не стеснялся откровенного грабежа союзников. В союзных государствах начали появляться клерухии – поселения афинян, которые вынуждены были покидать родину из-за перенаселенности, а заодно использовались как военная сила против любых попыток союзников проявить самостоятельность. Неудавшуюся экспансию на юг (поражение в Египте) Перикл развернул на северо-восток: поставил под контроль поставки хлеба из причерноморских территорий, захватил полуостров Херсонес (Галлиполи), а также ликвидировал в Афинском морском союзе привилегированный статус Самоса – второго по силе участника Афинского союза, который в этот момент конфликтовал из-за спорных территорий с Милетом. Установленная Периклом на Самосе демократия, продержалась ровно до отбытия войска афинян, и Самос пришлось осаждать всеми имеющимися силами в течение девяти месяцев. Также Перикл начал нарушать Тридцатилетний мир, организовав экспансию в западном направлении – при колонизации Южной Италии. Он всячески противился панэллинскому статусу колоний, требуя решающего влияния Афин. Заключая союзы с южно-италийскими колониями, Перикл вмешивался в традиционно спартанско-коринфскую зону влияния. Чем, безусловно, ускорил возобновление войны.
Периклу показалось, что Афины вновь обрели силу, которую никому не сломить, и мир со Спартой был нарушен – в 433 году афиняне поддержали Керкиру в противостоянии с Коринфом – союзником Спарты. Затем осадили союзный Коринфу город Потидею. Одновременно Афины начали экономическую войну против Мегар, проявивших самостоятельность. Подчиненные Афинам города обязаны были воспретить у себя торговлю мегарскими товарами. В ответ Афины получили наступление на своих союзников: Фивы осадили Платеи. Попытки спартанских послов не допустить войны закончились плачевно: все требования Спарты были отвергнуты.
Перикл лично постарался ускорить начало войны с целью нейтрализовать усиление своих внутриполитических противников. Он надеялся, что против Спарты сработает его коварный план: пока неповоротливые участники Пелопонесского союза будут собирать свои армии, афинский флот может стремительно появляться в любом месте пелопонесского побережья и разорять прибрежные города, а также грабить торговые суда, осуществляя морскую блокаду. Перикл не учел одного: неизбежной перенаселенности Афин в случае сухопутного вторжения Спарты и ее союзников в Аттику. В 430–429 гг. до н. э. в Афинах разразилась ужасная эпидемия, и политическая карьера Перикла закончилась. Вместе с его жизнью – болезнь, поразившая Афины, погубила и его, и его семью.
Во всей этой истории мы не видим никакой «демократии». Может быть, что-то разумное было в той политике, которую Перикл проводил на благо афинян? Демократизм Перикла свелся в основном к установлению выплат за исполнение общественных функций – судьи и другие должностные лица стали получать мистофории. Демократичностью в данном случае считается возможностью для малоимущих граждан занимать должности. Но также и всякого рода авантюристам, которым в таком случае демократия очень удобна и выгодна. Второе нововведение Перикла – возможность избираться в архонты зевгитам – третьему сословию афинян (мелким землевладельцам, по сути – подавляющему большинству имевших гражданские права в Афинах, которое до этого, впрочем, имело возможность избираться в стратеги). Наконец, Перикл ввел закон о гражданстве, по которому дети неафинян не имели права становиться гражданами. Подтверждение гражданства должно было быть представлено как по отцовской, так и по материнской линии. Считается, что этот закон был неудобен аристократии, которая заключала браки через традиционные ксенические связи. Этот недемократичный закон, впрочем, Перикл очень демократично нарушил, упросив афинян принять решение о предоставлении гражданства своему внебрачному сыну от милетянки Аспасии. Наконец, Перикл восстановил судебные коллегии по демам, которые существовали при тиране Писистрате.
Аспасия
Вот и все, что привнес Перикл в государственное устройство Афин. Масштаб его реформ, как мы видим, ничтожен, их значение несущественно и какого-то заметного «демократизма» мы в них обнаружить не можем. «Демократизм» на самом деле был по форме выдумкой, а по сути – хаосом, к которому пришли Афины, превратив демос в охлос, а демократические институты, присущие традиционным формам правления, – в имитацию. Смешно читать утверждения историков о том, что в результате реформ Перикла «демос взял власть в свои руки». Демос, напротив, отдал власть демагогам, которые втянули его в войну с трагическим финалом, а на лучших людей Афин обрушили бессистемные репрессии.
Демократии в ее «афинском» смысле сопутствует коррупция и моральное разложение – это «век Перикла» подтвердил очень основательно, и на примере ближайших сподвижников реформатора. Да, Периклу пришлось восстанавливать пришедший в упадок город, получая средства на это от подневольных союзников. Ласкающий глаз Парфенон и весь комплекс зданий Акрополя – это деяние Перикла. На возведении которых немало нажились подрядчики. Среди них оказался и скульптор Фидий, которого заподозрили в присвоении золота, отпущенного на огромную скульптуру Афины, и заключили в тюрьму, где он и умер. На излете своей жизни Перикл и сам получил обвинения в произвольных тратах союзной казны, которая расходовалась на ведение войны. А в начале войны со Спартой Перикл предпринял внешне очень патриотичный, а по сути очень хитроумный, план – отдал свои владения, которые должны были подвергнуться разорению, государству.
Может быть, Перикл был образцом нравственного поведения, и тем самым завоевал авторитет у сограждан? Напротив, его противники не давали забыть о том, что он сожительствует с чужестранкой Аспасией, брак с которой не мог быть официальным. Но ради этого сожительства Перикл бросил свою жену и уже взрослых детей. Аспасия была обвинения в нечестии, но под личным давлением Перикла суд ее оправдал.
Перикл «прославился» святотатством, причиной которого была ненависть афинян к спартанцам. Когда фокидяне захватили Дельфы (вместе с общеэллинской сокровищницей пожертвований святилищу), спартанцы его освободили и вернули жрецам. Но как только спартанское войско вернулось в Лакедемон, Перикл отправился в Дельфы с афинским войском и вернул святилище под контроль своим союзникам фокидянам. Захват Дельф Афинами (через союзников) фактически означал противопоставление общеэллинскому патриотизму, присвоение одним городом общего очага греческой цивилизации.
Знаменитая «надгробная» речь Перикла, которую пересказывает Фукидид, многое говорит как о Перикле, так и о «демократии». Формально Перикл прославляет Афины и граждан, которые отдали свои жизни за родной город – принесли в дар ему свою жизнь. При этом Перикл (в изложении Фукидида) допускает интересный оборот: он хвалит павших героев за то, что они отказались от наслаждения богатством, а также от надежды разбогатеть (сохранив жизнь). Отсюда следует, что главным ориентиром афинского общества и его лидера Перикла в мирное время было именно богатство и наслаждение от обладания этим богатством. Тем самым, нравственный поступок в глазах этого общества может быть только коллективным и совершенным в условиях крайней опасности для полиса в целом. Это своего рода патриотизм эгоистов, которые идут на все, чтобы отстоять свое право на социальные условия, обеспечивающие им (их наследникам) богатство и наслаждение – «афинскую мечту». Это совершенно иной мотив, в сравнении с тем, который проявляли гомеровские герои. И Перикл решительно отдает
