Ознакомительная версия.
– Изабелла…
– Замолчи сейчас же, и слышать ничего не хочу! Ненормальный, ты же чуть снова себя не погубил! Боже мой, я вышла замуж за идиота; разве всякий другой смог бы так издеваться над собой и собственной женой? Ну, скажи, зачем ты потащился к королю? Кто тебя просил, что ты там забыл?
– Мне сказали, что Карл объявил войну королю…
– Я слышала об этом, но ты-то тут при чем? Франки собрались воевать между собой за трон, какого черта ты суешь нос в это дело? Полагаешь, без тебя не обойдется?
– Пойми, я рожден воином, я должен держать в руке меч и умереть вместе с ним! Такая смерть – высшее счастье для норманна!
– Ах, ты уже умереть собрался? Едва выйдя из церкви, хочешь оставить меня вдовой? И это называешь любовью? Скажи, зачем ты женился на мне?
– Изабелла, ты ведь знаешь, я люблю тебя…
– И во имя этого собрался на войну? Догадываюсь, тебя отговорили, не все же такие умалишенные в королевском дворце.
– Изабелла, подай меч, я хочу взяться за рукоять. Кровь викингов кипит во мне…
– Меч?! Ты его больше не увидишь! – она бросилась в дальний угол комнаты, нашла меч и выбросила за дверь. – А рукой лучше возьмись за голову и постарайся привести в порядок свои мозги.
– Изабелла, ты убиваешь меня… Ведь я сейчас встану и…
– Только попробуй! – она замахнулась на него тряпкой. – Я в ответе за тебя перед Господом и родителями и, пока я жива, не позволю тебе распоряжаться собственной жизнью! Она принадлежит мне и твоему народу! А если ты еще заведешь речь о войне, я уйду и больше не вернусь, так и знай! Зачем мне муж, голова которого вместо мозгов набита соломой и который думает только о себе?
Можер молчал, зная, что возражать бесполезно и только тяжело вздыхал. В таких случаях не следует подливать масло в огонь, лучше подождать, покуда он, не получая пищи, не затихнет сам. Так и вышло. Исчерпав все свое негодование и видя, что для новых взрывов не находится причин, Изабелла успокоилась. Теперь она, сидя рядом, лишь тихонько журила Можера, заботливо вытирая кровь и позволяя улыбающемуся супругу целовать свои руки.
– Не сердись на меня, милый, – негромко говорила она, – но ты так меня напугал! Ведь я чуть не лишилась рассудка, снова увидев кровь! Зато ты теперь уже никуда от меня не уедешь. Уверена, Вален тоже тебе запретил. Что он сказал? Наверное, обругал, как и я?
– Было… Я сказал ему, что собрался на войну.
– Нет, ты и в самом деле безумец. Он этого не говорил?
– Советовал уехать с молодой женой в Нормандию. Вернее, в твой замок. Сроку дал месяц.
– А потом?
– Не знаю, Изабо. Как скажет отец. Быть может, мы выступим в поход.
– На кого? На короля франков?
– Ну что ты!..
– Тогда на Карла? Того, который спас жизнь твоему отцу?
– Нет конечно же…
– Так с кем ты собрался воевать?
Можер молчал. Повторилось то же, что и у короля.
– Я отвечу тебе, – сказала Изабелла. – Никакой войны не будет. Во всяком случае, для тебя. Уверена, так скажет и герцог Ричард. Его ты, надеюсь, послушаешь?
– Да, Изабо, если он прикажет. Воля отца священна, так заведено у норманнов… Знаешь, я бы хотел послушать Рено. Он умнее меня и многих, я ему доверяю. Хочешь, расскажу тебе… впрочем, он просил не говорить. Так позови его, может быть, он у себя.
«У себя» – значит, рядом. Как только Рено совершил обряд, он переселился в комнату по соседству и жил теперь там вдвоем с Констанцией.
Выслушав о том, что произошло и качая головой, Рено повторил то же, что говорили короли, герцог Генрих, Вален, Изабелла – словом, все. И добавил:
– Воздух Парижа становится для тебя вредным, Можер. Поезжай к себе, это будет самым наилучшим. – Он поглядел на Изабеллу, сидящую рядом. – Ей-богу, имея такую жену, меня бы здесь только и видели.
– Черт возьми, – пробормотал нормандец, – я так хотел попасть в Лан, и такой случай подвернулся…
– Попадешь еще, – незаметно подмигнул ему Рено. Он был в курсе любовных приключений друга и сразу сообразил, что тот попросту хотел кое с кем попрощаться. – Война эта, боюсь, надолго. Карл не стал бы с ничтожными силами выступать в поход.
Можер наконец сдался.
– Благодарю тебя, Рено. Ты мой самый верный друг, и мне нужен был твой совет. Я последую ему. Мы уедем с Изабеллой в ее графство, будем жить там (Изабелла так и засияла от счастья). Кажется, я и в самом деле нынче никуда не гожусь. Но я еще побуду здесь дней десять, ведь путь предстоит неблизкий, к тому же, мы сначала поедем в Руан: познакомлю отца и мать с невесткой.
– Вот и хорошо, Можер. Поступай, как решил. Но мы пока не прощаемся. Приходи ко мне, я всегда к твоим услугам.
– И ты заходи, Рено. Мы давно не пили вина, черт возьми.
Монах кивнул, пожал приятелю руку и вышел.
А Изабелла, присев к супругу, принялась расспрашивать его, что это за земля такая – Нормандия?
Адальберон не стал откладывать дела в долгий ящик, и Карл Лотарингский был отлучен от Церкви вместе с племянником. Однако это не возымело действия, герцог лишь рассмеялся. И тут бы ему задуматься: ведь, начав с такого явного неповиновения Церкви, он тем самым уже обрек себя на погибель! Ибо Церковь, этот мощный институт власти над людьми, не простит ему и не допустит к трону, мобилизовав против него армии иноземных государей и в первую очередь – империи. «Богоотступник! Враг христианства!» – вот лозунги, которыми духовенство подняло бы против Карла своего мирского союзника, свою защиту – карающий меч!
Карл этого не понял, увлеченный идеей захвата власти, которой его лишили. В Нижней Лотарингии и южных областях Франции он набрал сторонников, разжалобив их стенаниями о судьбах своих маленьких детей и собственной. Те до сих пор не желали признавать над собой власти Капета; сыграв на этом, последний Каролинг ослепил их щедрыми подачками. Сформировав, таким образом, порядочную армию, Карл двинулся на Лан – столицу королевства. Устроить деморализацию власти – вот мысль, завладевшая его умом. Это непременно подорвет престиж Капета, и от него отшатнутся. В самом деле, что за король, позволивший врагу захватить столицу королевства? Однако Лан был хорошо укреплен, безуспешный штурм мог оттолкнуть от Карла кое-кого из его приверженцев, наиболее благоразумных. Подумав так, Карл заслал в город шпионов. Те быстро нашли его племянника и недовольных налогами Асцелина горожан, которые пообещали открыть ворота, если новый властелин отменит грабительский налог и вознаградит их. Карл пообещал, и ночью его войска вошли в город. И тотчас герцог, хорошо зная лисьи повадки Герберта, всегда старавшегося угодить тем и другим, дабы в любом случае не остаться в проигрыше, отправил ему послание, желая заручиться его поддержкой.
Ознакомительная версия.
