Прутский поход - Герман Иванович Романов

царь посмотрел на своего кабинет-секретаря Макарова, получившего недавно столь значимый чин — до того он был просто «придворным секретарем», а еще раньше «государевым подьячим». Но работник был усердный, не только писал указы, но вел всю царскую переписку, а порой выполнял его поручения, и ведал многими секретами. Петр Алексеевич ему доверял — человек проверенный.

— И турок с татарами перебили всех, почитай пять тысяч трупов в землю погребли. Ор-Капу взяли малой кровью, в руины превратив пальбой пушечной. Посему генерал-майора Алексея Головина, что первый со своей бригадой ворвался в крепость, назначаю комендантом оной. Валы и стены укрепить, где порушены, и держать ее крепко!

* * *

Штурм солдатами Петра Алексеевича и казаками крепости Азов в 1696 году — на реке видны корабли под русскими флагами. К 1712 году царская армия уже овладела множеством гораздо более сильных крепостей, чем те, что имелись у османов. Единственное, что турки сделали после прихода русских кораблей в Керчь в 1699 году — пригласили французских фортификаторов для строительства Еникале — этот форт должен запирать вход в Боспор Крымский, чтобы не дать русскому флоту выйти в Черное море.

— На хрен он такой здесь нужен, «умный и красивый»!

Теперь Стефан хорошо понимал, почему царь Петр лупил Меншикова своей тростью и кулаками постоянно — вор первостатейный, в 21-м веке не зря олигархами подобные кадры именуют. Напрямую воровать Александр Данилович мог только из трофеев и армейской казны, но этого ему казалось мало. И он принялся беспардонно выпрашивать все, что особенно приглянулось — урожайные виноградники и винодельни, с городками и селами при оных. Вошел в «долю» на первой табачной фабрике, теперь вперил завистливые глаза на горы — вызнал прохиндей, что там медную руду нашли и золото намывают, пусть и немного.

Дмитрий пока отбивался от наглых притязаний, но «светлейший» проявлял бесстыдную настойчивость, постоянно превознося собственные заслуги до «небес». И с этим нужно было считаться, вот только казны было до боли жалко, денег и так было немного.

Пришлось искать иные пути удовлетворения непомерного честолюбия бывшего конюха, ставшего «полудержавным властелином»!

Так что именно князю Меншикову обязаны своим появлением два ордена, учрежденные Кантемиром. Царь Дмитрий Кантемир соизволил учредить орден «Штефана чел Маре ши Сфынт», названного так в честь самого выдающегося молдавского господаря пятнадцатого века Стефана III Великого, дочь которого была супругой сына великого князя Ивана III Васильевича, которого позднее тоже нарекли «Великим». Но если правление молдаванина было высшей точкой, после которой началось падение, то «государь всея Руси» только заложил основы будущего могущества Московского царства, которое стало увеличиваться по нарастающей вертикали.

Учрежденный орден Святого Стефана Великого имел пять степеней — три кавалерственных, из крестов разного размера, покрытых красной эмалью, с миниатюрными золотыми бычьими головами между лучей. И две низших степени отличия, именуемых донатами — без всякой наложенной эмали золотые и серебряные крестики на ленточках, наподобие георгиевских из будущих времен, которые, понятное дело, не учреждены. Сам Стефан подал идею с наградами царственному брату, рассказав об ордене «За заслуги перед Отечеством» Российской Федерации. Последний в свою очередь стал репликой существовавшего в империи до 1917 года ордена Святого и Равноапостольного князя Владимира Святого. У них даже девизы на звездах совпали, полностью одинаковые — «Польза, Честь, Слава».

Полностью совершать плагиат Стефан не стал — так как российские кресты 1-й и 2-й степени были полностью идентичными, а потому им сведены в одну высшую степень. К ней полагалась тяжелая звезда, отлитая из самородной демидовской платины. Последняя стала подарком Петра к свадьбе Стефана и племянницы Екатерины. Царь просто не знал, что делать с металлом, похожим на серебро, но вдвое тяжелее по весу. Выбросить эти несколько фунтов Петру было жалко, вот и подарил. Стефан помнил о том, что из платины при императоре Николае даже монеты чеканили.

К ордену 1-й степени полагалась лента зеленого цвета, с двумя красными полосками по краям. А вот кресты 2-й и 3-й степени напоминали соответствующие по размеру российские знаки 3-й и 4-й степеней. Донаты 4-й и 5-й степеней были введены вместо орденских медалей «За заслуги перед Отечеством», только эмали не получили. К ним, как и кресту 3-й степени за боевые отличия добавлялись скрещенные между собой мечи, как на российских наградах. Медаль с мечами получил и сам Стефан в свое время, как и орден Мужества — серебряный крест с округлыми концами лучей, похожий на ополченческий знак войны 1812 года.

Так что все маленькие кресты выглядели красивыми и без излишних прибамбасов — предельно просто и значимо!

Для двух высших степеней пришлось выдумывать всяческие украшения, которые считались дополнительными наградами — на крест 2-й степени в виде нового отличия, «водружалась» над мечами золотая «царская корона». Кресты же 1-й степени могли получить драгоценную цепь с эмалированными украшениями — но то она предназначалась исключительно для правящих монархов. В качестве дополнительной награды для полководцев, одержавших блестящую победу, и уже имевших 1-ю степень ордена с мечами, предназначались платиновые «лавровые ветви», украшенные бриллиантами. Тут Дмитрий Кантемир решил не мелочиться и поступил правильно — на стоимости самих наград не нужно экономить. Наполеон, пока еще не появившийся на свет, правильно говорил, что храброму воину следует дать золотую пуговицу, и потребовать потом, чтобы тот отдал в бою жизнь!

Вот на эти «лавровые ветви победителя» и нацелился «светлейший», соблазненный и видом награды, пока существовавшей в единственном опытном экземпляре, так и деньгами к оному знаку присовокуплявшимися — десять тысяч золотых червонцев — так русские называли любые золотые монеты, от старинного дуката до полновесной английской гинеи. Хотя Петр Алексеевич в подражание дукату приказал чеканить собственные монеты, почти идентичные по пробе и весу. Вот только «тираж» до последнего времени был невелик, зато сейчас появилась у царя надежда обогатиться — Демидовы нашли уральское золото. Иркутский воевода отписал, что рудознатцев на Витим отправил, теперь осталось ждать результата — а то, что он будет, Стефан не сомневался — вспомнил о трагическом «Ленском расстреле» 1912 года, и о тех баснословных доходах, что олигархи получали от ежегодной добычи в тысячу пудов золота на этих приисках.

Идти за Дунай Стефан не хотел — молдаванская армия, собранная «с миру по нитке» была откровенно «сырая». А царь Петр свой «экспедиционный» корпус «уполовинил» — оставил две пехотные и одну драгунскую дивизии. И хотя Кантемиры спешно сформировали четыре дивизии инфантерии и столько же кавалерии, не считая крепостных гарнизонов и гвардии, их боеспособность была крайне сомнительной.

С унтер-офицерским составом было более-менее нормально — отслуживших в русских полках «однодворцев» распределяли по