Ознакомительная версия.
Они с тревогой подъехали к высокому бору. Высокоствольные, по-утреннему черные сосны выстроились плотной стеной. Кажется путникам, что дикая, непроходимая тайга ждет свою очередную жертву. В роли воителей выступают не дикие, голодные звери, а такие же с руками и ногами люди, в душах которых живет необъяснимая, яростная жажда наживы за счет других жизней. Направляя лошадь по узкой дороге, дед Павел снял шапку, крестится:
— Мать Пресвятая Богородица! Спаси и сохрани!
Сзади, натягивая вожжи, озирается по сторонам Григорий. Придерживая под уздцы коня, за Гришкой идет Иван. Мария и Наталья на телегах сжались в комочки, придавили руками посуду, чтобы не брякала.
Проехали наши путники некоторое расстояние. Впереди — небольшой поворот. За поворотом — поваленное дерево. Вокруг комля, свежие щепки. Видно, недавно корабельная сосна через дорогу завалена. Ни пройти ни проехать. И назад не повернуть: лес густой и место узкое. Да и поздно. Из густой подсады отделились четыре фигуры. Пятая, на черном коне, сзади приостановилась.
Узнал Иван всех. Знакомые лица. На лошади сидит, усмехается статная молодуха, которая вчера вечером под Гришкину гармошку каблуками в щепу пол дробила. Остальные — те детины, что их вчера в Волчьем логу ограбить хотели. Довольные, сытые рожи.
Бог ростом не обидел. Кулаки в кастрюлю не влезут. Намерения грабителей в этот час понятны. В руках топоры. Сразу понятно, что ранняя встреча без крови не обойдется.
Чувствуя смертный час, Наталья и Мария запричитали. В руках Ивана Мамаева сверкнул нож: «Буду умирать, но так просто свою жизнь не отдам». Дед Павел вытащил из телеги топор, хотел пригрозить, но тут же получил такую зуботычину, что свалился под телегу. Иван Панов, прикрывая спиной Наталью, потянулся за палкой.
Смеется молодуха на коне, играет икрами ног на плюшевой попоне. Платочком левое ухо прикрывает. Двое бандитов Ивана Мамаева кружат, топорами машут. На деда Павла никто внимания не обращает, считают бесполезным. Еще один к Гришке подходит. А здоровенный детина, что вчера к Ивану с кастетом подходил, опять вальяжно направляется к нему. Только теперь в его руках не кастет, а огромный топор.
— Что же ты, дядя, в лице переменился? Ну, давай, показывай свой калач, которым ты нас вчера напугал! — заговорил детина и стал отводить за спину топор.
Не стал Григорий более испытывать нервы. Выдернул руку из-за пазухи, направил ствол в лоб своего соперника. Утопая в густых зарослях нахмурившегося сосняка, звонко щелкнул сухой выстрел. Не понимая, что произошло, закатив глаза, смертельно раненый бандит подломился в коленях, выронил из рук топор и рухнул под ноги Гришке. Замахнувшийся на Ивана топором детина удивленно вскинул брови, замешкался и тут же получил вторую пулю в переносицу. Как и давнишний противник, далеко откинув грозное оружие, детина грузно завалился навзничь с раскинутыми руками.
После второго выстрела, испугавшись резких хлопков, черный конь взвился в дыбы. Не удержавшись на спине ретивого мерина, перепуганная неожиданным поворотом событий надменная молодуха полетела через круп на землю вниз головой. Глухой удар — и еще одно недвижимое тело осталось лежать в корнях разлапистой сосны.
Все случилось так быстро, что нападавшие на Мамаева Ивана разбойники растерялись, опустив грозное оружие. Воспользовавшись их замешательством, Иван подскочил к одному из них и нанес быстрый удар ножом в грудь. Третий молодчик пал на колени, потом завалился набок со стоном. Четвертый не стал дожидаться участи товарищей, повернулся, хотел бежать, но и его настигла третья пуля Гришки. Сраженный смертельным выстрелом, он битой птицей завалился в густых зарослях подсады.
На полминуты замерла тишина. Все холодно смотрели на тела убиенных, осмысливая случившееся. Вытирая нож о штанину, Иван Мамаев поочередно наклонился над всеми телами бандитов, проверяя, остался ли кто в живых.
— Этот готов… Мой кровью сейчас дойдет… — перешагивая через тела разбойников, дрожащим голосом говорил он.
Из-под телеги вылез дед Павел:
— Что тут было? — с округлившимися глазами спросил он. — Вот уж мне притесали… Едва дух не вышибли. Здоровые бугаи, зараз никак не завалишь. Как же это ты, Гришка, умудрился их пострелять?
Пребывая в пространных границах шока, Наталья спрыгнула с телеги на землю, схватила валявшийся неподалеку сосновый сук и, не отдавая себе отчета, стала бить разметавшуюся в неестественной позе молодуху:
— Вот тебе! Вот! Думаешь, вам все можно? Людей убивать вздумали? Баловни жизни? На чужом горе себе счастье строите?..
— Держи ее, видишь, она не в себе! — глухим, подрагивающим голосом приказал Иван Мамаев Ивану. — Забьет бабу насмерть!
Иван Панов обхватил Наталью, силой потащил ее на телегу. Гришка наклонился над молодухой, прислушался:
— Что-то не то с ней… Хрипит, кажись, доходит. Наверное, с лошади неправильно упала на корни.
— А с тем что? — показал на четвертого молодчика Иван Панов.
Иван Мамаев подошел к телу, перевернул детину лицом вверх:
— Ну, ты, Гришка, мастак пулять! Все в голову… В затылке дырка. Откуда у тебя револьверт?
— Бабка Ветлужанка дала, — неуместно пошутил Гришка. — Что не стрелять с одного метра… зато надежно… — и сурово понизил голос. — Думаешь, лучше было нам сейчас с отрубленными головами?
— Эт-то точно, — передвигаясь от одного убитого бандита к другому, подтвердил дед Павел. — Надо полагать, из нас шестерых никто в живых не остался бы.
— Что делать-то будем? Вдруг кто по дороге поедет, — с тревогой забеспокоился Иван Мамаев. — Ну-дыть, не рябчиков постреляли.
— Думаю, вперворядь надо покойников подальше в лес утащить. Потом дорогу освободить от лесины. А там уж видно будет, — отдал команду Гришка Усольцев, и все дружно стали исполнять его приказание.
Разделились. Григорий и Иван Панов потащили убитых в лес. Иван Мамаев и дед Павел схватились за топоры. Наталья и Мария собирали щепки и выкидывали их подальше в сторону от дороги.
Работали недолго. Разделив сосну на сутунки, дружно утащили кряжи подальше в лес, убрали ветки, щепки, замели следы, отвели лошадей в глубину соснового бора. Дед Павел опытным глазом бывалого таежника несколько раз проверил работу, довольно покачал головой:
— Хорошо, что зазимок: земля мерзлая, даже лошадь след не оставляет. Думаю, кто проедет, не заметит, что здесь произошло смертоубийство…
При слове «смертоубийство» Мария и Наталья застонали, завыли волчицами: какой грех на души! Мужики грозно оборвали их суровыми словами:
— Ну же, вы еще тут! О родных и детях думайте!
— Что с покойниками делать? Не по-христиански это — людей под небом бросать. Какие ни были, а люди… — вставая над бандитами, троекратно перекрестил себя Иван Мамаев. Все последовали его примеру.
— Думаю, надо закопать в одну могилку… — поддержал его дед Павел. — А то Бог не простит!
— Лопат с собой нет… — говорит Гришка.
— Досками выроем, не привыкать! — сурово покосившись на покойников, заявил Иван Мамаев. — Из тайги дорогу в снегу рыли…
Иван Мамаев с Гришкой пошли посмотреть место, где лучше выкопать могилу. Впереди — небольшой бугор. Будет лучше, если за ним, подальше от дороги работать, меньше слышно. Взошли Иван и Гришка на возвышенность, остановились от неожиданности.
— Ну что вы там, кол проглотили? — в нетерпении спросил дед Павел. — Есть место? Надо быстрее отсюда уезжать, пока никто не хватился!
— Есть! — негромко ответил Иван Мамаев и стал набивать трубку табаком.
Подошли Иван Панов и дед Павел. Наталья и Мария остались с лошадьми. Все четверо почесали затылки: точно, есть место! В небольшой ложбинке привязанные к соснам под седлами стоят лошади. Немного в стороне между деревьями вырыта большая яма.
— Это для нас, — тяжело вздыхая, проговорил Иван Мамаев.
— Основательно готовились, знали, что закапывать придется, — подтвердил Гришка.
— Вон, и лопаты имеются, — заметил дед Павел.
— Что же, нам меньше работы… — заключил Иван Панов.
Все четверо вернулись назад, разгрузили одну телегу, наложили на нее тела бандитов, провезли их между деревьями к яме. Наталья и Мария плачут. Мужики на них цыкают:
— Ишь, вы, мокрухи! Нашли кого жалеть. Они бы нас тут сейчас всех зарыли и фамилию не спросили!
— Жалко, люди же…
— Да какие же они люди, если себе подобных вот так запросто топором рубят?
Работали недолго. Укладывая тела в яму, дед Павел и Иван Панов спустились вниз, принимать покойников. Гришка и Иван Мамаев были внизу. Третьим спускали бандита, кого Иван Мамаев ударил ножом в грудь. Поправляя ему еще теплые руки, дед Павел нагнулся над ним. Непонятным образом ладонь правой руки бандита попала за пазуху деду, где лежали документы и деньги. Дед Павел чертыхнулся, выкинул мертвую руку из-под куртки, брезгливо поморщился:
Ознакомительная версия.
