Кошки эти так красивы, что и представить невозможно. Они выше и элегантнее леопардов, у них длинные стройные ноги и впалые животы; изогнутые хвосты точно выражают настроение, золотые шкуры усеяны розетками черного цвета, а из внутреннего уголка каждого глаза вниз по морде идет черная полоска, будто нарисованный след. Великолепная фигура, царственная осанка придавали этим животным трагичный и романтический вид, пленивший меня. Мне захотелось иметь гепарда, и я тут же решил подбросить мысль об этом своей госпоже. Царь ни в чем не отказывал ей.
Слишком быстро, на мой взгляд, баржа, на борту которой переправлялся царь, прибыла на западный берег, и мы со всем двором поторопились к реке приветствовать фараона.
На нем был легкий охотничий наряд, и впервые за многие дни он казался спокойным и счастливым. Мамос остановился рядом с моей госпожой, когда она, по обычаю, поклонилась ему, и великодушно справился о здоровье. Меня охватил ужас при мысли о том, что он может оставить ее при себе на весь день – это разрушило бы все мои планы. Однако охотничьи гепарды привлекли внимание царя, и он быстро прошел к ним, не позвав за собой госпожу.
Мы быстро затерялись в толпе и отправились туда, где слуги держали ослов для госпожи Лостры. Помогая ей сесть в седло, я тихо поговорил с конюхом. Он сообщил мне то, что нужно, и я украдкой сунул ему в руку серебряное кольцо, тут же исчезнувшее, словно по волшебству.
Один раб вел осла в поводу, другой держал над седоком зонт. Так моя госпожа и я последовали за царем и волокушей с гепардами в пустыню. Мы часто останавливались, чтобы подкрепиться, и солнце успело пройти половину пути к зениту, прежде чем мы добрались до Долины газелей. По пути на довольно большом расстоянии прошли мимо древней усыпальницы Трас, заложенной во времена первых фараонов. Некоторые мудрецы считают, что гробницы эти выбиты в черных скалах три тысячи лет назад; правда, я не могу сказать, на чем основано такое заключение. Стараясь не привлекать к себе внимания, я осмотрел входы в могильные склепы, пока мы проезжали мимо. Однако издалека я не мог различить следов пребывания человека и непонятно почему расстроился. Я не переставал оглядываться, пока гробницы не скрылись из виду.
Долина газелей – одно из охотничьих угодий царя, защищенное указами множества фараонов, живших до него. Отряд царских хранителей дичи постоянно жил в холмах над долиной и следил за соблюдением царских указов относительно охоты на животных. За охоту в этой долине без разрешения царя браконьеров ждала смерть через удушение.
Знать спешилась на вершине одного из холмов, возвышавшихся над широкой темной долиной. Очень скоро были поставлены шатры, где можно было укрыться от солнца, и рабы открыли кувшины с шербетом и пивом, чтобы господа промочили иссохшие глотки.
Я проследил за тем, чтобы мы с госпожой получили прекрасное место с видом на Долину газелей, откуда можно было уйти, не привлекая лишнего внимания. Вдалеке я различил стада газелей в дрожащем, словно вода, горячем воздухе. Показал их госпоже.
– Чем же они там питаются? Здесь не видно ни следа зелени. Они, наверное, едят камни – их более чем достаточно.
– Многие из них совсем не камни, а живые растения, – объяснил я. Она недоверчиво посмеялась надо мной, а я поискал глазами вокруг и собрал горсточку этих чудесных растений.
– Это камни, – настаивала Лостра, пока не взяла в руки одно из растений и не раздавила его. Густой сок закапал у нее между пальцами, и она изумилась хитрости бога, придумавшего такую обманку. – Вот этим они и питаются? Это совершенно невероятно!
Мы не могли продолжать беседу, поскольку началась охота. Двое царских охотников открыли клетку, и гепарды спрыгнули на землю. Я думал, они попытаются сбежать, но животные были ручными, как храмовые кошки, и влюбленно терлись о ноги своих хозяев. Гепарды издавали странные чирикающие звуки, больше похожие на птичий крик, чем на рык хищников.
Вдали, на противоположной стороне коричневой, выжженной солнцем долины, я разглядел цепочку загонщиков, чьи фигурки казались маленькими и расплывчатыми в горячем воздухе. Они медленно приближались, и стада антилоп стали постепенно перемещаться в нашу сторону.
Царь и его охотники, ведя на поводках гепардов, спустились по склону холма на дно долины, а мы и весь двор остались на вершине холма. Придворные уже начали заключать пари на исход охоты, и я не меньше остальных жаждал посмотреть, но госпожу мою беспокоили другие дела.
– Когда мы уйдем? – прошептала она. – Когда мы сможем скрыться в пустыне?
– Когда начнется охота, все будут следить только за ее ходом. Вот тогда нам и представится возможность уйти. – Как только я закончил, ветер, подгонявший наши лодки при переправе через реку и овевавший нас во время похода через пустыню, внезапно стих. Казалось, будто кузнец открыл дверцу горна. Воздух стал таким горячим, что невозможно было дышать.
Я снова посмотрел на запад. Небосвод над горизонтом начал светиться желтым светом. Мне почудилось, что сияние это на глазах распространяется по всему небосклону. Мне стало не по себе. Однако, похоже, я один в толпе придворных заметил это странное явление.
Хотя охотники уже спустились в долину, но еще не ушли далеко, и я мог наблюдать за крупными кошками. Те наконец увидели стадо газелей, которых медленно гнали к ним, и тут же превратились из ласковых домашних животных в свирепых хищников. Головы их поднялись, тела напряглись, уши встали, поводки натянулись. Впалые животы, казалось, приросли к хребтам, и каждый мускул тела напрягся, словно тугая тетива.
Госпожа дернула меня за подол и повелительно шепнула:
– Пойдем, Таита.
И я неохотно начал боком отступать к скале, которая должна прикрыть наш уход и спрятать от глаз придворных. Серебряное кольцо, данное мною конюху, обеспечило нам осла, стоявшего внизу среди скал. Как только мы подошли к нему, я проверил, все ли заказанное на месте. К седлу были приторочены бурдюк с водой и кожаная сумка с припасами. Все было в порядке.
Я не смог сдержаться и взмолился:
– Подождем еще минуточку. – Не успела госпожа возразить мне, как я уже взобрался на вершину скалы и стал смотреть вниз.
Ближайшая антилопа пересекала долину всего в нескольких сотнях шагов от того места, где фараон держал на поводке гепарда. Я поднялся вовремя и успел увидеть, как животных спустили с поводков. Они бросились вперед легким галопом, как будто изучали на ходу изящно трусящих антилоп и выбирали себе жертву. Внезапно стада почуяли их приближение и бросились бежать. Как стайка ласточек понеслись над пыльной равниной.
Тела кошек вытянулись над землей, лапы их доставали землю далеко впереди, потом они складывались вдвое, отталкивались задними лапами и снова вытягивались вдоль земли. Гепарды стремительно набирали предельную скорость, и я еще не видел ни одного животного, которое бежало бы так быстро. По сравнению с ними стада газелей как будто застряли в болоте и еле передвигали ноги. Грациозно, без всяких усилий две кошки нагнали стадо и опередили несколько отставших животных, прежде чем настигли жертву.
Охваченные паникой, антилопы пытались уклониться от смертоносного нападения. Они подскакивали, изменяли направление полета в воздухе, изгибались и прыгали в противоположном направлении, как только их изящные копыта касались выжженной земли. Кошки с грациозной легкостью повторяли каждый их прыжок, и конец был неотвратим. Каждая из них повалила на землю по газели, тут же скрывшейся в облаке пыли. Вцепившись в шеи своих жертв, кошки душили их до тех пор, пока ноги газелей не перестали биться в воздухе и не замерли в судороге.
Зрелище это настолько потрясло меня, что даже перехватило дыхание от возбуждения. Потом снизу раздался голос моей госпожи:
– Таита! Спускайся немедленно! Тебя заметят на этой скале.
Я соскользнул вниз и присоединился к ней.
Все еще взволнованный зрелищем, я заставил ее сесть в седло и повел ослика в поводу по оврагу, где нас не было видно с вершины холма. Госпожа моя не могла долго сердиться на меня и, как только я хитро упомянул имя Тана, тут же обо всем забыла и стала подгонять животное, чтобы оно быстрее шло к месту встречи.
