– Ой! – простонала Кит. – У меня колет в боку.
– Стань на колени и прижмись подбородком к ногам.
– О-ох! Правда, стало легче. Вот уже совсем прошло.
Мы побежали дальше. Ущелье начало расширяться. Казалось, вот-вот откроется большая долина. В нескольких милях впереди замаячили новые холмы, на склонах которых мелькала дорога, располагались фермы и службы – крошечные коробочки из серого камня, окаймленные елями в защиту от ветра. Внизу, на самом дне этой большой долины, лежали, вероятно, по берегам реки, дубовые леса.
– Держись! – подбадривал я Кит. – Еще одна миля, и все будет в порядке.
Только бы добраться до леса! Там мы можем не бояться сэра Филиппа. Ни о чем другом я не мечтал в эти минуты. Я не задумывался над тем, что будет с нами потом. С меня хватало и этой заботы.
Наконец тропинку, по которой мы так долго бежали, пересекла удобная дорога. Мы инстинктивно повернули налево, вниз с горы. Впереди расстилалась широкая долина, а в полумиле от нас дорога исчезала в сумраке леса. Хорошо, что поблизости не было жилья. Мы не хотели, чтобы нас заметили.
– Еще совсем немного! – шептал я. – Дойдешь?
– Д-да!
Кит была очень бледна. Я видел, что она бежит, полузакрыв глаза, и часто спотыкается о собственные ноги. Силы ее были на исходе.
Медленно надвигался на нас лес. В этот пасмурный день он выглядел неприветливым и даже мрачным, но для нас он был землей обетованной, желанным убежищем. Вот осталось всего четверть мили…
Кит уже не могла бежать и с трудом тащилась, держась за бок.
– Мне надо… Я не могу торопиться… Минуточку, – говорила она задыхаясь.
Я в отчаянии поглядел назад. Вот-вот появятся преследователи, думал я. Но дорога оставалась пустынной.
– Давай-давай, – бормотал я, обхватив ее за плечи.
Кит почти валилась с ног, и мы еле плелись, выбиваясь из последних сил. Как только мы достигли опушки леса, она попыталась опуститься на землю, но я ее удержал. Я боялся, что она сделает какую-нибудь глупость, например упадет в обморок. Падай, пожалуйста, если тебе так хочется, но не на открытом месте близ дороги…
– Ты должна продержаться еще одну минуту!
Я тащил бедную девочку через ручей и заросли папоротника в зеленую чащу, где она упала на поваленное дерево.
– Извини, – сказал я, – но жаль было из-за нескольких минут отдыха губить все дело. Добравшись сюда, мы хоть можем надеяться, что они нас не найдут.
– Я прощаю тебя, чудовище, – силясь улыбнуться, ответила Кит. – Сейчас мне будет лучше. Ты думаешь, мы здесь в безопасности?
– Конечно, если только они не соберут людей и не прочешут лес из конца в конец. – Прищурившись, я посмотрел на верхушки деревьев. – Если нужда заставит, полезем на деревья.
– Это я могу… Слышишь?
– Что?
– Мне показалось, что кто-то разговаривает. Вот опять! Слышишь?
Я прислушался. Это несомненно были человеческие голоса, и самое неприятное – совсем близко от нас. Но не позади. Скорее – слева. Потом громко заржала лошадь, и это еще больше усилило мою тревогу. А я-то считал, что мы забрались далеко в чащу, куда лошади вряд ли проберутся.
– Они скоро найдут нас, – сказала Кит.
– Да, если только это наши «друзья».
Я старался убедить себя, что это вовсе не они, но надеяться было трудно, ибо слишком мало людей ездило в тех краях по дорогам. Конечно, это могли быть дровосеки; они держали лошадей, чтобы возить поваленные деревья.
– Побудь здесь, – шепнул я, – а я пойду посмотрю, кто там.
Я пополз через папоротник. Голоса не приближались, но и не удалялись. Говорившие были где-то неподалеку. Когда папоротник кончился, то оказалось, что я стою чуть ли не на большой дороге. К своему ужасу, я убедился, что в том месте, где мы вошли в лес, дорога делала резкий поворот и что, когда я тащил Кит в недоступную чащу, на самом деле мы двигались параллельно той самой дороге, от которой хотели удалиться.
Под деревьями паслось полдюжины лошадей, и я с радостью убедился, что эти тяжелые, неуклюжие клячи никак не могли принадлежать сэру Филиппу и его друзьям. У дороги стояла пара повозок, позади которых раздавались голоса. Я отчетливо слышал каждое слово:
Придя сюда с соизволеньем неба,
Во имя принца мы вооружились,
И ради родины мы обещали
Ему усердье, преданность и верность.(*)
Стихи в йоркширском лесу? Уж не сплю ли я? Внезапно вмешался новый голос, который для меня был вовсе не новым, а хорошо знакомым.
– Нет, не так, парень. Ведь ты барон, который привел ему армию, а ты говоришь, как рыбак, торгующий скатом.
Этого было достаточно. Я выскочил из укрытия и бросился меж повозок с криком:
– Мистер Десмонд! Мистер Десмонд!
Они репетировали на поляне, как часто раньше репетировал с ними и я сам. Некоторые лица были мне незнакомы, но веселую физиономию, на которой было написано комическое удивление, я отличил сразу.
– Питер?! Это невероятно!
Я повернулся и закричал, вызывая Кит. Затем, пока она пробиралась сквозь заросли, я рассказал пораженным актерам наши злоключения.
Десмонд был великолепен в своей готовности прийти нам на помощь.
– Нам ничего не стоит снабдить вас лошадьми и добрыми пожеланиями. Денег тоже дадим. Но наши клячи повезут вас со скоростью пешехода. Да и зачем вам бежать? – Величественным жестом он указал на окружавших нас любопытных актеров: – Наша труппа сумеет оказать достойный прием тем, кто гонится за вами.
– Но они вооружены, – сказал я, – а у вас, наверное, пара шпаг да один пистолет на всех.
– Милый мой, у нас в повозке целый арсенал. Во время гастролей мы готовим трагедию Марло «Эдуард Второй», а ты ведь знаешь, сколько там…
– Да, – прервал я, – но это бутафорское оружие, оно никуда не годится.
– Мы актеры, а не солдаты, – возразил он. – Положись на меня, Питер. – Он обернулся к труппе и хлопнул в ладоши: – Доставайте костюмы. Шлем и кирасу для каждого. Копья или алебарды. Если хватит, возьмите шпаги… Для всех, кроме Николаса и Чарли. Вы останетесь в своих ролях: труба и барабан за сценой. Поживее, ребята, не то они застанут нас врасплох.
Все приготовления были проделаны мгновенно. Десмонд повернулся к нам с взволнованной, мальчишеской улыбкой и отвесил низкий поклон.
Придя сюда с соизволеньем неба,
Во имя королевы мы вооружились, –
перефразировал он строки Марло.
– Хорошо, если бы вас было четыре сотни, – сказал я со смехом.
Он притворился оскорбленным:
– Ты забываешь, что я актер и директор театра. С двумя мужчинами и одним мальчишкой я могу представить орды Тамерлана, лагерь греков под стенами Трои и армии, сражавшиеся при Босуорте. Я могу…
