По мере того как текли дни и отряд продвигался все дальше в глубь страны, Зефирине становилось все спокойнее за инков, поскольку она убеждалась в их уме, замечательной организации, силе. Путешествие проходило спокойно, но Зефирине казалось, что они слишком медленно продвигаются. Ей хотелось взвиться в небеса над горами, чтобы вырвать как можно быстрее Луиджи из когтей доньи Гермины.
– Вперед, бледнолицая женщина…
Но Зефирина, услышав этот крик Пандо-Пандо, в испуге попятилась назад. Висячий мост качался между двух скал: несколько досок, подвязанных четырьмя тросами из растительных волокон.
Среди скал продрогшие путешественники встретились лицом к лицу с вечными льдами.
Пандо-Пандо дал им по шкуре ламы, чтобы укрыться. Холодное солнце освещало вершины гор. В небе парили кондоры.
Зефирина и ее спутники дрожали, не решаясь ступить на такой ненадежный мост.
Словно не видя пропасти, на дне которой бесновался горный поток, Пандо-Пандо прошел по мосту вместе со своими ламами, такими же равнодушными к бездне, как и он.
– Иди же, старая бледнолицая богиня! – крикнул Пандо-Пандо мадемуазель Плюш.
Зеленая от страха и холода, Артемиза спряталась за Зефириной.
– Я, сударыня, лучше умру здесь, мне никогда не перейти на тот берег, – решила она.
– Я тоже не пойду, это не мост, это качели на дьявольских лианах, – заявил Пикколо.
– Тебе идти, Зефирина, бледнолицая сестра Малинцин… тебе, отважной женщине!
Крик Пандо-Пандо подбодрил Зефирину. Она видела лишь один выход преодолеть страх. Встав на колени, она на четвереньках двинулась по мосту.
– Плюш и Пикколо, за мной! Это приказ! Или вы останетесь одни! – крикнула Зефирина.
Она двигалась вперед с закрытыми глазами. Увидев, что хозяйка покидает их, Артемиза и Пикколо решились последовать за ней таким же манером.
На другом берегу веселился Пандо-Пандо, видя «белых богов, спустившихся с небес», ползущих по злосчастным мосткам на четвереньках.
– Видишь, бледнолицая женщина, – сказал индеец, помогая действительно очень бледной Зефирине прийти в себя, – если нападение врага, инки разрушать мосты!
– Но, Пандо-Пандо, нападение началось, испанцы – за нами, а вы ничего не предпринимаете! – возразила Зефирина.
Казалось, инка не понял.
– Виракоша вернуться! Виракоша очень добрый! Он стоял на своем.
Зефирина схватила поводья своей ламы, и маленькая группа вновь пустилась в путь по скалам.
На следующий день после ночевки в гроте путешественники вышли на плато.
Зефирина и ее спутники были на последнем издыхании, ноги у них подкашивались. А под ними расстилалась огромная долина.
Гора напротив вся состояла из уступов. От подножья и до вершины ее покрывали сады и террасы. Белые с золотыми крышами дворцы города утопали в роскошной зелени парков.
Город был окружен огромным количеством палаток. Около сорока – пятидесяти тысяч инков защищали это неприступное место, лагерь их императора.
Пандо-Пандо протянул руку:
– Вот Кахамарка!
ГЛАВА XXVIII
ВЕРХОВНЫЙ ИНКА
Зефирина поклонилась до земли. Она видела, что так делали именитые граждане, представ перед Верховным Инкой.
Стоявшие сзади мадемуазель Плюш и Пикколо последовали ее примеру.
Император Атагуальпа тихим голосом расспрашивал Зефирину. Пандо-Пандо служил переводчиком.
– Всемогущий верховный Инка спрашивает, бледнолицая женщина с зелеными глазами, кто ты и откуда?
Через три дня после своего появления в Кахамарке, Зефирине удалось, наконец, добиться аудиенции. Среди двадцатитысячного населения города она повсюду искала донью Гермину, но не находила никаких следов.
В окружении сорока тысяч воинов, своей семьи и двора Верховный Инка жил в одном лье от города во дворце с фонтанами с теплой и холодной водой.
Император готовился к походу на столицу своей империи – Куско.
Атагуальпа сидел на очень низком стуле. Его окружали женщины, закутанные в переливающиеся ткани, покрытые разноцветными камнями, и придворные сеньоры с длинными серьгами в ушах, грудь их была усыпана золотыми пластинками.
Зефирина чувствовала себя нищей в своем хлопковом одеянии. Она сожалела, что не смогла привезти с собой роскошные платья с кринолинами, подаренные Кортесом.
Восхищение инков подействовало бы на нее благотворно.
Одетый, словно божество, – белая туника из вигоневой шерсти, колени перевязаны золотыми лентами, на плечи наброшен длинный плащ с геометрическим рисунком, разноцветные галуны с длинной красной бахромой до самых глаз, голова увенчана короной из драгоценных камней, на которой развевались белые и черные перья, – Атагуальпа явно с недоверием относился к той, кого удостоил своими расспросами.
– Скажи его величеству всемогущему верховному Инке, сыну Виракоши, хозяину красоты солнца, что я друг, пришла предупредить об опасности – враги в его стране. Пусть его величество встретит их любезно, как гостей, но остерегается и не дает слишком много власти…
Пока Пандо-Пандо, согнувшись пополам, переводил ее слова своему государю, Зефирина смогла лучше рассмотреть Атагуальпу.
Это был тридцатилетний мужчина с красивым медным лицом, загадочный и грустный. Его, словно выточенный из красного дерева, профиль напоминал хищную птицу.
Внезапно Зефирина побледнела: на шее у Верховного Инки красовалось колье из изумрудов необыкновенной величины и блеска. Это была увеличенная копия трех таинственных колье дочерей Саладина[138]. Но в этом колье все символы объединились в один. Украшение заканчивалось тремя центральными камнями, которые сжимал в когтях орел, обвивала кольцами змея и пожирал леопард.
В отличие от трех колье, которые Зефирина держала в руках, центральные камни были расположены на массивном золотом нагруднике, оправленном в драгоценные камни, которые складывались в изображения трех треугольников, пересеченных стрелой, трех кругов с факелами, трех прямоугольников, пронзенных копьем.
Те же, что и в гроте на Канарских островах… Те же, что и сиреневатые пластинки, которые носила на шее Зефирина. Она машинально нащупала медальон под своей хлопковой белой рубашкой.
– Ты не ответила, бледнолицая женщина, – проговорил Пандо-Пандо.
– Хм, ты можешь повторить, друг?
Зефирина совершенно не слышала вопроса.
– Сапа Инка, всемогущий повелитель, в бесконечной доброте своей желает знать, откуда ты, бледнолицая Зефирина?
– Из страны, находящейся по другую сторону океана, управляемой великим королем, добрым и милостивым…, – подумав о Франциске I, ответила Зефирина.
– Верховный Инка, Властитель Всего хочет знать: твой король могущественнее, чем он?
