Костер разожгли, и Народ собрался на Большой Совет. Несколько вождей уже сказали речь, но все племя ждало главного события вечера, речи нового вождя.
Наконец настал его черед.
«Он такой красивый в новой белой одежде», — подумала Высокий Тростник.
Она много часов с любовью сшивала лоскутки оленьей кожи.
На груди у Гарсии висел амулет. Серебряная отделка заблестела в свете огня, когда испанские удила Лолиты слегка зацепились за рубаху на его груди. Хуан набрал воздуха и постарался не обращать внимания на потеющие от волнения ладони.
— Я — Снимающий Голову, — начал он звенящим голосом, — вождь клана Лошади...
Не существует ничего более «американского», чем классическое изображение индейца верхом на лошади, охотящегося на бизона. Мы склонны рассматривать эту сцену не привязанной ко времени, а как нечто, существовавшее с незапамятных времен.
Но не только европейцы были когда-то чужаками на землях, которые теперь называют Новым Светом. Предки американских индейцев пришли сюда из Азии, переправившись через то, что теперь называется Беринговым проливом. Мы не можем точно сказать, когда это произошло, но с точки зрения геологии или археологии это было только вчера. Официально не существует индейских поселений старше двенадцати тысяч лет, но отдельные спорные находки могут и удвоить это число. Лошадь обитала в Новом Свете, но вымерла, и ее заново ввезли испанцы. (Лошади просуществовали достаточно долго, чтобы можно было охотиться на них какие-то восемь тысяч лет назад, но американские индейцы так и не приручили их. В те времена огромной индейской цивилизации, простиравшейся от Мексики до Южной Америки, не существовало, и все индейцы были охотниками и собирателями.) Даже бизон не является коренным жителем Америки. Давным-давно предки бизона (Bison latifrons) мигрировали из Азии.
Создается впечатление, что все мы — чужаки в Новом Свете. Полагаю, существует еще один способ стать чужим для той земли, на которой живешь. Мы отгораживаемся от собственной истории по той простой причине, что никогда не утруждались узнать ее. История вовсе не куча бобов (которыми, кстати, питались американские индейцы), не нечто, погребенное в позабытой библиотеке. Ее нужно почувствовать, ощутить, принять, чтобы она стала частью нашей жизни.
В своем предисловии к роману Дон Колдсмит рассказывает об испанских удилах, обнаруженных в бочонке с хламом в Оклахоме. Вот непосредственная встреча с нашим прошлым, будоражащая воображение. Я понимаю, что он должен был почувствовать. У себя в Техасе, за пределами Остина, когда ливни размывали верхние слои почвы, мы находили все, от наконечников стрел, возрастом в несколько тысяч лет, до заржавелых гвоздей, которые использовали первые поселенцы. Однажды мы нашли женское обручальное кольцо, распиленное, словно его пришлось снимать с пальца. На нем стояла дата, 1910, и две пары инициалов. Нам так и не удалось узнать по записям, кому оно принадлежало, но за этим кольцом скрывается некая история, и это должна быть очень трогательная история.
Не обязательно дожидаться ливней, чтобы обнаружить лошадей. Их разводит моя жена, арабских скакунов, и они так же стали частью нашей жизни, как и еноты в „бандитских" масках, которые по ночам приходят к крыльцу. Иногда, поскольку мы видим лошадей каждый день, мы забываем, как замечательно, что они вообще есть.
И мне кажется, что книга «Путь конкистадора» написана именно об этом. Это рассказ о том, как лошадь появилась в Северной Америке, но не только. Этот роман знакомит нас с людьми, которые жили здесь до нас.
Когда Снимающий Голову (Хуан Гарсия) оказался среди Народа, который станет известным как клан Лошади, его лошадь была не просто диковинным животным. Его лошадь стала причиной настоящего революционного переворота, изменившего Равнины.
Истории известно немного племен, населявших Равнины до появления лошадей. Существовали исключения, такие как черноногие и некоторые аграрные племена, жившие в долинах рек, но в основном регион не был заселен. Прокормиться можно и более простым способом, чем пешая охота на бизонов. Бизоны известны своим непредсказуемым поведением, несмотря на легенды об их круговых миграциях. Сначала необходимо найти стадо, затем подобраться достаточно близко, чтобы убить животное с помощью стрелы или копья, а потом придется тащить шкуру и мясо. Попробуйте проделать это посреди равнины и пешком.
Именно лошадь сделала Равнины раем для охотников. Когда Кортес в 1519 году высадился в Мексике, он привел с собой шестнадцать лошадей, одиннадцать жеребцов и пять кобыл (остальные, разумеется, появились позже). Кортес едва ли осознавал важность того, что он сделал, хотя Бернал Диас, который был с ним во время завоевания империи ацтеков, называл лошадей «единственной надеждой на спасение». Прошло время, появление на Равнинах племен, ездящих верхом, датируется 1700 годом, но настоящий переворот произошел раньше, когда на Равнинах появились лошади. От команчей на юге до дакотов (сиу) на севере, индейцы заполонили Равнины. Поиск бизонов верхом на лошади совсем не то, что пешком. Пара всадников могла добыть достаточно бизонов, тонну мяса за десять минут. Когда наступало время перевозить пожитки, одна лошадь стоила целой своры собак. И нет ничего удивительного в том, что большинство конфликтов между равнинными племенами происходили из-за лошадей. Самый быстрый способ получить лошадей — отнять их, что к тому же сильно снижает боеспособность врага. Это явственно отражено в описанном Колдсмитом противостоянии кланов Лошади и Крушителей Черепов. Иногда происходило именно так.
В романе Южный клан очень быстро знакомится с лошадьми. И в этом тоже есть доля правды. Существовали индейские племена, которые из пеших воинов становились едва ли не лучшими кавалеристами в мире меньше чем за столетие. Если задуматься над этим, возможно только одно объяснение. Индейцы хорошо обращались с животными и быстро обучались.
Когда Хуан Гарсия знакомится с Южным кланом, они называются просто Народом. Это очень удачное наименование, и не только потому, что почти все названия племен в переводе означают «народ» или «люди». (Разумеется, чтобы отделить себя от тех странных созданий, что обитают на другом берегу реки.) Но и потому, что клан Лошади в самом деле — народ. Еще один удачный ход романа заключается в том, что личности Хуана Гарсии и Снимающего Голову постепенно сливаются, и он постепенно начинает понимать: индейцы — такие же люди, как он сам.
Это открытие нелегко дается такому, как Хуан Гарсия. Оказавшись среди индейцев, он считает их «несчастными оборванцами» и «дикарями». Его жизненный опыт и образование не позволяют мыслить иначе. А Колдсмит очень мудро подчеркивает человечность индейцев не восхвалениями или нравоучениями. Он показывает нам, каковы они, на примерах. И читателю позволено учиться вместе с Хуаном Гарсией.
