class="p1">— А личная жизнь? Своя семья, дети, — поинтересовалась Кэтрин, перевернувшись на живот, и подперев голову руками, посмотрела на меня немигающим взглядом.
— Я, наверное, пока не готова… — вполголоса ответила, действительно ещё не думая о замужестве. В этом мире мне было всего двадцать один, и да, здесь я уже считалась перестарком, но всё же мне не хотелось с этим торопиться.
— А я всегда мечтала о семье и детях, чтобы не меньше трёх, но, видимо, и здесь я буду лишена женского счастья, — рассеянно проговорила подруга, невидяще взирая перед собой.
— И здесь? — тотчас глухим голосом спросила я, ощутив, как после невольной оговорки девушки моё сердце пропустило удар, чтобы тут же неистово забиться. А от предчувствия и нетерпения по телу пробежала дрожь.
— Что? — с недоумением спросила Кэтрин, не понимая моего вопроса, а я, глубоко вздохнув, словно ныряльщик перед прыжком, не сводя свой взгляд с девушки, проговорила:
— Интернет, сотовая связь, самолёты…
— Но как⁈ Этого не может быть! И ты⁈— не сразу воскликнула ошеломлённая Кэтрин, рывком поднимаясь с дивана, и неверяще на меня уставившись, сиплым голосом повторила, — этого не может быть.
— Таких совпадений не бывает, — согласилась с подругой, задыхаясь от переполнявших меня эмоций. Спустя столько лет тотального контроля над собой, непроходящего чувства одиночества и гнетущих ощущений, что здесь я чужая, встретить человека из своего мира было слишком неправдоподобно.
— Когда⁈ — разом воскликнули мы, тотчас истерично рассмеявшись.
— Больше трёх лет назад, а ты? — быстро проговорила я и, чуть подавшись вперёд, добавила, — Новосибирск, две тысячи двадцать второй год.
— Краснодар, две тысячи двадцать второй, — потрясённо выдохнула Кэтрин, — меньше года назад.
— Временные рамки нашего пребывания в этом мире не сходятся, — пробормотала я, в уме судорожно высчитывая даты.
— Да, странно, — кивнула девушка, тут же глухо рассмеявшись, и вцепившись в подушку, промолвила, — здесь всё странно, и какая вероятность, чтобы мы с тобой встретились⁈
— Ничтожная, — согласилась с подругой и, несколько раз глубоко вдохнув в попытках унять разбушевавшееся сердце, вполголоса поинтересовалась, — как ты сюда попала? Что с тобой там случилось?
— Наверное, как и ты, — грустно улыбнувшись, произнесла Кэтрин и, чуть помедлив, продолжила, — умерла… знаешь, эта история долгая и чаем мы не обойдёмся, да и наше эпичное знакомство надо отметить.
— Да, и желательно чем-нибудь покрепче, — рассмеялась я, до сих пор пребывая в шоке от сюрреалистической встречи. Подступивший к горлу ком мешал говорить, а глаза заволокло слезами, но я была безумна рада, что не одна в этом мире.
Этой ночью мы так и не уснули, нам было что рассказать друг другу. Чем поделиться, о чём поплакать и над чем посмеяться. Не знаю, какие силы переместили наши души в этот мир, но ни у меня, ни у Кэтрин жизнь и здесь не была радужной. И подруга, так же, как и я, время от времени задавалась вопросом — почему она, однако и она ответа на него пока не получила. Только к утру, с гудящей от разговоров головой, заплетающимся языком пожелав друг другу приятных снов, мы шатающейся походкой разбрелись по своим комнатам…
— Я знаю, что ты хочешь спать, но у меня, между прочим, сегодня открытие магазина, — из-за двери раздался звонкий голос Кэтрин, слишком бодрый для человека, который спал всего пару часов.
— Дай мне несколько минут, — отозвалась, нехотя сползая с кровати.
— Я прикажу подать кофе в гостиную! Завтракать будешь?
— Нет, — коротко ответила, прошла в ванную комнату, там отважно запихнула свою чумную голову под ледяную струю воды и громко, витиевато выругалась. Контрастный душ, похлопывание по лицу и с десяток прыжков на месте более-менее привели меня в чувство, и кое-как просушив волосы, я почти бодрой рысцой спустилась на первый этаж.
— Доброе утро, — с улыбкой поприветствовала меня Кэтрин, отпив из чашки, судя по аромату, кофе и вернулась к прерванному занятию, — кофе тебе сейчас подадут, я пока почту разберу.
— Даже противно на тебя смотреть, — проворчала, подавив вот уже пятый зевок, — откуда у тебя столько сил?
— Привычка, — рассмеялась девушка, но вдруг резко замолчала, обеспокоенно рассматривая конверт.
— Что там?
— Приглашение во дворец от её величества.
— Оу… это же хорошо? Раз сама её величество тебе пригласила? — уточнила, не понимая, отчего у подруги такое озадаченное выражение лица.
— Дворец кишит сплетниками, подпевалами и прочими мерзкими личностями. Будь моя воля, я бы туда не пошла, но не хочу оставлять королеву одну среди этих гиен.
— Одну? — удивлённо вскинула бровь, тотчас благодарно улыбнувшись дворецкому, подавшему мне чашку с кофе.
— Она из другой страны, — ответила Кэтрин, дождавшись, когда мы останемся с ней вдвоём, — их брак вынужденный, его величество не скрывает своих любовниц и откровенно насмехается над королевой. А ещё она два года назад потеряла сына из-за халатности слуг его величества и его неимоверного эго. Ребёнок заболел, но пятилетнего Бенджамина его ненормальный отец всё равно потащил с собой на охоту. Я подозреваю, что у мальчика была пневмония, он очень быстро сгорел.
— Урод, — вырвалось у меня, от злости моё сонливое состояние тотчас прошло, зато появилось желание прибить виновника смерти ребёнка, — других детей у королевы, я так понимаю, нет?
— Она позаботилась об этом, — едва слышно ответила Кэтрин, сердито бросив, — за её спиной придворные шепчутся, что она пустая. Даже её камеристки, и то в основном люди короля, понимаешь, почему я не могу не пойти? Буду рада, если ты ко мне присоединишься, в конверте два приглашения.
— О нет, предпочитаю держаться подальше от власть имущих, — отреклась от сомнительного предложения, залпом допивая кофе, — ну что, идём?
— Да, но ты всё же подумай, когда тебе удастся побывать в самом настоящем дворце? — проговорила девушка, убирая в ящик стола стопку писем.
— Буду счастлива, если никогда не представится такая возможность, — рассмеялась я и, подхватив сумочку, направилась к выходу.
Открытие первого большого магазина косметики в Грейтауне прошло изумительно. Вход в здание был украшен цветочной гирляндой, зал тоже утопал в ярких, душистых цветах. Кэтрин даже пригласила скрипача, и седовласый старик с розой в петлице играл нежную мелодию, от которой у прекрасных гостий наверняка должно щипать
