Я бежала, и одна свеча горела ярко, а другая мигала. Как раз перед тем, как я добежала до конца коридора – он выглядел как Артур, да он и есть мой Артур! – мальчика кто-то схватил, и он исчез. Значит, это не конец коридора, там есть угол.
Я сложила свечи вместе, чтобы было светлее и чтобы больше воска капало на пол. Да, высокая темная фигура и мелькнувшая белая рубашка мальчика, когда я заглянула за угол темного коридора. Артур! Это на самом деле должен быть мой Артур!
– Артур? Артур!
Это был высокий человек. Он поднял молчавшего мальчика и перекинул через плечо, так что его ноги и голова болтались. Человек повернулся и стал уходить.
– Стойте, лорд Ловелл! – закричала я. – Я готова заключить сделку ради него! Я знала, что вы вернетесь сюда. Я бы сделала то же самое. Отпустите его, и я помогу вам убежать.
– Я уже убежал, опять. Я научился плавать в этой реке много лет назад, научился двигаться под водой, задерживать дыхание. Люди короля искали меня после Стоук-Филда, но я убежал, и путь мой частично лежал под водой. А в Минстер-Ловелл-Холле – в моем доме – я знаю каждый уголок и каждую трещину. И задуй эти чертовы свечи!
Я поступила, как он велел, постаравшись, чтобы на пол попало как можно больше воска. Было не так темно, как я ждала. Мне показалось, я вижу полоску света – дверь позади Ловелла, где, казалось бы, не было никакой двери.
– Мама, ма…
– Тихо, мальчишка, – сказал Ловелл и так крепко стукнул Артура, что я слышала, как свистнул воздух.
– Не тронь его! Все будет хорошо, Артур, – утешала я, приближаясь к нему. – Этот человек сейчас тебя отпустит.
– Идем со мной, – приказал Ловелл. – Я должен кое-что узнать, прежде чем отпущу вас обоих.
Я не верила ему, но не видела другого выхода. Возможно, я сумею пойти на какую-нибудь хитрость, чтобы остановить его, чтобы, во всяком случае, освободить Артура.
– Да, конечно, – согласилась я. – Все, что скажете.
Я понимала, что жизнь Артура для него ничего не значит, особенно после того, как он убил принца Артура. Не он ли умертвил и принцев – братьев королевы? Как я ни старалась оставить восковой след, теперь мои свечи не горели, и я могла только царапать их ногтями и при каждом шаге бросать кусочки холодного воска на пол.
– Идем, – повторил он и нажал на деревянную стенную панель, которая скользнула внутрь слабо освещенного узкого прохода. Он опустил мальчика на пол. Тот прижался ко мне, обхватил мою талию, уткнулся лицом в мой живот. Я уцепилась за него.
Ловелл потянул меня вперед. У меня упала одна свеча, но другую я удержала, удержала и Артура. Прежде чем я сумела выпрямиться или попытаться сопротивляться, Ловелл выхватил мальчика из моих объятий и потащил меня за ворот моей мужской рубашки к двери, затем толкнул туда Артура.
Я опасалась, что, если закричу, он может причинить вред Артуру. К моему удивлению, Артур молчал тоже. Если я потяну его за собой, сумеем ли мы выскочить назад в коридор? Ник или кто-нибудь еще должен скоро появиться.
Я не сопротивлялась Ловеллу, но бешено отщипывала кусочки от единственной оставшейся у меня свечи и бросала их, когда он втаскивал меня в проход и показывал мне на идущую вниз пыльную узкую лестницу. Я слышала, как он закрыл за собой дверь. Я шла первой. Ловелл тащил Артура позади себя.
Раз и другой я провела основанием свечи по грубой деревянной стене. У меня в мозгу мелькнуло воспоминание о том, как я спускалась по лестнице в часовню Гильдии Святого имени Иисуса. Я ожидала найти там синьора Фиренце, продолжавшего писать, но его уже утащил в крипту и убил там этот человек.
У подножия лестницы Ловелл толкнул меня к покрытой плесенью каменной стене, а Артура ко мне. Мы обнялись. Ловелл продемонстрировал нам большой кинжал и сказал.
– Ни звука, или все будет кончено. Тебе понятно, миссис Весткотт?
– С каждым разом все лучше. Показывайте дорогу.
– Ты первая, вон туда, – он показал направление кинжалом. Впереди я увидела далекий тусклый свет. Что было там, только паутина или тайные проходы? Вся тяжесть замка, вся тяжесть мира, казалось, обрушилась на меня, и все, что я могла, это удержаться от крика.
Крепко держа Артура за руку, я шла вперед. Несмотря на то что я вспотела и с трудом дышала, я почувствовала, что воздух становится прохладнее, влажнее. Было похоже, что мы спускаемся в узкую, черную гробницу, и мой страх замкнутых пространств был ничуть не меньше страха перед этим человеком. Мне хотелось знать, вернулся ли уже Ник, осмотрев запечатанную крипту, и заметил ли он мое и Джейми отсутствие. Решит ли он, что мы ушли снова искать в каком-нибудь месте, или пойдет по следам воска, оставленным мной для него?
– Стойте здесь! – прошептал Ловелл, затем, зажав Артура между нами, потянулся вперед, стукнул по другой панели, на этот раз открывавшейся наружу. Она была тяжелой, толстой и шероховатой – кирпич? Ногтем свободной руки я попыталась отковырять воск от моей единственной, сильно уменьшившейся свечи, а потом просто провела ее восковым основанием по шершавому кирпичу, чтобы оставить метку.
Когда Ловелл протолкнул меня сквозь отверстие, я глотнула свежего воздуха. Каким-то образом мы оказались снаружи! Я видела вверху облака и звезды. Действительно ли я слышала шум реки? Если бы только мы с Артуром могли сейчас освободиться!
– Сюда, – скомандовал Ловелл и, словно услышав мои мысли, приставил кинжал к горлу Артура. Я ахнула, но мой мальчик только моргнул. Ловелл как-то толкнул кирпичную стену, и она повернулась внутрь – еще одна потайная дверь. Неужели мы только что вышли из так называемого узкого прохода, который упоминал священник, старого туннеля, предназначенного для бегства? Ник сказал, что осматривал его, но вряд ли толкал каждую часть этого казавшегося крепким сооружения.
– Где мы находимся? – спросила я Ловелла, когда он закрывал за нами кирпичную дверь. Это была маленькая комнатка, освещенная единственным фонарем, стены грубо вытесаны из камня, а одна стена из кирпича.
Я прикинула, в ней было примерно шесть на шесть футов, а потолок чуть-чуть выше головы Ловелла. Здесь было тихо и затхло. Небольшой стол с бумагой и письменными принадлежностями, стул, скамейка и горшок – вот все, что было в ней. Несколько маленьких бочонков свалены в углу. Я увидела на полу соломенный тюфяк.
– Мое милое, простое святилище, часто служившее мне по несколько дней кряду, – сказал он. – Сядь и слушай меня внимательно. Мальчишка, на свою койку.
Меня ужаснуло, как быстро Артур повиновался ему. Что он делал с моим мальчиком? Или, может быть, просто сказал ему, что убьет меня – убьет нас обоих, – если тот не будет послушен? Теперь я была уверена, что, показав нам свое логово, он намеревался сделать именно это. Если бы я сумела добраться до ножа и ударить его… но я не обольщалась, что смогу с ним справиться.
– Я слушаю, – сказала я, когда он прислонился спиной к стене, через которую мы прошли, хотя я не видела, где была дверь или ручка, которую нужно было бы повернуть в ту или другую сторону.
Человек, захвативший нас, выпрямился во весь рост, крепко держа свой нож.
– Я благородный человек, – сказал он мне, – вынужденный жить в неблагородные времена, потому что тайно действовавший трус, не имевший прав на трон, мошенническим образом захватил его. Генрих Тюдор, в сущности, убил моего сеньора, Ричарда Йоркского, истинного короля и других.
– Убил в сражении, вы хотите сказать? Как при Босворт-Филде или Стоук-Филде?
– Тихо, я сказал. Я только хочу, чтобы ты знала: то, что я сделал, я должен был сделать, чтобы остановить распространение тюдоровского яда. И поэтому самым подобающим для его отродья, принца Артура, было оказаться убитым именно таким образом.
Неужели нет никакого способа остановить этого убийцу, прежде чем он доберется до нас? Единственной моей надеждой было то, что он рассказывает мне все это, чтобы я могла оправдать его перед королем или королевой. Но у меня было мрачное предчувствие, что он собирается пустить в ход кинжал. Шеи – он все время убивал людей, ломая или простреливая им шеи, и он уже приставлял свое оружие к шее Артура.
