дружок.
– Но ты же знаешь, что следующей моей целью будет Дрейк? – недоверчиво прищурился Финтан.
– И ты решил об этом напомнить? Да ты и впрямь не в себе! – всплеснул руками капитан. – И, кошка в пятку, ты мне все больше нравишься!
Рыжий Лис прыснул под нос и скрестил руки на груди, все еще дожидаясь ответа. Михель не спешил – он неторопливо переваливался с ноги на ногу, медленно принялся расхаживать по берегу, наслаждаясь пейзажем. Он устремил взгляд на далекие вулканы. Каменные великаны дремали, храня в сердцах губительное пламя. На верхушках белела тонкая кромка снега.
– Не думаю, что Дрейк тебе по зубам, малец, – признался Михель.
Финтан вновь прыснул и оскалился.
– Нет, правда, – Ландсберг перевел взгляд на Макдонелла.
– Посмотрим, – кивнул Финтан и обернулся назад.
Все это время он стоял на краю могилы.
– Вырыта на славу, – вздохнул Финтан, заглядывая вниз.
– Если жалко, что пропадет, так и быть – можешь сигать хоть сейчас, – предложил Михель. – Мы тебя зароем, и ни один зверь не поживится твоими костями. Местечко тут славное и уединенное, частенько с гор сходит туман. Тебе ж такое по душе?
– Благодарю за заботу, как-нибудь в другой раз, – пожал плечами Рыжий Лис.
– Поди, не так уж и долго ждать придется, – ответил Ландсберг.
Финтан вопросительно кивнул на тело, не подававшее никаких признаков жизни. Вопрос так и не был задан, но Михель упреждающе пренебрежительно махнул рукой.
– Обойдется, – бросил капитан.
Финтан развел руками, не имея никакого желания спорить.
– У меня к тебе просьба, – сказал Рыжий Лис.
– Ты гляди на него… – присвистнул Михель. – И какая же?
* * *
– Тебе за такое выпотрошат кишки и зажарят на углях, – протянул Михель.
Финтан кивнул с улыбкой, более уместной для комплиментов.
– Яды… – протянул капитан Ландсберг, осторожно касаясь страниц, исписанных аккуратным ровным почерком. Строчки шли внахлест друг к другу, некоторые страницы исписывались не только сверху вниз, но и справа налево.
– Я сразу понял, что мы поладим, – довольно кивал Михель. – Откуда она у тебя?
– Подарок, – ответил Рыжий Лис. – Правда, бесполезный – я ни латыни, ни французского не знаю. Но ты-то точно знаешь?
– С чего ты взял? – удивился Михель.
– Чуйка, – пожал плечами Финтан. – Ты сможешь сделать яд? Непременно из этой книги. Загни страницы на нужном развороте.
– Будет не так-то просто. Томми тот еще привереда, – вновь наставлял Михель.
Макдонелл согласно кивнул.
– Что-нибудь придумаю. Так ты мне поможешь? – спросил Рыжий Лис.
– Конечно, дружок, – довольно кивнул Михель.
Капитан сделал залом в тетради и вернул ее Рыжему Лису.
– Жди, крысеныш.
* * *
А «Пеликан» уже видел землю – впереди мрачнела бухта.
– Кто? – спросил Финтан.
Дрейк молчал.
– Это не мог быть Томми, – сорванным голосом произнес Френсис.
– Значит, отравлен Джонни? – спросил Рыжий Лис. – Он выжил?
– Выживет, – упрямо ответил Дрейк.
– Я буду молиться о его здравии, – с облегчением выдохнул Финтан. – Хоть Господь уже давно отвернулся и глух к моим молитвам.
– Это твоих рук дело, – злобно прошипел капитан.
Макдонелл поджал к себе бледную ногу. Натертое цепью красное пятно уродливым знаменем заклеймило его. Рыжий Лис вместо ответа пожал плечами и поднял взгляд на капитана.
– Зачем Томми это делать? – спрашивал Дрейк.
Он не требовал ответа, как требуют люди, наделенные властью. Он просил, он умолял, как просят избавления. Ослабевший Рыжий Лис подполз ближе к свету, ближе к капитану. Голос Финтана был слаб, и Френсис мог не услышать этих беспощадных слов.
– А почему бы ему не быть жестоким? – спросил Финтан.
– Что ему даст смерть этого ублюдка? – не понимал капитан.
– Мы оба знаем, – Рыжий Лис с трудом ворочал языком. – Генерал Норрейс ни за что не признает его.
– Этого не может быть, Томас никогда не прольет невинной крови, – отрицал капитан.
Рыжий Лис сглотнул и поднял взгляд.
– Тогда это была ошибка, – молвил Финтан. – И он хотел отравить тебя.
– Нет, – нервно и прерывисто выдохнул капитан. – Мы все пили и ели вместе, он не мог…
– Это просто ошибка, – повторил Рыжий Лис и умолк, и прислушался.
Силы были на исходе, но Финтан слышал, что там, наверху, творится небывалое оживление.
– Мы скоро прибудем в Сан-Хулиан? – спросил Финтан и прищурился.
Дрейк молча развернулся и вышел наверх. Френсис раздавал громкие приказы один за другим, срываясь на рык, едва владея своим голосом. После метаний по кораблю, после тысячи горячих проклятий он отдал беглый приказ вполголоса, веля освободить «того человека в трюме». Неизвестно, что первым делом сделал Рыжий Лис, получив, по крайней мере, видимую свободу, но точно известно, что в полночь, во время дежурства, на палубе вспыхнул маленький черный огонь. Как Рыжий Лис стянул ручку младшего Норрейса, почему он вознамерился ее уничтожить – этого никто не видел, ибо свершилось все под согласное покровительство преступной звездной ночи.
Мало что может обезоружить человека, привыкшего жить оглядываясь, прислушиваясь, затаившись. Внимательность и память, развитые под гнетом нищеты и лишений, увы, часто не победоносный трофей, который можно повесить над камином, на который будешь горделиво указывать восторженным и очарованным гостям. Порой такие добрые навыки, которые не раз и не два спасут жизнь, являются подачкой, не столько возмещающей боль от ударов судьбы, а скорее готовящей к грядущей буре.
Кто согласится добровольно сложить оружие? Ради чего? Разве что ради близости, такого доверия, при котором не может быть секретов. Тайны и секреты всегда были и будут самым хитрым оружием, самым сложным ядом, от которого не изобретут противоядия в ближайшие пару веков точно, а впрочем, никогда не изобретут. Такое крепкое доверие всю жизнь роднило близнецов Норрейс. Непонятно, как соседствовали в их сердцах секреты и, самое главное – стойкое убеждение, что они до конца, до последней капли крови верны и честны друг с другом. Сложно судить, насколько истинно, что у близнецов не было меж собой никаких секретов, но если спросить каждого в отдельности, они скажут в один голос: «У нас одна душа на двоих, и меж нами нет тайн».
Так они шли рука об руку, сходя на землю безлюдной пустой бухты Сан-Хулиан. Сестра взяла брата под локоть, как полагается настоящей даме, но на самом деле никто бы не разобрал, кто кого ведет. Джонни крепко вцепился пальцами в запястье сестры, боясь оступиться. Все, что он видел перед собой, – лишь смутные видения, бесформенные шумные пятна, которые всегда ближе или дальше, нежели ждал Джонни, и никогда не на своем месте. Все стало намного сложнее с той ночи.
Накануне высадки Джонни проснулся от сухости во
