Елена Невейкина - Наследница

Как-то раз в такой момент Элен в сопровождении молодого грума ехала привычным маршрутом по мало проезжей дороге, идущей вдоль берега реки. Мороз за последние сутки сильно ослаб. Деревья стояли в сказочных серебряных уборах. От лошадей после скачки валил пар. Элен улыбалась, довольная, что, как обычно, слуга её не смог догнать, и беспечно отмахивалась от его робких упрёков. Внезапно из-за рощицы показалась группа всадников. Когда они приблизились, в одном из них Элен узнала пана Кветковского. Ей показалось вполне естественным, что он остановил коня, чтобы приветствовать её. Она тоже остановилась. Завязался ничего не значащий вежливый разговор. Прервал его внезапный короткий вскрик её грума. Обернувшись, Элен увидела, как он падает под копыта лошадей, схватившись рукой за голову. Между пальцами виднелась кровь. Повернуться назад, чтобы потребовать объяснений, она уже не успела: ей зажали рот и стащили с лошади, обхватив сзади так, что руки оказались прижатыми к телу. Тут же подъехали лёгкие сани, Элен с уже связанными руками, положили в них, накрыли чем-то, и сани рванулись с места.

Из-под тяжёлого покрывала ничего не было видно. Почувствовав спуск, она поняла, что они съехали на лёд реки. Судя по звуку, вокруг саней скакали верховые. Ехали долго. Сначала по реке, потом поднялись на противоположный берег и продолжили путь явно по дороге. Воздуха не хватало, Элен пыталась пошевелить головой, чтобы хоть немного сдвинуть покрывало, но не смогла. От нехватки воздуха, монотонного стука копыт и мерного покачивания саней она впала в какое-то подобие дремоты. Перед ней вставали картины её жизни с цыганами. Кибитки; лошади; Лачо; Зора; лохматый щенок… Потом она вдруг очнулась. Бег лошадей замедлился, послышался собачий лай. Сани, повернув налево, медленно въехали, по-видимому, во двор (запахло навозом, дымом и хлебом) и остановились.

Некоторое время ничего не происходило. Слышно было лишь, как пофыркивают лошади и где-то недалеко двое лениво ругаются из-за разбитого горшка. Затем снег заскрипел под чьими-то тяжёлыми шагами. Над ней склонился какой-то человек. Не откидывая покрывала, прошептал:

— Будешь вести себя тихо, без скандала — останешься жива и невредима. Будешь буянить — не обессудь, прирежу. Не сомневайся, мне не впервой.

После этого ткань откинули, освободили ей рот и руки. Еле переступая затёкшими ногами, она в сопровождении провожатого с самой что ни на есть разбойничьей бородатой рожей, направилась к избе, оказавшейся крохотным постоялым двором. Внутри было грязно, неуютно, но тепло. За столом в углу сидел пан Кветковский. Туда же бородатый подтолкнул Элен. Она села на скамью.

— Ешьте, пейте, панна Элена, — пригласил Кветковский. — Вы, наверное, замёрзли и проголодались, ведь верхом вы всегда катаетесь до завтрака. Вам надо набраться сил.

Можно было встать в позу и сказать, что ни за что не разделит трапезу с таким негодяем, но Элен и правда очень хотела есть. К тому же, что бы ни ожидало её, следовало подкрепиться, в этом пан Кветковский был прав. Она не собиралась подчиняться никому и при первой возможности рассчитывала сбежать, это она обдумала ещё в санях, когда немного успокоилась. Но на побег опять-таки необходимы были силы. Учитывая всё это, Элен не заставила себя уговаривать. Еда была простая, но на удивление вкусная. Свежий хлеб, только недавно испеченный, пах так сладко… Этот запах навевал воспоминания о русских деревенских избах и о зимовках там цыган. Вспомнив трудную жизнь кочевого народа, она совсем успокоилась и даже позволила себе улыбнуться. Разве это трудности? Подумаешь, похитили. Не убили, не ранили, кормят. Вот бы ещё понять, зачем она нужна пану Владеку. Надо спросить.

— Я имею право знать, чего вы хотите от меня? — спокойно, даже доброжелательно спросила она.

— Не сомневался, что вы первая начнёте разговор на эту тему, — пан Кветковский ухмылялся, привалившись спиной к стене. — Странно другое: почему вы сами до сих пор этого не поняли. А между тем, всё просто. Я хочу повторить попытку, которую вы предвосхитили в прошлый раз. Я хочу жениться на вас! Что вы мне ответите теперь?

— То же, что и тогда. Не вас я вижу в качестве моего супруга.

— Возможно, вы не всё понимаете. Я объясню подробнее. Я пошлю весточку вашему дяде оттуда, где он меня не достанет. И предоставлю ему выбор: либо он благословляет наш брак и даёт за вами приданое, которого хватит на выкуп моих земель, либо, если это его не устраивает, выплачивает мне ту же сумму в качестве выкупа за вас, моя дорогая. Вот и всё! Видите, как всё просто.

— Вы плохо знаете моего дядю, — покачала головой Элен. — Он никогда не согласится на это. Он скорее убьёт меня своей рукой, чем даст согласие на брак с вами. А о выкупе и вовсе не может быть и речи.

— Какие слова! Какая патетика! Но вы забываете, что заставить любую девицу принять предложение достаточно просто, — с этими словами он протянул руку и дёрнул шнурок корсета, выбившийся из-под тёплого жакета. Элен инстинктивно ударила, отталкивая руку. Владек засмеялся: — Да, теперь вы поняли правильно. И если я решусь на эту крайнюю меру (хотя для меня это будет довольно приятная мера!), вы ничего не сможете сделать. А потом будет уже поздно! Кому вы будете нужны?

— Пан Кветковский, вы плохо знаете не только дядю Яноша, но и меня, — теперь голос Элен звучал холодно и резко, хотя так тихо, что слышать её мог только собеседник. — Даже если вам удастся ваш гнусный план, никогда в жизни вы больше не будете знать ни минуты покоя. Я найду способ и время и убью вас!

— О-о! Вы меня напугали!.. Но я вам открою маленькую тайну. У меня есть ещё один способ получить желаемое. Это несколько хлопотнее, но зато ещё более выгодно. Дело в том, что я знаю в России таких людей, которые заплатят огромные деньги, если я передам вас в их руки. Говорят, кто-то из них — ваш родственник. Он имеет к вам дело, касающееся наследства некоего графа, — Элен побледнела. Вот это был действительно неожиданный удар! — Я думаю, продолжать не стоит, а то, как бы вы в обморок не упали, — мерзко улыбнулся Кветковский. — Отдохните и подумайте, что вам больше по душе. Вас отведут в комнату наверху, где вы проведёте ночь. Должен предупредить: не пытайтесь оттуда сбежать. Возле двери и под окном — мои вооружённые люди. Вы слишком большая ценность, чтобы вас потерять.

Комната, куда отвели Элен, была совсем крохотной, обстановка в ней — почти нищенская. Но кровать была застелена чистым бельём. Она села на её край и задумалась. Зачем она нужна в России живой? Кому — понятно, но — живая? Да, Владек что-то сказал о её родственнике. Это ещё кто? У неё никого не осталось. По линии матери никто претендовать на наследство не может, значит, это должен быть кто-то с отцовской стороны. Но у отца был всего один родной брат, никаких двоюродных или троюродных не было, это говорилось в доме неоднократно и с сожалением, поскольку родной брат графа умер. Так кто же может заплатить за неё большие деньги, и кому она нужна живая?