Глаза Хюртгена дико расширились, и он, снова вцепившись в отвороты пыльника, сорвался на крик:
— Где Брониславский?!. Говори, где?! Ты скажешь! Скажешь! Ты напишешь ему письмо! Говори, напишешь?
— Напишу… — вяло отозвался пан Казимир, розовая пелена опять поплыла перед его глазами, и прежняя тьма снова поглотила сознание…
* * *
Затерянное в лесной глухомани Чертово болото было почти сплошь покрыто ядовитой зеленью, лишь по небольшим островкам жался кустарник, да вразнобой торчали изогнувшиеся стволы хилых деревьев. Иногда в траве показывалось окно — пятачок грязи, едва прикрытый слоем чистой воды, на поверхности которой время от времени вспухали маленькие пузырьки. Здешние полешуки хорошо знали: все, что ни попадало сюда, тонуло в считанные минуты.
По болоту, тщательно обходя предательские окна, шагал Вукс. Впрочем, слово «шагал», мало соответствовало действительности. На самом деле поручик с трудом вытягивал ногу из жидкой грязи и, подняв ее как можно выше, переносил вперед, одновременно нащупывая кочку потверже. Чем ближе он подходил к видневшемуся впереди островку, его и так трудные шаги, становились все неувереннее…
Пожалуй, первый раз за это время Вукс сам был вынужден принимать решение. Не зная, где пан Казимир и что с ним, поручик терялся в догадках. Настораживал и сам факт появления посредника. Вукс слишком хорошо знал майора, и вряд ли что-то могло заставить его поступить именно так. Во всяком случае, выходя на встречу, Вукс позаботился о мерах предосторожности…
Грязь наконец кончилась, и начался сырой, с проваливающимся дерном, но более-менее твердый грунт. Обойдя стороной кустарник, росший по краю островка, Вукс дошел до первых деревьев и остановился, напряженно прислушиваясь.
Довольно скоро послышалось характерное чавканье, и на болоте показались идущие от соседнего островка люди. Одеты они были разномастно, но у каждого, что еще больше насторожило поручика, висел на груди изготовленный к стрельбе «шмайсер».
Когда до них оставалось метров пятнадцать — двадцать, Вукс, прячась за кустами, резко окликнул:
— Стой! Старший, выходи вперед!
От окрика люди на болоте как по команде пригнулись, но потом тот, что шел впереди, выпрямился, демонстративно сдвинул автомат за спину и начал медленно приближаться. Дождавшись, пока расстояние уменьшится вдвое, Вукс показался из своего укрытия.
— Стой… Четыре?
— Семь! — уверенно откликнулся подходивший и, улыбаясь, начал торопливо выбираться из грязи.
Подойдя шага на четыре, он по-уставному вытянулся, но его размокшие, перепачканные сапоги лишь влажно шлепнули, вызвав у него гримасу неудовольствия.
— Поручник Тихий! С кем имею честь?
— Поручник Вепшик…
Вукс не спеша вытащил пистолет и, подняв ствол вверх, выстрелил. Немедленно в ответ издалека прозвучали еще два выстрела. Тихий повертел головой из стороны в сторону и быстро спросил:
— Теперь мои люди могут подойти?
— Конечно, — Вукс выдержал паузу и сказал: — Вы просили о встрече… Я пришел.
— Да, да, время дорого, — Тихий оглянулся на своих людей, подходивших к острову, и сказал: — Мы по приказу пана майора…
Вукс, не спускавший глаз с Тихого и одновременно следивший за остальными, заметил, как двое осторожно обходят его сбоку, и повелительно махнул пистолетом.
— Назад! Назад, отойти!
Люди Тихого послушно отступили, а сам он подкупающе улыбнулся.
— Пан поручник напрасно нервничает. У меня собственноручное письмо пана майора.
— У нас такие правила, — примирительно буркнул Вукс и протянул руку. — Давайте…
Тихий достал из нагрудного кармана френча мятый конверт и протянул Вуксу. Принимая послание, поручик насторожился.
— Кто передал пану письмо?
— Как кто? — удивился Тихий. — Сам пан майор, лично в руки.
Вукс медленно, не читая, сложил письмо пополам. Сомнения, и раньше точившие Вукса, стремительно перерастали в уверенность. Сейчас поручик должен был что-то предпринять и немедленно. Решение, ускользавшее четверть часа назад, теперь само шло в руки, и Вукс выпрямился.
— Больше пан Тихий ничего не имеет сообщить мне?
Последовала короткая, но ощутимая заминка, и Вукс подобрался. Да, похоже, они чего-то не предусмотрели… Во всяком случае, в голосе Тихого прозвучала едва заметная растерянность.
— Пан майор обещал мне встречу с инженером Брониславским…
Вот теперь-то все сомнения ухнули, как в яму, и Вукс сразу почувствовал странное облегчение.
— Зачем?
— Для пана Брониславского у меня другое письмо.
— Так…. — поручик пристально посмотрел на Тихого. — Значит, я его должен передать?
— Видите ли, это нежелательно… — Посланец говорил совершенно естественно. — На совещании возникли кое-какие сомнения, и мне поручено все уточнить лично.
— Ну что ж… — Вукс пожал плечами. — Раз пан майор приказывает, нам остается выполнять. Но у меня одно условие: мы пойдем вдвоем.
— Согласен. — Тихий широко улыбнулся. — Когда?
— Сейчас.
— Сейчас?.. — Тихий явно колебался. — А как же?..
— Ваши люди, — твердо сказал Вукс, — должны вернуться и ждать.
— А идти надо далеко? — заколебался Тихий.
— По здешним масштабам, рядом. Мы обернемся часа за четыре.
— Ну, если так… — Тихий поправил ремень автомата. — Я готов.
Поглядев на остающихся автоматчиков, Вукс крякнул, демонстративно засунул пистолет в кобуру и, повернувшись, решительно зашагал по болоту…
* * *
Поручик шел легко, как бы совсем не чувствуя усталости, и можно было подумать, что это не он почти час месил сапогами болото. Однако, когда остров, поросший хилыми деревьями, остался далеко позади, поведение Вукса странным образом изменилось. Теперь он то медленно шел прямо, то сворачивал чуть в сторону, руководствуясь какими-то своими, известными только ему, соображениями.
Тихий, все время неотступно державшийся позади Вукса, принимал его маневры как должное и упрямо шел за ним след в след, не отвлекая поручика болтовней и не задавая лишних вопросов. Так они и двигались, пока не вышли к небольшой группке кривоватых деревьев, чудом исхитрившихся вырасти возле большого окна.
Остановившись здесь, Вукс прислонился к одному из стволов, попробовал счистить налипшую на сапоги грязь и, убедившись в бесполезности усилий, сказал:
— Отдохнем немного…
Не возражая, Тихий сразу устроился на каком-то обломке и, повесив на ветку мешавший ему автомат, спросил:
— Далеко еще?
— Не очень, — лениво отозвался Вукс и, оставив дерево, подошел к самому краю залитого водой окна.
