Ознакомительная версия.
Огонек согласно дрогнул.
– Значит, решили. Уходим.
Сборы заняли меньше времени, чем потребовалось бы стриженой девке, чтобы косу заплести. Франгиз завязала в платок все заработанные деньги, кроме последней монеты. Спасибо Каллистосу, Меоту, братьям и всей остальной центурии – она кое-что знала об улице. И о Братстве. Все постоялые дворы и гостиные дома в Акре кишели спартами, а значит, были для нее закрыты. Что бы не говорил Каллистос о свободе выбора и о том, что искать ее не будут, Франгиз слишком хорошо понимала, что узнала за эти десять дней достаточно, чтобы стать опасной. Поэтому хитрый грек и поторопил испытание кровью. Ее будут искать. И найдут. Значит, нужно сделать так, чтобы не нашли. То есть, чтобы и не искали.
У таверны Каллистоса, как и у всех заведений Братства, была страшноватая тайна. В полу имелся люк. Самый обычный, как в любом кабачке, любом доме Акры, люк от погреба. Только этот люк вел не в погреб. Это был колодец. Очень глубокий колодец с отвесными стенами. Без веревки. Ни одна веревка не достала бы до его дна. Потому что уходил он на глубину ниже обычных путей контрабандистов, ниже «обезьяньей тропы», где проходили дороги помойников. Колодец спускался туда, где все еще несла свои воды подземная река, ушедшая с верхних ярусов.
Франгиз отвалила доски, загораживающие люк. Оттуда пахнуло сыростью и холодом.
Теплый шерстяной плащ она повесила на край, так, словно бы он сам зацепился. Даже застежку надломила, не пожалела. А на столе, в узелке – все тяжелым трудом заработанные деньги. По-хорошему – полгода жизни. «Все правильно, – усмехнулась Франгиз, – мертвым деньги не нужны. Мертвым вообще ничего не нужно в этом мире, кроме доброй памяти…»
А Франгиз и памяти не нужно – ни доброй, ни худой. Чем короче память – тем длиннее жизнь.
Франгиз не стала отпирать дверь. Не стала трогать ставни. Вместо этого она поднялась на второй этаж, в комнату, любезно предоставленную греком. Она и впрямь была чудо как хороша, но женщине было не до любования. И даже не до любопытства. Ее предположение подтвердилось – наверху ставни не запирались. Вероятно, чтобы свежий ночной ветер прогонял духоту и запахи таверны. И так не слишком грузная, за последние дни, от скудной пищи и тяжелой работы, Франгиз дошла до того, что превратилась в собственную тень. Только что кости не гремели. И хорошо, что не гремели. Шума ей здесь совсем не нужно. В щель между окном и приоткрытым ставнем она проскользнула легко. А дальше?
Тут было даже пониже, чем во дворце. Правда, и плюща не было. Ну, значит, обойдемся без плюща, только и всего.
…Каким-то чудом ей удалось не переломать ноги. Она даже почти не ушиблась. Улица была пустынна. Час между собакой и волком: когда ночные хищники уже уходят в норы на дневку, а их прирученные сородичи еще спят, как и их хозяева. Помойники уже освободили город, а до утренней пробудки и смены стражи оставалось чуть больше часа… Но Франгиз все же, как учили «братья», тщательно проверила, «не ведет ли она козу».
Слежки не было. Пока что ее побег остался незамеченным.
«Ах, братцы… Я оставила в этом страшном доме частицу своего сердца!»
Но она так и не оглянулась ни разу.
* * *
Франгиз была не единственной, кому в ту ночь не спалось. Видимо, виновата была полная луна. Она хоть и прятала за облаками свою хитрую физиономию, но мелкие гадости исподтишка строила. Сон она украла у половины Акры. Даже часовые ради разнообразия не пытались спать на посту, опираясь на копье, и расталкивать их, рискуя получить на два пальца железа в живот, не пришлось.
Йонард тоже не спал, но он не из-за луны, плевал он на луну, просто было его дежурство.
Не спал и Ритул, за компанию.
– Ты тоже видел? Кто-то испакостил западную стену дворца: намалевал жуткую тварь!
– Летучую мышь, – кивнул Йонард.
– Ну, может быть. Я подумал, какой-то демон, из местных. Ее замазали, но я не сомневаюсь, тот, кто должен был ее увидеть – успел.
Йонард согласно промолчал. Загадка черного человека-призрака из кухонного коридора прояснилась, и ее с чистой совестью можно было выкинуть из головы.
– Что теперь делать? Усилить караулы?
– Бесполезно. Если Летучие мыши нацелились кого-то здесь прикончить, они это сделают. Им все равно, обычная охрана или усиленная. Они – духи ночи.
– На чьей они стороне? – спросил Ритул.
– Ни на чьей. На своей собственной. Они исполняют заказы. За деньги. За очень большие деньги, – счел нужным добавить Йонард.
– Насколько большие?
– Мы с тобой до стольку даже вдвоем не сосчитаем.
– А на плечах унесем?
Йонард добросовестно подумал:
– Да. Но не всегда.
– На какую же дичь снарядили таких охотников? – озадачился Ритул. На трезвую голову думать было непривычно, клонило в сон, но он добросовестно сопротивлялся.
– Судья? – наугад предположил Берг. Он попытался припомнить все, что слышал от Танкара, но быстро бросил это занятие. Образ торговца расплывался и утекал, хитрый евер был не по зубам прямому северянину. Но зато вспомнился другой человек: лысый земляк Одоакр, начальник римской стражи. Он тоже был весьма искушен в интригах, а кроме того, читал труды математиков: Евклида и Пифагора.
– Через одну точку на плоскости можно провести много линий. А через две – только одну, – изрек он, наконец.
– Это ты к чему? – Ритул смотрел на него терпеливо и вроде бы не думал, что его друг спятил.
– У нас есть две точки. Одна – это судья. Другая – дворец. Черный человек здесь был. Я его видел.
– И не сказал?
– Я думал, мне чудится.
– Если воину что-то чудится, командир об этом должен знать, – отрезал Ритул.
– Я понял. Мне продолжать, или как?
– Или где, – передразнил Ритул, – я сам продолжу. Черные убили судью. А потом появились во дворце…
– Сначала во дворце, – поправил Йонард.
– Не перебивай, с мысли собьешь! Они появились здесь, и ты их спугнул. Значит, они нацелились на кого-то во дворце. А страшная морда с ушами на западной стене значит…
– Ничего это не значит, – перебил Берг, – если бы во дворце Черные искали жертву, к утру мы имели бы труп.
– Но ты же его спугнул!
– Потому что он шел не выполнять заказ. Иначе просто не попался бы мне на глаза. Или мы бы имели два трупа. Второй – мой, – уточнил Берг.
– Что же он тут делал? Не в гости же ходил, – озадачился Ритул и сам же ответил: – Если не исполнял заказ, значит – получал. Заказчик – во дворце.
– И эту тварь на стене дворца намалевали, – вставил Йонард.
– И кто это сделал?
– Тот, кому среди всей этой беды вдруг понадобилась черная краска.
– А кому она понадобилась?
Оба обалдело посмотрели друг на друга.
Ознакомительная версия.
