33
Чудо, необыкновенное явление.
Должности по службе.
В хоромах.
Господарь — обыкновенное название хозяина в почтительном смысле.
Брусом, на которые опираются потолочные перекладины.
Уменьшительное от Мелании.
В договорных статьях Богдана Хмельницкого казак противопоставляется мужику, как человек высшего сословия. В универсале гетмана Остряницы казаки названы шляхетно-урожденными.
Венгерским вином.
Луки.
Конский убор.
Девушки носили очень легкие меховые, или бархатные, кораблики с открытыми тульями; молодые женщины носили кораблики сверху закрытые, а старухи делали из них просто шапочку и надевали на уши. В домашнем архиве панов Ханенков сохранилось предание, что одна девушка, в доказательство любви своей, позволила одному из предков Ханенков сбить у неё с головы кораблик стрелою. Из этого видно, что девические кораблики надевались, как корона.
Напечатанной в 1638 году в Киевопечерской типографии.
Материя лычак делалась из пеньки, и заменяла для небогатых людей сукно.
Кармазин — красное сукно, ценившееся в старину очень дорого.
Народ думает, что рождение великого человека всегда знаменуется землетрясением или кометою. См. «Записки о Южной Руси», т. I, стр. 163.
Намек на события при заключении Белоцерковского мира, когда Хмельницкий гетманской булавой защитил от черни польских послов.
Хоругвями.
Так назывался Братский монастырь, основанный гетманом Конашевичем-Сагайдачным.
В Малороссии поют под окнами, вечером на Рождество Христово
Ой по всьому миру нова радость стала!
Над вертепом звізда ясна ввесь мир осияла! и проч.
Тогда было время полного господства иезуитов в Польском королевстве. В противодействие братской школе в Киеве, они устроили там же свою школу, и переманивали к себе воспитанников; а между тем старались заподозрить членов братства и их действия в глазах правительствовавших лиц, и вооружали против них все нерусское и неправославное. Ожесточение умов доходило до того, что однажды братское училище и при нем гостинница были совершенно разорены набежавшею толпою фанатиков.
См. Приложения к 1-му тому «Записок о Южной Руси»
От слова чресло — кожаный пояс.
Народная песня о временах Хмельницкого:
Дивують ляхи, вражиі сыны, що ті козаки вживають:
Вживають вони щуку-рыбаху да соломаху з водою.
Плоские бочонки, на перевязях через плечо.
Чекан, боевой молот.
Межигорский монастырь был основан и содержан запорожцами. Из него присылались в сечевую церковь священники.
Крыльцо, подъезд.
Как мякину.
Действительно, как Москва спасала своею народностью Русь от иноземного посягательства, так и Запорожье было убежищем свободы во время польского владычества. Да будет же священным для нас каждое место, на котором русский дух отстоял свою самобытность!
Как поросенок на пристяжке.
Междометие, выражающее насмешку. Соответствующего ему нет в великорусском языке. Эва! значит совсем не то.
Здесь овва имеет не тот смысл, что выше, но это поймет только Малороссиянин, который произнесет его другим тоном, а не так как прежнее овва. Последнее овва имеет отчасти смысл великорусского: Эка штука! а первого решительно нельзя перевести.
Т. е. Вон ты какую запел!
Несколько надписей, бывших на надгробиях в великой церкви Печерской сохранил для нас (в польском переводе) Кальнофойский в своей Тератургиме. Примечательнейшие из них и здесь перевожу на тогдашний русский язык: I. «Глеба Всеславича, князя киевского, супруга, дщерь князя Ярополка Изяславича, после супруга своего в четыредесят лет скончася и купно с мим во главах преподобного Феодосия положенна, лета 6666 (1158) Иануар. д. 3, нощи часа 1» (Об этой княгине в Воскресенской летописи сказано: «имеяшеть бо великую любовь к св. Богородици и к отцю Феодосью»). — II. «Воззванная на суд смертный Евпраксия инокиня, дщерь князя Всеволода, идеже душею славися, тамо в лето 6617 (1109) Июля д. 9 тело сложи.» — III. «В лето 6979 (1471) христиански скончавшуся князю Симеону Александровичу Олельковичу, дедичному (наследственному) господину земли киевской, князю слуцкому, восстановителю святой церкви Печерской, юже обнови при короле Казимире и при в. о. архимандрите Иоанне, лета 6978, Грудня 3». Кроме Олельковичей, здесь были погребены князья Ольгердовичи — Владимир и Лев, Скиргайло, Черторыйские, Вишневецкие, Корецкие, Сангушки, Полубенские и другие. При многих надписях находились ешё стихи, сочиненные в честь покойнику. К сожалению, они также уцелели лишь в переводе Кальнофойского, на польском языке.
Внук Ольгерда, князь Андрей Владимирович, в завещании своем, написанном в 1446 году, говорит: «Приездил есмь в Киев с своею женою и с своими детками, и были есмо в дому Пречистыя, и поклонилися есми пречистому образу её и преподобным Отцам Антонию и Феодосию, и прочим преподобным и богоносным отцам Печерским, и благословилися есми от отца нашего архимандрита Николы и у всех святых старцев, и поклонихомся отца своего гробу, князя Владимира Ольгердовича, и дядь своих гробам и всех святых старцов гробам в Печере, и размыслих на своем сердци: колико-то гробов, а всии тии жили на сем свете, а пошли вси к Богу, и помыслих есмь по мале, и нам тамо пойти, где отцы и братцы и братия наша», и пр.
