Несхатор широко раскрыла глаза.
— Юноши?
Шабака стал трясти головой с таким видом, будто это его сильно развеселило. Он понимал: у него есть возможность использовать данную ситуацию против Хоремхеба, но еще не знал, как это сделать, и решил рассказать об этом Аю.
— Что же мне делать? — со стоном спросила Несхатор. — Похоже, этот негодяй столь же могуществен, как и богат, а я…
— Позволь мне этим заняться, — сказал Шабака.
Этого Птапеседжа, должно быть, с Хоремхебом связывало нечто большее, нежели простое знакомство. Без сомнения, стоит бросить ему наживку, дабы все выяснить.
Неделю спустя на барке «Лотосы Мина» под натянутым над палубой тентом несколько молодых щеголей и девиц, почти голые, извивались под неистовые аккорды музыкантов. Места для зрителей были все заняты. Вдруг на танцевальную площадку выскочила коза. Животное явно было возбуждено. Оказавшись на подмостках, коза завертелась, и танцовщицы с криками отбежали в сторону. Один из зрителей попытался схватить козу, опасаясь ее копыт, но обескураженно отступил. Сам Птапеседж пытался удержать животное. Он раньше запретил провести козу на барку, когда один весельчак появился с нею на входе плавучего дома терпимости.
— Эй, Птапеседж! Надеюсь, ты доволен! Я привел тебе твою женушку! Она тебя всюду искала!
Зрители разразились смехом. Коза продолжала скакать по кругу и то и дело бодалась.
— Понятно, что у тебя воспаленный член, ты ведь на это жаловался! — бросил весельчак.
Несмотря на беспорядок, присутствующие стали хохотать еще сильнее. Тогда помощники владельца заведения бросились на этого несносного человека, чтобы его выставить. Их действия посеяли среди публики семя раздора. Вскоре началась потасовка. Один танцор свалился в воду, девушки стали кричать. По удивительному стечению обстоятельств мимо проплывала лодка речной охраны. Поздний час не помешал им составить протокол на хозяина барки за неуплату речного налога и учиненный скандал. Держась на значительном расстоянии, Шабака наблюдал за происходящим. Заведение «Лотосы Мина» вскоре было закрыто.
На следующий день, слушая рассказ главного зачинщика — человека с козой — о происшедшем, госпожа Несхатор смеялась, довольная великолепным результатом мести, и потчевала провокатора и яствами, и напитками. Шабаке же досталась самая длинная гирлянда комплиментов, какие он когда-либо слышал. Хозяйка заведения объявила, что отныне выпивка и услуги обитательниц «Милого дома» будут предоставляться ему бесплатно.
Этот случай развеселил Ая, которому в последнее время не часто доводилось смеяться. На его взгляд, с человеком, которому покровительствовал Хоремхеб, ловко поквитались.
Как и рассчитывал Шабака, этим дело не закончилось. По возвращении в Мемфис Птапеседж направился с жалобой к новой супруге Хоремхеба, которая раньше трудилась в «Саду розовых лотосов». Он был уверен, что скандал был подготовлен при участии фиванской охраны, то есть к этому делу приложил руку Маху, если не более высокие особы. Новая супруга пожаловалась своему мужу.
Полководцы не занимаются делами домов танцев, чтобы не рисковать своей репутацией, но Хоремхеб посчитал, что должен защитить Птапеседжа — богатого собственника, принадлежащего к его клану. Более того, истец свел его с очаровательным созданием, с этой женщиной он впоследствии сочетался браком, и это заслуживало благодарности с его стороны.
— Открывай снова свое заведение на барке, — сказал он Птапеседжу. — Больше к тебе не явятся козы с визитом.
По прошествии нескольких дней заведение «Лотосы Мина» вновь открылось. На входе стояла охрана — два наемника, состоящие на службе у Хоремхеба.
О повторном открытии этого заведения повсюду кричали городские глашатаи, дошло это известие и до Несхатор, Шабаки и Маху. Дело приняло серьезный оборот, так как агенты Маху быстро определили, чьи наемники стоят на входе. Только военачальник мог направить двух своих солдат для охраны подобного заведения, и кто, кроме Хоремхеба, мог это сделать? Больше не было сомнения в том, что теперь ни одна коза не сможет испортить удовольствие зрителям. Надо было придумать что-нибудь похитрее.
Именно Маху этим занялся. Вскоре после открытия «Лотосов Мина» он поручил одному пловцу уладить проблему в тот момент, когда музыканты заиграют на полную мощь. Пловца снарядили коловоротом и долотом. Как только раздались удары кемкем и волшебные звуки минот, флейт и лютней, он принялся за работу. Хлопанье в ладоши и стук каблуков о палубу перекрыли шум инструментов. Проделав в барке дыру достаточных размеров, пловец мощными гребками отплыл от этого места и выбрался на берег.
Сначала вода медленно заполняла корпус барки, и пассажиры, бдительность которых приглушили выпивка и веселье, не заметили, что судно начало крениться. Но вдруг кувшины с вином покатились на правый борт, и танцовщики с танцовщицами потеряли равновесие. Отовсюду послышались крики, вся публика кинулась к сходням. Но было слишком поздно: потерявшая равновесие из-за того, что все пассажиры оказались с одного борта, барка быстро стала тонуть. Кроме тех, кто уже выбрался на берег, все остальные попадали в воду. А был уже месяц Атир,[5] когда вода в реке достаточно холодная. Просто чудом было то, что никто не утонул. Человек тридцать-сорок неверных супругов и легкомысленных сыновей богатых родителей возвратились домой промокшими и раздосадованными.
В последующие недели дела заведения госпожи Несхатор пошли в гору.
Птапеседж смог ускользнуть только от рыб и крокодилов. На следующий день начальник тайной охраны приказал арестовать хозяина заведения за то, что его клиенты и работники подверглись риску утонуть, и помимо запрета использовать в будущем барку в качестве дома танцев на Птапеседжа был наложен очень большой штраф. Судебный процесс провели быстро, и хозяин заведения вынужден был подчиниться.
Шабака доложил Аю об этом случае, и тот был доволен тем, что Хоремхеб остался в неведении по поводу его разоблачения. Отныне информированные круги в столице знали, что Птапеседж обеспечил Хоремхеба супругой, и подтрунивали над уничтожением барки, прозвав ее «баркой Апопа». Не меньше были довольны таким исходом дела жены, так как они считали дома танцев причиной разрушения супружеской гармонии и погибели сыновей.
Птапеседж разгадал, почему произошло кораблекрушение, но барка была сильно повреждена во время этого злоключения, поэтому он не мог обнаружить, что именно привело к ее потоплению. Преисполненный ярости, он вернулся в Мемфис и выразил свое негодование Хоремхебу.
