Остров Родос – властелин морей - Евгений Викторович Старшов

Так что никакой особой идиллии в отношениях между иоаннитами и греками не было. Стоит, конечно, отметить, что большинство существующих в городе Родосе византийских церквей датируется именно XIV–XV вв., то есть эпохой правления крестоносцев. Греки служили у них переводчиками и хронистами, помогая тянувшимся к просвещению европейцам переводить труды античных авторов. В принципе, если говорить о родосском искусстве эпохи крестоносцев вообще, то можно сделать обобщенный вывод, касающийся архитектуры и живописи, а также отчасти литературы, что во всех этих отраслях господствовали три основных течения: византийское (т. н. искусство эпохи Палеологов), западное и эклектическое – то есть смешанное из первых двух и дающее интереснейшие результаты. К примеру, коленопреклоненные вооруженные рыцари выглядят весьма эффектно на росписях православного храма Св. Георгия в Филеримосе. Интересен храм Богоматери Замка близ орденского госпиталя (кстати, отнятый католиками у православных при завоевании острова): его нижняя часть вплоть до тройного окна – типично византийская, а верх – с готическими стрельчатыми окнами и крещатыми сводами (это объясняется либо тем, что собор был греками недостроен, либо частично обрушился при землетрясении и был восстановлен латинянами уже по их разумению). Однако надо учитывать, что «благодаря» двум турецким осадам (особенно 1480 г.), а затем турецкому же игу многое разрушилось и погибло – в первую очередь, храмовые росписи, да и сами храмы (особенно взорвавшийся собор Св. Иоанна, использовавшийся турками как пороховой склад), а также исторические здания; кроме того свою изрядную лепту внесли регулярные землетрясения и варварские бомбардировки «союзников» во Вторую мировую войну, поэтому судить обо всех течениях искусства и пропорциях, в которых они сливались или сосуществовали, можно лишь весьма условно.

Из родосских литераторов эпохи крестоносцев следует упомянуть богослова и агиографа митрополита Нила Диазориноса (1357–1369 гг.), переводчиков античного наследия Георгия Калокириса и Димитрия Калокидиса при магистре Эредиа (1376–1396 гг.), покровительствовавшем этому виду работ – последний, в частности, переводил для магистра Плутарха с древнегреческого на современный для них греческий язык, с которого, в свою очередь, при дворе Эредиа его друг, доминиканский монах Николас, сделал перевод на арагонский. Более того, сам Эредиа тоже занимался историко-литературным творчеством, написав «Великую хронику Испании» и «Историю завоевателей», блеснув в последней изрядным знанием греческой истории. Вице-канцлер ордена Гийом де Каурсен хотя и родился во Фландрии, но происходил из родосской семьи. Ему как очевидцу мы обязаны прекрасным описанием осады 1480 г. и событий, следующих за ней. Агапит Кассианос, орденский сокольничий, написал книгу о разведении и обучении охотничьих соколов, впоследствии утраченную. Эммануил Лименитес написал две большие поэмы – «Чума на Родосе» и о Велизарии; возможно, ему же принадлежит поэма «Осада Константинополя». Георгий Каливас пережил падение Родоса в 1522 г. и, переехав на Крит, написал историю осады. Ценное описание тех же событий оставил другой очевидец, Якоб Фонтанус, приглашенный в 1521 г. иоаннитами на остров служить судьей.

Однако ныне наибольшую известность приобрел сборник «Родосских любовных песен» (XIV–XV вв.) – единственная и притом неполная рукопись хранится в Великобритании. Содержание стихов не балует разнообразием, тематика – от любовных страданий до фривольностей. Литературоведами памятник относится к византийской литературе, однако «тлетворное влияние Запада», как говаривали еще не так давно, очевидно. Тем не менее исследователь К. Крумбахер наблюдал «живые» варианты этих песен еще в конце XIX в. на Хиосе и Кипре.

Таков в общих чертах обзор родосской жизни при крестоносцах. Отрезок времени между двух турецких осад – с 1480 по 1522 г. – представляет собой лишь длительную агонию родосского крестоносного государства.

На рубеже 1479–1480 гг. весь Родос жил в напряженном ожидании турецкого нападения. Каждый «язык» ордена должен был еще по разнарядке, утвержденной в 1465 г. при Великом магистре Закосте, защищать определенный участок крепости. От морских ворот до дворца Великого магистра шел участок Франции; далее, до ворот Св. Антония – участок Великого магистра; отсюда до ворот Св. Георгия – участок Германии; затем, до башни Испании – участок Оверни; далее, до башни Богоматери – участок Англии; оттуда до ворот Св. Иоанна – участок Арагона; далее, до башни Италии – участок Прованса; оттуда до башни Ветряных Мельниц – участок Италии; наконец, участок Кастилии шел от башни Ветряных Мельниц и одновременно с тем от ворот Св. Екатерины до морских ворот, где круг обороны замыкался. Гавань надежно охраняли гигантская дозорная башня Найяка, увенчанная пятью более мелкими башенками, протянутая от нее цепь длиной в 300 ярдов к башне Ветряных Мельниц, а также гаванный форпост – форт Св. Николая с круглой башней. Во избежание сговора этими тремя башнями командовали рыцари разных «языков», притом каждые три года происходила ротация.

Это был последний оплот христианского мира в Восточном Средиземноморье – достаточно сказать, что после падения Константинополя Родос держался еще 69 лет…

События Великой осады 1480 г. будут ниже реконструированы автором по следующим трудам и принципам. Основа рассказа будет изложена по фундаментальному труду аббата Верто (автор пользовался эдинбургским изданием 1757 г.), который использовал многочисленные документы и записи непосредственных очевидцев событий; далее этот подробный рассказ будет выверен и, при надобности, дополнен книгой орденского вице-канцлера Гийома де Каурсена (автор пользовался репринтным вестминстерским изданием английского первопечатника Уильяма Кэкстона 1490 г.) – основным, хотя и кратким источником аббатова труда; также будут привлечены жизнеописание Великого магистра д’Обюссона (лондонское издание 1679 г.) и сочинения более поздних авторов, хотя и восходящие к двум вышеупомянутым трудам, однако имеющие определенное консультативное значение – речь идет о книгах Сесила Торра «Rhodes in modern times» (кэмбриджское издание 1887 г.), Августы Феодосии Дрейн «The knights of St. John» (лондонское издание 1858 г.) и Константина Носова «The fortress of Rhodes» (2010 г.), а также ряде менее специализированных англоязычных трудов разного времени.

Теперь обратимся вновь к бесценному труду аббата Верто, повествующему о приготовлениях к осаде (пер. с англ. – Е. С.): «Весь капитул обратился к Великому магистру с просьбой принять командование войсками и распределение финансов и распоряжаться и тем, и другим с абсолютной властью. Это был род диктатуры, которую было решено возложить на него до той поры, пока угроза штурма Мехмеда не будет преодолена… Первым делом он использовал свою власть, чтобы назначить четырех… адъютантов… – госпитальера, адмирала, канцлера и казначея ордена; и рыцарь Рудольф из Вюртемберга, великий приор Бранденбурга, был назначен ответственным по лошадям; Великий магистр во главе этих офицеров каждый день посещал оборонительные сооружения и внешние работы. По его приказу были снесены все дома, построенные у крепости, срублены деревья и снесены храмы Св.