Ознакомительная версия.
Казимира увели. Довмонт сделал знак Евпраксии подойти.
– Хотел дать тебе доброго мужа, а вышло – погубил отца, – сказал сокрушенно. – Прощаешь ли ты меня?
– Прощаю! – сказала княжна тихо. – Ибо не ведал ты, что творил.
– Тогда слушай мою волю! Сумела отбить Сборск, сумей и сохранить! Будешь в нем посадницей! (В сенях зашумели…) До Рождества. За это время найди себе доброго мужа. Раз я не сумел, ищи сама. Выберешь доброго воина, сделаю посадником. Выберешь тихого, дам приданое и дом в Плескове! Захочешь уехать в другие земли – препятствовать не буду. Сгода?
– Спаси тебя Бог, княже! – сказала Евпраксия.
Довмонт встал и обнял ее.
– Бог не дал Андрею сына, но дочку послал боевую, – шепнул в ухо. – За Давыда моего пойдешь?
– Избрала уже! – ответила княжна.
– Тогда зови на свадьбу! – улыбнулся Довмонт. – Посаженым отцом, – он отпустил княжну и подозвал немца. – Видел вас в поле, – сказал, разглядывая наемника, – крепко стоите! Будешь сражаться за Русь?
– Кондотьер решать! – ответил Конрад.
– Какой с ним уговор?
– Служить до Рождества Богородицы.
– Что так мало? У Богдана нет серебра?
– Он не давать нам серебро, велеть отслужить свой выкуп.
Довмонт мгновение смотрел изумленно, а затем захохотал. Собрание поддержало. Громкий смех прокатился по сеням и замер в переходах.
– Сколько живу, не слышал, чтоб наемники служили за выкуп! – сказал Довмонт. – Ай да Богдан! Слушай меня, Конрад! Если кондотьер не захочет ряд продлить, приходи в Плесков! Сговоримся!
Конрад поклонился.
– Суд окончен! – объявил Довмонт и кивнул вечевому дьяку: – Запиши!
– Погоди, княже!
Довмонт удивленно посмотрел на Иосафа. Игумен выступил вперед.
– Ты осудил клятвопреступника и убийцу по делам его, – сказал игумен, – однако оставил без разбора обвинение в колдовстве.
– Казимир восклепал на княжну!
– Клятвопреступнику веры нет, – согласился Иосаф, – но отец Пафнутий из Сборска донес мне о скверне. Чтоб вернуть город, княжна вошла в сговор с волхвом по имени Богдан. Это его ты только что хвалил. Волхв прилетел на громадной птице, плюющейся огнем и поражающей люд клекотом. Птица убила кметов Казимира на стенах города и плюнула в ворота. Те растворились, княжна с кметами ворвалась в Сборск и захватила его. Княжна вправе мстить за смерть отца и прогнать из города клятвопреступника, но звать на помощь чародея – преступление перед Богом!
Довмонт хмуро глянул на Евпраксию. Та смешалась.
– Дозволь мне, княже! – Богданов выступил вперед. – Если владыко обвиняет меня в чародействе, мне и отвечать. Так?
Довмонт посмотрел на Иосафа, тот кивнул.
– Вот! – Богдан вытащил из-за ворота медный крест на шнурке. – Разве чародеи носят кресты?
– Слуги дьявола хитры! – возразил игумен. – Некоторые, особо сильные, могут носить кресты и выдавать себя за христиан. Другие и в церковь Божью ходят, а дома волхвуют.
– А с чего ты взял, что я волхв?
– Ты летаешь на птице! Разве это не от дьявола?
– Отец Пафнутий спрашивал меня о том. Не доносил он тебе мой ответ?
Иосаф покачал головой.
– Повторю, что ему сказал. Глянь в окно, владыка! У пристани стоят корабли. Человек не может плавать как рыба, но плавает! Разве те, кто это делает, чародеи? Или волхвы?
– Эти корабли делали люди. Они неживые.
– Моя птица такая же. Из дерева, железа и полотна. Можешь сам убедиться – мы привезли ее! Она за городом спрятана, чтоб не будоражить люд. Хочешь глянуть?
– Седлать коней! – поспешно велел Довмонт.
Когда кавалькада из нескольких десятков всадников прибыла на берег реки Великой, то увидела наемников, охранявших копну сена. Эту «копну» доставили к Плескову уже привычным путем – на плоту. По знаку Богдана солдаты раскидали сено, взору князя и свиты предстала птица с двойными крыльями. Вздох удивления прошелестел в окружении князя. Богдан спрыгнул с коня и подошел к самолету.
– Гляди, владыка, дерево! – он похлопал по фюзеляжу. – Полотно! – он коснулся крыльев. – Железо! – Богдан взялся за цилиндр мотора.
Довмонт слез с коня, подошел. Осторожно коснулся ладонью крыла, затем двинулся вдоль самолета, трогая и щупая. Следом, как по команде, устремилась свита. От напора любопытных рук «По-2» закачался, но устоял. Лейтенант бдительно следил, чтоб от самолета ничего не оторвали. Обошлось. Никто не заглянул под фюзеляж, где на направляющей висел последний «эрэс». Бомбы Богданов решил не брать, а вот «эрэс» захватил – на всякий случай.
– Как она плевалась огнем? – спросил Иосаф.
Лейтенант снял «ДТ» и дернул за рукоятку перезаряжания – на траву упал патрон. Отдав пулемет подбежавшей Ане, лейтенант поднатужился и вывернул пулю из гильзы. Аня поднесла глиняную плошку, лейтенант высыпал порох на дно. Повинуясь знаку, кмет Данилы поднес тлеющий трут. Богдан кинул его в плошку. Порох пыхнул ослепительным пламенем.
– Смертные зелья бывают разными! – сказал Богдан. – Одни надо выпить, другие засунуть в железную палку и поджечь. Вот и огненный плевок. Эту птицу делали люди.
– Немцы? – спросил Довмонт.
– Русские!
– Далеко?
– За горой Уралом.
– Не ведаю такую! – сказал Довмонт. – Далеко Русь разбрелась.
– Как она летает? – встрял Иосаф.
– Покажу! Не хочешь со мной?
К удивлению лейтенанта, игумен кивнул. Богданов помог ему забраться в кабину штурмана (под рясой Иосафа оказались обыкновенные порты, заправленные в стоптанные сапоги), пристегнул ремнями. Попросив ничего в кабине не трогать, лейтенант перебрался в кабину пилота. По его знаку Аня провернула винт. Готовый к запуску мотор выстрелил выхлопными газами и заревел. Отступившие назад гости подались еще далее. «По-2» побежал по лугу и взлетел. Богданов плавно набрал высоту и на малой высоте направился в сторону от Плескова – не следовало будоражить город. Над рекой он сделал круг и пошел на снижение. Самолет приземлился и покатил к ожидавшим его людям, те отпрянули. «По-2» остановился. Богданов помог Иосафу отстегнуть ремни, но из кабины игумен выбрался сам. Подошли князь со свитой. Они во все глаза смотрели на игумена.
– Велика и обильна Русская земля! – торжественно сказал Иосаф. – Зело украшена лесами, реками и полями. Потому так много врагов, алчущих ее богатств. – Он повернулся к Богданову. – Долетит ли до Иерусалима птица твоя?
– Нет! – сказал Богданов.
– А до Киева?
Лейтенант покачал головой.
– Ну, в Новгород?
Богданов прикинул расстояние, количество бензина в баке и еще раз покачал головой.
– Не от дьявола творение это! – заключил Иосаф. – Хитер враг человеческий, да хвастлив – гордыня им владеет. Коли б от дьявола была птица сия, то слуга его непременно похвалился бы. Тут бы я его и поймал! Богобоязненный человек силы свои соизмеряет, гордыню гонит. Благословляю тебя, чадо!
Ознакомительная версия.
