были практически безграничны: постоянно подвозились новые пушки, пороха не жалели – а вот рыцари вскоре почувствовали нехватку пороха. Коварный д’Амарал сделал ложный доклад перед советом о наличии таких запасов, что их хватит на год. Выручили магистровы запасы селитры, которую мололи на мельницах при помощи лошадей под надзором бальи Маноска и рыцаря Гийома Паризо. Однако пушкарям было приказано стрелять реже.
На посту Оверни произошла неприятная история, когда молодые рыцари стали избивать присланных для заделки брешей 120 рабов; завязалась потасовка, прибывшие на место старшие рыцари подумали, что рабы восстали, и изрубили их в куски. Это было тем менее полезно, что как раз в это время турки предприняли новую тактику – отстреливать рабочих, чинивших бреши под руководством Мартиненго. И защитников, и работников становилось все меньше. Магистр Филипп надеялся только дотянуть до зимы в надежде, что турецкий флот не сможет контролировать море, – тогда можно было бы получить помощь… Саперы Сулеймана днем засыпали ров землей и камнями; рыцари ночью все это затаскивали в город. Под бастионы ползли вражеские подкопы – 45, несмотря на препятствия в виде каменистой почвы и вод! Мартиненго научил родосцев выявлять подкопы по вибрации барабанов и натянутых кож, разместив их в перпендикулярно вырытых (по отношению к подкопам, ведомым вражескими минерами) рвах; он также удачно организовал контрподкопы, к сожалению, всего 32. Аббат Верто описывает, как инженер де Лафонтен закидал такой подкоп под участок Прованса через контрподкоп от церкви Св. Иоанна гранатами и горящими бочками с порохом. Кстати, насчет гранат – враг также пользуется новым опасным оружием – стеклянными гранатами, начиненными нефтью и бросаемыми вручную (экземпляр такой гранаты, найденной на Родосе, хранится ныне в Королевском артиллерийском музее в Лондоне). Остальные мины турок «сработали», из них первая обрушила стены на английском участке обороны на протяжении 12 ярдов (это случилось 4 сентября). Только после двухчасового боя рыцарям под руководством Великого магистра удалось гранатами, мушкетами и камнями вытеснить турок из бреши. Аббат Верто так описывает этот момент: «Великий магистр молился в церкви, когда по шуму понял, что бастион взорван. Тогда он встал и сказал старшим рыцарям: „Пошли, братья, заменим жертву наших молитв нашими жизнями и умрем, если так надо, за наш святой закон“. Он немедленно выступает с пикой в руке, забирается на бастион, подходит к туркам, крушит, сбивает и убивает всех, кто осмеливается противостоять ему; он сбивает вражеское знамя и возвращает бастион». Мустафа убивает своих бегущих солдат, но не в силах заставить их вернуться в бреши. Орден потерял в этом деле начальника артиллерии рыцаря д’Аргильмона, начальника галер рыцаря Мозелля, который нес знамя Великого магистра, и еще многих рыцарей.
Тем временем комендант замка Фераклос Дидье де Пюи передал магистру весть о том, что пленные турки сообщили ему, что в родосской крепости имеется много шпионов, которые передают в султанский лагерь сведения о повреждениях крепости, о том, что происходит в городе, и даже о том, что говорится на орденском совете (!); также турки выдали, где проводится новая мина. Ее не успели найти, и 9 сентября она сработала практически там же, где и предыдущая, на английском участке, и события практически повторились. За последующие после второго подрыва английского бастиона 2 недели сработали 6 турецких мин: две – у бреши в стенах Испании, одна – у Прованса, одна – у Англии и две – у Оверни. Взрыв каждой мины сопровождался штурмом. 13 сентября воины Пери-паши вломились в бреши на итальянском участке, но были отбиты. При этом был застрелен из мушкета турецкий правитель Эвбеи, фаворит султана. Атаку Пери-паши отражал сам магистр с пикой в руках. Рассчитывая на взятие бастиона дель Каретто, возведенного вокруг итальянской башни, Пери-паша встретил там яростную оборону, возглавляемую рыцарем д’Андело: на турок лили кипящее масло, бросали гранаты и камни. Янычары начали роптать. Мустафа-паша решил захватить бастион Англии, Ахмет-паша обещал ему содействие проводкой мин под испанский и овернский бастионы, чтобы разделить силы осажденных, что и было сделано 17 сентября. Турок успешно контратаковали столп английского языка Джон Бак, сен-жильский приор Прежан и немец Кристофер Вальднер. Мустафа искал смерти в гуще боя, но отступавшие подчиненные чуть ли не силком уволокли начальника с собой. Бак, Вальднер и еще многие рыцари погибли, Прежан получил мушкетную пулю в шею, но остался жив. У Ахмета мина взорвалась, и то не очень удачно, только под испанскими укреплениями; христиане отбили турок мушкетным огнем под началом капитана бастиона Оверни рыцаря Меснила и рыцаря Гримро; при этом пал испанский рыцарь Филипп де Арсилан. Всего враг потерял в тот день порядка 3000 человек.
20 сентября обнаружилось предательство еврейского врача, турецкого шпиона, поселившегося на Родосе еще по приказу султана Селима – его застали посылающим записку в турецкий лагерь при помощи стрелы. На пытке он признался, что сообщал врагу о слабых местах крепости и что это было уже пятое письмо, посылаемое им. Как было сказано ранее, именно по его совету турки более выгодно и полезно разместили свою артиллерию и снесли колокольню церкви Св. Иоанна. Признание того, что он – христианин, не спасло его от четвертования. Предательство вообще было широко распространено, причем с двух сторон: какой-то родосец послал к туркам своего молодого слугу, переряженного в девицу, некий богатый горожанин Луцио Кастрофилака, снабженец, посылал туркам записки на стрелах, был схвачен и пытан; но и из турецкого лагеря, где было много христиан, в крепость часто летали стрелы с полезными записками.
22 сентября враг взорвал мину под бастионом Оверни, пользуясь советами перебежчика-грека, но умница Мартиненго сумел каким-то образом «спиральными каналами», проделанными во вражеском подкопе, отвести образовавшуюся взрывную волну наружу, чем предотвратил полное разрушение стен.
Тем временем на военном совете у султана, по предложению Мустафы-паши, было решено начать общий штурм, который и последовал 24 сентября после двухдневной усиленной бомбардировки: были разом атакованы все 4 бреши, да еще одновременно с этим флот попытался прорваться в гавань. Турки рассчитывали на то, что защитников слишком мало, для того чтобы отражать штурм одинаково успешно на всех направлениях. Султан обещал войскам отдать город на разорение, если они возьмут его.
Магистр Филипп, предчувствуя общий штурм, отдал соответствующие приказы и лично обошел все укрепления. «Мои дорогие братья, – увещевал он воинов, согласно аббату Верто, – помните, что мы собираемся сражаться за орден и за защиту нашей религии, и наградой нашей доблести будет славная победа – в противном случае Родос, сильнейший бастион христианства, должен послужить нам могилой». Когда же он
