества «Алекс» и тайный распорядитель великого множества страховых и других компаний, сам того не ведая, а может и ведая, фактически явился великим разоблачителем демократии по-французски.
«Александр Великолепный», как частенько называли его при жизни, нанес мощнейший удар по Третьей республике. То был даже не удар, а истинно шквал, ураган, сотрясший все здание государственного устройства, как оно сложилось после падения режима Наполеона Третьего.
Говоря так, я ничуть не преувеличиваю. Именно Александр Стависский, личность глубоко театральная (он потрясающе работал на публику), открыл всем глаза на то, что социалисты, столь как будто бы пекущиеся о благе народном, на самом-то деле озабочены лишь бессовестным наполнением собственных бездонных карманов и ради этого готовы буквально на все.
Это он продемонстрировал, что едва ли не всех их (министров, депутатов, адвокатов левого направления, радикалов) можно купить буквально с потрохами. И ведь он купил, виртуозно, с блеском и, что самое главное, — открыто, не только не стесняясь, а наоборот, бравируя данным обстоятельством.
А чего стоит и сколько именно стоит свободная французская пресса — думаю, никто лучше Стависского не способен был показать. Говорят, он прямо, публично заявлял, что заклеивает рты чеками. Но на деле облеплял чеками не только рты, но еще и стремительные журналистские руки, вцепившиеся в клавиши «ремингтонов».
Его недруги также покупали журналистов и издателей, натравливая их на Стависского. В общем, разворачивались грандиознейшие коррупционные побоища, попахивавшие даже не театром, а буффонадой.
Но все оказалось исключительно серьезно. За все эти театрализованные представления, пользовавшиеся феноменальным успехом, Александр Стависский, блистательный, несравненный, гениальный финасовый аферист, заплатил своею жизнью.
Прежде всего Третья республика не простила ему ни виртуозных, фантастических спекуляций с акциями, ни вальсирования вокруг него миллионов франков, и сделанных им открытий-разоблачений. Стависский показал, что Третью республику можно купить. За это его и убили.
Рука, нажавшая безжалостно на спусковой крючок, принадлежала полицейскому агенту. Приказ же об этом постыдном деянии был получен из самых высших сфер Третьей республики. Это чисто политическое убийство.
Роман Гуль [18]
Январь 1934 года
Париж
(На полях помета П.Н. Милюкова: «Запальчивость и впечатлительность автора понятны, но текст этот, увы, совершенно не для печати».)
ЭПИЛОГ, состоящий из четырех отдельных фрагментов
Прощание с Александром Стависским
I
ИСЧЕЗНОВЕНИЕ «КРАСАВЧИКА САШИ»
(Рассказ из цикла «Полицейские-убийцы»)
После того как «красавчику Саше» его высокопоставленные друзья велели исчезнуть на время из Парижа, он, прихватив последние свои пятьдесят тысяч франков, в сопровождении верного оруженосца Пиги отправился в Альпы.
Сначала они остановились в местечке Сервоз, в пансионе для отдыхающих. Впрочем, там Стависскому показалось совсем не безопасно — слишком уж людно и шумно. И он снял у некоей мадам Дюссэ виллу в горах, пустовавшую в те скандальные декабрьские дни. Вилла была неподалеку от Сервоза, но в совершенно заброшенном месте, что Сашу более чем устраивало.
Однако на вилле мадам Дюссэ Стависскому стало совсем уж скучно. Пига был молчалив, грустил, что не смог отметить нынешнее Рождество в кругу семьи, газет туда не доставляли, и Стависский решительно заскучал. Он решил перебраться в Шамони. Все же это городок, да и к швейцарской границе совсем близко.
Он послал Пигу на разведку в Шамони, и тот весьма удачно у бывшего мэра месье Шату снял шале «Старое жилище». Саша был счастлив.
У садовника мадам Дюссэ он приобрел сани, отдал ему ключи и вручил в качестве чаевых пятисотфранковую купюру, что стало страшной, роковой даже ошибкой.
Садовник не утаил от своей госпожи ничего, рассказав ей и об этих чаевых. И той сразу же стало ясно, кто этот таинственный постоялец, постоянно обыгрывавший ее в карты. Все дело в том, что во Франции существовал только один человек, дающий такие чаевые, — месье Александр.
Мадам Дессэ поделилась своим соображением с отцом, а тот со своим приятелем — генеральным инспектором юридической полиции, который в свою очередь незамедлительно сообщил о сделанном открытии в Париж, по начальству. И тайна место пребывания «красавчика Саши» была быстро раскрыта.
Тем временем к Стависскому прибыл член его шайки, некто Вуа, притащивший еще и свою подругу или подопечную (Вуа промышлял еще и сутенерством). Саша отправил Пигу в Париж за деньгами и новым паспортом, оставшись покамест под охраною Вуа, которому, впрочем, не доверял, ожидая страстно скорейшего возвращения Пиги.
В Париже Пига по дурости проболтался адвокату Стависского, что тот пребывает в Шамони, в шале «Старое жилище». Однако, когда адвокат рассказал префекту Парижа о том, что узнал от Пиги, тот, оказалось, уже все знал от Вуа, который являлся и членом Сашиной шайки и по совместительству полицейским агентом. В общем, Стависскому никак бы не удалось спрятаться.
Когда большой отряд жандармов во главе с комиссаром Шерпантье, в сопровождении бывшего мэра месье Шату приблизился к шале «Старое жилище», в сторону леса удалялись две фигурки — мужчины и женщины: Вуа и его подруги. Однако на них никто не обратил никакого внимания.
Одно окно было почему-то открыто. Через него жандармы пролезли в шале и начали осмотр. Они обшарили все помещения, рылись в бумагах, не заходили только в одну комнатку, откуда явственно раздавались глухие человеческие стоны.
Осмотр делался скрупулезный. Прошло никак не менее трех часов.
Наконец, жандармы открыли дверь в комнату, откуда слышались стоны. На полу лежал человек, лицо его залила кровь, в руке он сжимал пистолет. Это был еще совсем недавно блистательный Александр Стависский.
