– Ничего, – почти прошептал старик. – Мне уже ничего не нужно…
– Чушь. Бред. Каждому что-то нужно… Не хотите говорить сразу – скажете потом. После операции я вам и сам расскажу, чего бы вам хотелось. А вот серьезный и ответственный Евгений Афанасьевич Карелин уже точно знает, чего хочет от меня. Поэтому и ведет себя так… однозначно, что ли… Правда, Евгений Афанасьевич?
Севка снова ошибся. Он был уверен, что комиссар прямо сейчас пошлет обнаглевшего приятеля детства. Нельзя иначе реагировать на такие слова да еще сказанные таким тоном. В морду дать – да, самое то. «Наверное, – успел подумать Севка, – Орлов себя не совсем контролирует. Старая злость, обида, разочарование, что его классную актерскую игру все равно просчитали…» Подумать Севка успел. И ошибся.
– Я хочу, чтобы ты… – сказал комиссар. – Я хочу знать, что именно случилось с…
– Он погиб, – быстро ответил Орлов.
– Я хочу знать, где его могила… где он лежит… – с трудом выговорил комиссар. – И хочу знать, как это произошло…
– После операции. – Орлов снова потер лицо, будто очень хотел спать и пытался таким образом бороться со сном. – Как только мы все там закончим…
– Хорошо, – кивнул комиссар. – Я согласен.
– И ты не хочешь знать ничего больше? – На лице Орлова даже проступило удивление.
– Зачем? Если у нас не получится – все это не будет иметь смысла. Если получится – ты ведь от меня просто так не отстанешь, тебе здесь и дальше понадобится, как это говорят летчики, аэродром подскока. Ты просто так меня с крючка не снимешь…
– Не сниму, – кивнул Орлов с самым серьезным видом. – Тут ты все правильно понял. Что-то мне подсказывает – сейчас конструктивное продолжение разговора невозможно. Мне нужно успеть в мою берлогу…
Комиссар достал из кармана бумаги и протянул Орлову.
– Это что? – спросил Орлов.
– Это пропуск на имя Данилы Ефимовича Орлова. Там есть пометка из моего ведомства, ты можешь вести с собой кого угодно без предъявления ими документов. Тут же адрес, где ты можешь переночевать, если захочешь, вот еще ключи, – комиссар бросил на стол два ключа на металлическом кольце, – и деньги.
– Денег не нужно, деньги у меня есть. А за пропуск и жилье спасибо. И какая предусмотрительность… – Орлов покачал головой. – Ты учись, Всеволод Александрович! Учись. Теперь таких уже не делают. Да, и я там, на обратной стороне карты, оставил вам более-менее подробную информацию о действующих лицах.
Орлов встал с дивана:
– Так я пойду? Вам нужно все обдумать, не исключено, что-то проверить…
Орлов направился в прихожую.
– Не спеши, – негромко сказал ему вдогонку комиссар. – Мне нужно предупредить…
– Снайпера?
– Снайпера, – кивнул комиссар и сказал громко в сторону двери: – Никита! Дай отбой.
– А Всеволод меня проводит, – небрежно бросил через плечо Орлов. – Правда, Всеволод?
Севка поднялся со стула и посмотрел на комиссара, ожидая, что тот либо подтвердит, либо запретит – хоть как-то отреагирует на выходку Данилы, но Евгений Афанасьевич сидел за столом, и руки его продолжали разглаживать скатерть.
– Я схожу, – сказал Севка, надел ремень, затянул портупею и застегнул кобуру. – Я быстро.
Ему совершенно не хотелось никуда идти с Орловым. Ему противно было даже смотреть на него, не то что разговаривать, но нужно было сделать хоть что-то. Не люстру же разбивать стулом.
– А вот будет смешно, если Женька не станет давать отбой… – сказал Орлов, когда они вышли на лестничную клетку и дверь квартиры за ними захлопнулась. – Или Никита от обиды возьмет и не дозвонится снайперам…
– Снайперу, – автоматически поправил Севка. – Ты говорил об одном снайпере на третьем этаже.
– Ага. И ты тоже говори. Если я засек одного, то это только значит, что их там не меньше одного. Но сколько на самом деле – непонятно. Евгений Афанасьевич работает с двойным, а то и с тройным запасом надежности и прочности. И этого, на третьем этаже, мог специально поставить поближе к окну, чтобы я, значит, понимал, что хожу под богом, и чтобы не дергался. И чтобы, если и у меня есть подстраховка, первая пуля пришлась в этого, подставного… Это вообще, кстати, мог быть и не снайпер. Переодели какого-нибудь беднягу в форму, дали в руки винтовку и сказали маячить возле окна… С Женьки станется, я его знаю… – Орлов заглянул в лестничный проем. – С него станется поставить пару человек этажом ниже. Эй, там есть кто-нибудь? Убийцы, вы там?
Никто Орлову не ответил. Голос его прозвучал гулко и породил даже нечто вроде эха.
– А меня ты взял с собой для подстраховки? – осведомился Севка.
– Да боже упаси! – Орлов замахал руками и сделал обиженное лицо. – Как ты мог такое подумать. Поболтать хотел, просто выяснить, как на тебя подействовало общение с лучшими убийцами Союза…
– Убийцами? – без удивления спросил Севка.
– Конечно. Убийцами и воспитателями убийц. Ты думаешь, свои регалии от царского режима и льготы от красного дедушка получил за героизм на поле боя? Евграф Павлович ставил службу ликвидаторов в полутора десятках стран по всему миру. Лично отправил на тот свет сотни три народу, а уж сколько его ученики поубивали – я даже подсчитать не берусь. Если я один… – Орлов улыбнулся. – Ладно, оставим приятные воспоминания на потом. На после операции. Полагаешь, они успели сделать все нужные звонки?
Севка не ответил – Орлов и сам прекрасно понимает, что знать этого Севка не мог.
– Ладно, пошли. Лифт тут все равно возит только наверх, а кроме того…
– Человек в лифте – одна из самых удобных мишеней, – закончил за Орлова Севка, стараясь сымитировать интонации комиссара. – Если есть возможность обойтись без лифта, то ею нужно воспользоваться…
– За исключением тех случаев, когда засада будет вас ждать именно на ступеньках, – добавил Орлов уже с интонациями Евграфа Павловича в голосе. – Учение старика состоит скорее из исключений, чем из правил. Тот, кто научится вовремя нарушать правила, тот выживет. Остальные… остальные послужат примером. Поучительным примером. Меня и Женьку Евграф Павлович начал готовить с детства. Вначале это была вроде как игра, а потом – бац, и я вдруг получил свой первый приказ на устранение. В тысяча девятьсот восьмом году. Как раз в день рождения… Подарок на шестнадцатилетие. Не находишь, что генерал имел странные взгляды на воспитание?
– И ты убил? – спросил Севка, потрясенно глядя в спину спускающегося по ступенькам Орлова.
– Естественно, – не оборачиваясь, спокойным и даже немного деловым тоном ответил Орлов. – Цель была выбрана верно, подонок убивал молоденьких продажных барышень. Вывозил за город и там, на своей даче, проводил то, что полагал сатанинским ритуалом. Имел связи, влиятельных родственников, деньги… и ум, достаточный для того, чтобы не оставлять после себя следы. Уж я и не знаю, как мерзавца вычислил Евграф Павлович и его тогдашний помощник, но только меня и напарника они вывели на рубеж огня точно.
