— Прикажите пустить в него снарядом, — сказал он, — посмотрим, останется ли он и тогда так же спокоен.
Это уже не был холостой выстрел. Из жерла пушки показалось пламя, и снаряд понесся над поверхностью моря, но не коснулся бортов и пролетел между снастями. За первым выстрелом последовал второй, потом третий, но никаких следов этих действий не обнаружилось. На "Дельфине" все оставалось до такой степени неподвижно, как если бы эти снаряды были направлены в противоположную сторону.
— Тысяча громов! — вскричал капитан. — Да что же это, привидение что ли… Бесплотный дух или наши пушки заколдованы? Эй, Фид! — крикнул он честному матросу, стоявшему возле одного из орудий, — ну-ка, попробуй! Неужели ты не сможешь поддержать честь королевского экипажа?
— Я только ждал ваших приказаний, ваша милость, — спокойно ответил Фид.
И, взяв в руки горящий фитиль, он нагнулся к пушке, выжидая момент.
— Ну-ка, мы с ним поговорим.
Затем раздался оглушительный выстрел.
— Браво, Фид! Попал в цель! — воскликнул капитан, наблюдавший в подзорную трубу. — Ну, теперь он, может быть, ответит наконец.
Да, на этот раз последовал ответ. На разбойничьем корабле исчезла широкая полотняная завеса, скрывавшая до сих пор серединную часть корабля, и оттуда выглянул ряд пушек, обращенных жерлами к врагу. Эти пушки стояли почти рядом и своими зияющими отверстиями походили на грозных кровожадных чудовищ.
Еще мгновение, и на верхушке высокой мачты развернулся ярко-красный флаг знаменитого Морского Разбойника.
— А теперь, наконец, негодяй решился показаться весь перед нами! — воскликнул капитан. — Ну, ребята, держитесь крепко, дело становится серьезным.
Еще он не успел произнести этих слов, как весь борт "Дельфина" загорелся ослепительным пламенем пушечных извержений… Со страшным воем понеслись снаряды и впились в борт Дарта", разрывая и расщепляя отдельные части корабля, поражая мачты и снасти, распространяя вокруг ужас и стоны раненых и умирающих.
По-видимому, ни один снаряд, пущенный с "Дельфина", не пропал даром; напротив, все они действовали с поразительной меткостью.
Теперь капитан, в свою очередь, приказал одновременно стрелять из всех орудий. В следующую минуту все пушки крейсера загрохотали, а ядра с "Дельфина" встречались громким "ура".
Таким образом, все вокруг смешалось в один нестройный адский гул. Противники не щадили снарядов, и огненный дождь падал и здесь и там.
Несколько минут спустя пороховой дым сгустился так, что противники уже не могли видеть друг друга и часто стреляли наудачу. Только время от времени верхушки мачт высовывались наружу или корпус корабля показывался на секунду, когда порыв ветра относил в сторону густые облака дыма. При таких обстоятельствах находившиеся на "Дарте" не могли определить, каково было действие их собственных снарядов и насколько велик вред, наносимый ими неприятелю.
Но зато совершенно ясен был ущерб, причиняемый им снарядами Морского Разбойника. Эти поражения были ужасны, и лицо капитана Бигналя с каждой минутой омрачалось все больше и больше. Никогда не рассчитывал он на такое сопротивление и не представлял себе, что противник настолько силен.
А между тем Красный Морской Разбойник продолжал посылать свои снаряды с неутомимой быстротой и поразительной меткостью. Можно было думать, что напряжение битвы до сих пор нисколько не повлияло на его боевую готовность.
Вся палуба "Дарта" была сплошь усеяна всякого рода обломками: разорванными парусами, обрывками снастей, осколками мачт и палубных досок. В то же время паруса, еще укрепленные на мачтах, были пробиты и сами мачты поломаны, а несколько рей и штанг уже валялись внизу или беспомощно висели, готовые упасть.
Число убитых и раненых продолжало возрастать, а между тем не предвиделось конца взаимному ожесточению. Казалось, невозможно ожидать никаких уступок ни с одной ни с другой стороны, пока тот и другой корабль сохранят хоть какую-нибудь возможность держаться на воде.
— Да у него там какие-то дьяволы стреляют, а не люди, — проворчал сквозь зубы капитан Бигналь, ругаясь и проклиная всех, но так, что это слышал только Вильдер.
— Но, капитан, я вас предупреждал об этом, — сказал серьезно Вильдер, — там сражаются с диким отчаянием, и во главе находится человек, умеющий с необыкновенной силой владеть чужими душами.
В эту минуту капитану доложили, что корабль не повинуется рулю. Капитан с отчаянием поднял голову вверх и посмотрел на верхушки мачт.
— Так оно и должно быть. Эта безумная канонада сделала свое…
В самом деле, истерзанные паруса беспомощно свешивались вниз.
— А вот и небо сейчас пустит в ход свою артиллерию, — добавил капитан.
И точно в подтверждение этих слов последовал жестокий раскат грома.
Правда, на борту "Дарта" уже перестали отличать грозовой удар от грома орудий, но на этот раз не было сомнения в том, что стихия ополчилась, так как гул доносился не с той стороны, где находился разбойничий корабль.
— Мы должны быть готовы встретить бурю, — воскликнул капитан Бигналь.
— Налево руль! Крепче! — командовал Вильдер и прибавил, обращаясь к капитану:
— Мы должны во что бы то ни стало выйти из этих дымовых туч; только тогда мы сможем правильно определить наше положение и решить, как надо поступить.
Но "Дарт" с трудом поворачивался, и все его движения были так медленны, что внушали серьезное опасение за ожидающую его участь.
Боковое движение стало совершенно невозможным. В то же время нельзя было угадать намерений противника, скрытого за дымовой пеленой.
Капитан Бигналь напрасно устремлял глаза к небу в надежде воспользоваться каким-нибудь просветом и, таким образом, выяснить, какое направление должен принять ветер. Дым продолжал окутывать корабль так, что едва можно было различить фигуры матросов, находившихся у ближайших орудий.
По-видимому, однако, матросы еще не успели заметить беспокойство капитана и продолжали верить в него, а потому, насколько было возможно, справлялись со своим делом. Весь экипаж все еще горел желанием довести битву до конца, и матросы не уступали офицерам в этом рвении.
Возле одного из передних орудий находился молодой офицер, давно уже раненный в голову. Он перевязал рану платком, но из нее продолжала сочиться кровь. Вдруг он воскликнул:
— А ведь мы одни стреляем! Вот уже несколько минут, как враг не отвечает ни одним выстрелом.
— В самом деле! — воскликнул Бигналь с торжеством. — Наконец мы с ним покончили… Ясное дело, что он не в состоянии дольше сражаться!.. Кричите "ура", ребята…
