Настал долгожданный день. Для представительства я извлек галстук из недр чемоданов. Когда приблизился назначенный час, я отправился в поселок и зашел в дом, откуда открывался вид на море. Здесь меня уже ждали исполненный торжественности мистер Уайт и маленькая нарядно одетая девочка, судорожно стиснувшая в руке палку с английским флагом. Все поглядывали на часы – военные моряки славятся аккуратностью.
Дул сильнейший ветер, море побелело от барашков, над шхерами высоко взлетали брызги. Мне не верилось, что губернатор в такую отвратительную погоду решится идти к берегу на катере.
А вот и военный корабль могучим серым силуэтом скользит за островами. Кажется, сбавил ход. Мистер Уайт, приехавший издалека только ради торжественного случая, мрачно произнес:
– Не пройдет же губернатор мимо, как ты думаешь? – Но серый силуэт опять прибавил ход и пошел курсом на юг. – Остановится где-нибудь за островом, – уныло протянул представитель властей.
Увы, корабль не остановился и вскоре пропал в штормовой мгле.
Напрасно встречающие – посланец с юго-западного побережья, нарядная девочка с флагом и я при галстуке – стояли у окна.
Здесь уместно сказать несколько слов о том, как внимательно канадские власти относились к моим экспедициям, как охотно нам помогали. Много сделало для нас правительство Ньюфаундленда, а также Департамент по делам Севера и национальных ресурсов. В частности, в одном из отделов Департамента была составлена для нас карта района Ланс-о-Мидоуза. Дейв Александер и его люди отлично поработали. Военно-воздушные силы Канады провели аэрофотосъемку, а военные моряки помогали нам транспортом. Но самое трогательное произошло в один осенний день. Из поселка прибежал парнишка с телеграммой, в которой военно-морское командование предлагало прислать за нами миноносец. Я был очень благодарен за такую заботу, но нас задерживала работа и пришлось отказаться. В жизни часто кое в чем себе отказываешь, но впервые я отверг предложение воспользоваться миноносцем.
Теперь немного расскажу о том, как мы осмотрели с воздуха и с моря соседний с Ланс-о-Мидоузом район – восточное побережье длинного северного мыса в сторону Уайт-Бея. В этой разведке кроме меня участвовали Ханс Виде Банг и Николай Экхофф.
У нас не было времени искать здесь следы жилья, главное было составить общее впечатление о природных условиях. Для тех, кто тысячу лет назад жил в Ланс-о-Мидоузе, естественно было ходить сюда на разведку и на охоту. Судя по «Саге об Эрике Рыжем», Торфинн Карлсефни шел в этом направлении, когда достиг хула. Да и Торвальд как будто плыл здесь в тот раз, когда нашел место, где хотел построить себе усадьбу, но был убит в стычке с туземцами. Если на этих берегах по соседству с Винландом (из саг), которые и по Сколхолтской карте составляют часть Промонториум Винландиа, есть хорошие участки, то за пятьсот лет существования Гренландской колонии на них вполне могли обосноваться норманны.
Восточное побережье оказалось довольно плодородным. Во многих местах лес подступал к самому морю, а в глубине острова он простирался сплошным зеленым ковром до Лонг-Рейндж. Мелькали форды и бухты, было много рек, в которых в прошлом, наверно, водился лосось. Часто встречались неплохие луга, правда, не такие обширные, как в Ланс-о-Мидоузе.
Мы обратили внимание на Сопс-Арм, где условия показались нам особенно благоприятными. В горловине залива лежит большой остров Сопс-Айленд с богатой растительностью: ель и лиственные, всякие цветы, дикие ягоды – малина, брусника, красная смородина, крыжовник. Перед заброшенными рыбацкими домиками были участки высокой травы.
На северо-восточном мысу мы нашли остатки многих строений, однако следы отчасти стерты – здесь раскинулось картофельное поле. Арлингтон Мэллери привязывает эти следы к норманнам, но каменные орудия и другие предметы не оставляют сомнений в том, что жили здесь эскимосы. Место чудесное, террасу высотой около пяти метров обрамляет лес. Через фьорд поблизости проходит гренландский тюлень. Года два назад тут застрелили двух белых медведей.
Раньше в Уайт-Бее тоже обнаруживали следы дорсетских эскимосов, по-моему, дальнейшие изыскания прибавят находок. Так, если норманны шли на юг вдоль восточного побережья, они, вероятно, встречали эскимосов.
Мы походили на моторной лодке по фьорду, осмотрели участки, которые вполне могли привлечь внимание винландцев. В этом глухом уголке есть редкое население. Мы познакомились с очень приветливыми людьми, такими, как Артур Бэдден, его радушная жена и Уотсон Бэдден. Уотсон рассказал, что в лесу на западе есть две глубокие ямы, вырытые, по его мнению, в старое время для поимки оленей. Мы отправились туда.
До ям было около часа ходьбы через густой ельник, перемежающийся небольшими площадями крупноствольной березы, осины и ольхи. А вот и ямы. Зоркий неугомонный Николай отыскал еще две, так что всего оказалось четыре ямы. Нас удивили большие размеры ям: глубина – четыре метра, длина и ширина по верху примерно 6x6 метров. Расстояние между ямами 30-50 метров. Ямы старые: в одной на дне выросла большая ель; кроме того, мы нашли в них уголь после лесных пожаров. Уотсон объяснил, что ямы располагались как раз на пути оленьих кочевок. Весной стада шли по склонам Лонг-Рейндж на север, а в ноябре – на юг, к большим лесным озерам – Индиен-Лейк и другим. Теперь оленей стало меньше, но раньше здесь ходили огромные стада.
Кто же вырыл эти ямы? Проще всего было назвать обитавших в этих краях беотуков, охотников на карибу. Но в преданиях о беотуках ни слова не говорится о ямах, зато описаны изгороди, направлявшие оленя прямо на охотников. И другие индейцы Северной Америки, насколько мне известно, не ловили оленей в ямы. Вообще не в характере индейцев тратить силы на тяжелые земляные работы. Столь же маловероятно, чтобы и жители приморья – эскимосы стали рыть ямы в гуще леса. Европейским рыбакам это тоже вроде ни к чему. В Норвегии в далеком прошлом было обычно ловить оленей в ямы, и рыли их по нескольку в ряд. Однако не будем спешить с выводами.
Природные условия в северной части восточного побережья, граничащей с районом Ланс-о-Мидоуза, на мой взгляд, хорошие. В ту пору, когда край был девственным, норманны могли найти в нем все, что им требовалось: пастбища, лес, тюленя, лосося, карибу, пушного зверя и прочее. Я не удивлюсь, если и в этом районе когда-нибудь обнаружат их следы.
Тем временем на берегу северной оконечности Ньюфаундленда по-прежнему шли раскопки. Новые находки подтверждали старые, и теперь уже не приходилось сомневаться, что постройки были норманнские, доколумбовой поры. Это вполне отвечало теории, которую я предложил, опираясь на исторические источники и старые карты.
