Гэри Дженнингс - Пророчество Апокалипсиса 2012

Страж поднял руку, предваряя множество вопросов, которые я хотел задать.

— Твой долг — оберегать книгу.

— Это опасно?

— Да. В Ушмале нет более ни власти, способной поддерживать порядок, ни верховного жреца, угодного богам. Город погружен в хаос. На улицах властвуют фанатичные жрецы, банды грабителей и безумные толпы. Ты должен спасти кодекс и сберечь его для будущего. Он помедлил, глядя на меня. — Вот почему ты был рожден, вот почему ты — Хранитель Слова. Сейчас, когда кодекс в опасности, только ты можешь его спасти.

— Много ли воинов вы сможете выделить мне в помощь? — спросил я.

Стражи промолчали.

— А если у меня не получится?

— Ты отправишься в Шибальба.

Ай-йо… Шибальба — так майя называли преисподнюю Миктлантекутли.

Ушмаль

В город мы с Иксчааль вступили в обличье нищих, но нельзя сказать, что это так уж нас выделяло. Царившие в городе хаос и насилие побуждали людей одеваться и выглядеть бедно, чтобы не привлекать внимания стяжателей. Однако даже в условиях полного упадка и разложения былое величие майя давало о себе знать. Здесь до сих пор ощущался творческий дух предков нынешних майя и величие их древней, славной истории. Проходя мимо великолепных монументов, громадных дворцов, искусно построенных и украшенных зданий, я не мог не восхищаться изумительным мастерством зодчих, ваятелей и резчиков по камню. Поразительно, но деяния героев майя, их правителей и богов нередко были не нарисованы, а высечены в твердом камне в виде рельефов. Ощущение было такое, будто я оказался рядом с богами… с которыми, наверное, и имели дело древние майя.

— Это самый великолепный из городов майя? — спросил я у Иксчааль.

— Есть и другие, — покачала головой она, — столь же поражающие воображение. Майя создали великую цивилизацию, занимавшую территорию не меньше, чем нынешние великие северные державы. В период расцвета Ушмаль да и иные города страны майя превосходили богатством и блеском нынешний Толлан. Но когда боги отвернулись от них и началось угасание, люди покинули многие города, которые со временем обратились в руины. Ушмаль устоял, но ныне и он движется к разрухе.

— Боюсь, что, глядя на Ушмаль, вижу будущее Толлана, — сказал я.

— Я тоже, — отозвалась она.

Однако слишком большого сходства между двумя городами не наблюдалось, по крайней мере на сегодняшний день. Столица тольтеков пока представляла собой сверкающий, великолепно отполированный и ограненный драгоценный камень, в то время как город майя попросту умирал. Но с другой стороны, здесь все еще веяло величием прошлого и казалось, что этот дух сохранится даже после того, как от Толлана останутся одни развалины.

— Силен тот правитель, который сохраняет контроль над городом в трудные времена, — через некоторое время произнес я.

— Увы, когда в Ушмале настали темные времена, правитель был убит. После его смерти многие покинули город, но бежать могли далеко не все. Беднякам было просто некуда, а кое-кому, буянам, грабителям, да и некоторым военным вождям, все это оказалось только на руку. Теперь не разобрать, где разбойники, а где воины: чем наглее и кровожаднее шайка, тем больший успех ей сопутствует. Некоторые банды захватили те или иные городские кварталы, но в нынешней ситуации важнее держать в руках не территорию, а ресурсы. Зернохранилища, источники воды, городской арсенал, священный храм, обеспечивающий доступ к богам, — вот что дает настоящую силу и власть, а не улицы и дома. Некоторые шайки еще цепляются за кварталы, но их дни сочтены.

Несметное количество изображений бога дождя Чака, с человеческим телом, но клыкастого и покрытого змеиной чешуей, указывало на то, какое значение имела для местных жителей вода. Вооруженный топором из молний, этот бог производил гром и проливал на землю дождь, сотрясая своим оружием тучи.

— Чак был столь же скуп на воду на юге, как ныне Тлалок в Толлане, — сказала Иксчааль. Она пояснила, что, несмотря на обильную тропическую растительность, почва здесь, во владениях майя, в отличие от многих иных земель, отторгает воду. — Испокон веков вода здесь скапливалась в выложенных камнем природных колодцах, называемых сенотами. Почва здешняя воды не удерживает, но обильные ливни наполняли подземные резервуары. Города строились вокруг больших сенотов, селения возникали близ маленьких. Как и многие другие, сеноты Ушмаля почти высохли. Воды едва хватает для того небольшого населения, которое еще осталось в городе.

Я тут подумал о Толлане и тамошней засухе.

— Так что же, державы майя пришли в упадок из-за того, что бог дождя лишил их воды?

— В некоторых землях не хватало воды, в некоторых — пищи, — покачала головой Иксчааль, — на одни обрушивались болезни, другие терзали войны. Общим для всех было одно — упадок.

— Но чем он был вызван?

— Тем, что их оставили боги.

Иксчааль привела меня в самое сердце города, туда, где находились его главные святыни. Стоя перед высокой пирамидой, я ощущал исходящий от нее дух тайны и волшебства — того же рода, что исходил от самой Иксчааль.

— Обитель Волшебника, — сказала моя спутница. — Обойди весь сей мир, другой такой пирамиды нет.

Все священные пирамиды, которые мне до сих пор доводилось видеть, имели широкое четырехугольное основание и постепенно сужались к плоской вершине. Обитель Волшебника в основании была овальной и формой отчасти походила на яйцо. Это, подобное яйцу, строение было уже, чем обычная пирамида, и не ступенчатым, а гладким до самого верха. Иксчааль поведала мне о том, что сей необычной формы храм был задуман и построен карликом.

Однажды бездетная старушка нашла яйцо, которое отнесла домой и бережно хранила до тех пор, пока из него не вылупился младенец. Шли годы, младенец стал взрослым, только вот роста был очень маленького. Правда, силища у карлика была огромная, совсем не по росту. Поощряемый вырастившей его старухой, карлик предложил помериться силой тогдашнему правителю Ушмаля и взял над ним верх. Обиженный правитель приказал карлику, раз он такой сильный, за ночь построить храм, а когда поутру проснулся, над городом высилась эта необычная пирамида.

— Карлик был богом, — догадался я.

— Да, поэтому все и называли его Волшебником. А некоторые говорят, что он был упавшей с неба звездой.

Так все было или иначе, но Обитель Волшебника и впрямь представляла собой выдающееся достижение. Строений подобной формы не встречалось нигде, и мне было понятно, почему люди приписывали ему звездное происхождение.