отец, божественной милостью всех сыновей Церкви.
(Написано в 1168–1170 гг.)
Элеонора, королева Англии, герцогиня Аквитании и Нормандии, графиня Пуату – архиепископам, епископам, аббатам, графам, баронам, судьям, бейлифам, профосам и всем верным королю и ей во всей Аквитании – приветствие. Да будет известно, что господин мой король, я и Ричард, мой сын, ради блага нашего и предков и души графа Патрика Солсберийского, который был убит на нашей службе (спасая королеву от нападения Лузиньянов. – Е. С.), дали и подтвердили [этот дар] церкви св. Иллария [135] все сборы, которыми мы пользовались при дворе в Бенассе и его округе, удерживая с них для сохранения и защиты этого поселения, двора и земель [следующее]: за пару пахотных быков пусть платят 12 анжуйских пенни, за пару ослов – 6 анжуйских пенни. Земледелец заплатит за свой плуг 4 анжуйских пенни. Если у арендатора три быка или три осла или кобыла с двумя быками, на которых он пашет, пусть платит столько же, сколько и за пару быков. За эти пенни люди той земли будут освобождены от всех сборов, пошлин, поставки лошадей [136], трудовых повинностей и всех конфискаций со стороны профосов, бейлифов и наших слуг, и избавлены от всех вызовов на сборы, отправления правосудия и судов – за исключением [случая], когда граф Пуату сам отправится на войну (очевидно, что Элеонора готовит Ричарда – графа Пуату – к боевым действиям против отца. – Е. С.), тогда эти люди должны следовать за ним, т. е. когда их призовут каноники св. Иллария. Более того, если они будут обвинены в том, что не соблюдут этот обычай в срок, позже чем неделя после дня св. Михаила, или проштрафятся каким-либо иным образом, им не придется платить нам или нашим слугам сумму большую, нежели 7 су и 6 пенни. Если арендатор уверит, что он надлежащим образом уплатил сбор, и с нашими служащими пребывает в мире, ему можно поверить, если он один принесет клятву [137]. Люди из [церкви] св. Иллария возьмут древесину из леса св. Иллария для всех своих нужд, пасти скот им можно и в лесу, и на открытой местности. [Подтверждаем, что] каноники св. Иллария будут иметь всю ту древесину для собственных нужд и для нужд церкви, и что к их распоряжению будет и лесная служба, и право выпаса свиней в лесу, и все прочее, что их предки получали от графов Пуату – при условии, что они не будут это продавать или отдавать. Сверх того, эти каноники получат столько земли, сколько они смогут обрабатывать тремя парами быков, свободными от прочих работ. За предоставленные нами свободу и сборы каноники церкви св. Иллария будут торжественно отмечать наши годовщины после нашей смерти; подобным же образом они будут отмечать годовщины графа Патрика. Мы утверждаем этот дар и концессию, дабы содержать их прямо и неослабно, и по желанию и требованию моего господина короля и моего сына Ричарда, я закрепляю и подтверждаю это приложением моей печати. Свидетели: Иоанн, епископ Пуатье, и Симон Торнхэмский; и Гуго, виконт де Шательро; и Ральф де Фэй; и Ричард де Кэмвилль и де Сальдебрёй; и Харви, дворецкий; и Иоанн, кантор церкви святого Иллария; и Реджинальд, заведующий школами; и мессир Месшин, приор святой Ранегунды; и мессир Бернар; и Петр, мой капеллан. [Дано] в Пуату.
(Написано примерно в 1170 г.)
Элеонора, королева Англии, герцогиня Аквитании и Нормандии, графиня Пуату – архиепископам, епископам, аббатам, графам, баронам, сенешалям, профосам, бейлифам и всем верным королю и ей во всей Аквитании – приветствие. Да будет известно, что я и Ричард, мой сын, желаем, подтверждаем и предписываем, что приор св. Эньяна и его люди при [соляном] болоте св. Эньяна могут держать и обладать этим своим [соляным] болотом свободно и спокойно, платя установленные правильные и древние сборы, как они делали во времена моего отца и моих предков. И если Ральф де Фэй или любой иной сенешаль или бейлиф наложит на них какое-либо изъятие или неправедный обычай, забирая их соль, это совершенно запрещается и им придется уступить, и не забирать соли более, чем положено, при условии, что вышеозначенный приор и его люди могут владеть этим [соляным] болотом в мире, уплачивая те справедливые и древние сборы, что были установлены нашими людьми и старейшими и законопослушными людьми той земли при нашем дворе, в присутствии Ральфа де Фэя, в то время – нашего сенешаля. Свидетели: Иоанн, епископ Вандомский, Ральф де Фэй, бывший сенешаль; Ланселен, сын вышеназванного графа; Петр, капеллан; Иордан, церковнослужитель. [Дано] в Шиноне.
(Написано ок. 1193 г.)
Элеонора, милостью Божией смиренная королева Англии, всех верных во Христе, до кого могут дойти эти письма, приветствую во имя Спасителя. Узнав, что наш нежно любимый сын, король Англии, содержится под стражей Римским императором, мы воззвали к памяти славного и благословенного мученика (Фомы Бекета, архиепископа Кентерберийского. – Е. С.), чтобы мы смогли получить освобождение господина короля, моего сына, посредством его (мученика. – Е. С.) заслуг и молитв. И ныне, поскольку в стране неспокойно, город Кентербери был укреплен рвами, стенами и прочими укреплениями, и каждый был призван на эти работы, некоторые люди приората и монастыря Кентерберийской церкви тоже работали, не по праву или обычаю, но по нашей просьбе. Таким образом мы, тщательно принимая во внимание свободы и иммунитеты, коими обладает вышеозначенная церковь и ее люди, где бы они ни находились, признаем и обещаем монахам церкви, что та работа, которую они были вынуждены исполнить перед лицом срочной необходимости и при нашем вмешательстве насчет них и их людей… [138] не понесут вреда, и их свободы и хартии, подтвержденные многими королями… [139] не потерпят убытка. Таким образом, мы даем этим письмам силу [закона], прикладывая свою печать. Свидетели: Герберт, архидиакон той церкви; мессир Петр из Блуа, архидиакон Бата. [Дано] в Лондоне.
(Написано ок. 1193 г.)
Элеонора, милостью Божией королева Англии, герцогиня Нормандии и Аквитании, и графиня Анжу – всем чадам Святой Матери Церкви, до которых это письмо может дойти – приветствие и любовь во Христе, который есть спаситель всех. Да будет вам известно, что когда Самсон был аббатом [монастыря] святого Эдмунда, достопочтенный конвент того места был обязан выплатить нам 10 марок золотом штрафа, который он [прежде] задолжал господину королю Ричарду, нашему сыну. Поскольку у них был недостаток монет, они предложили нам в возмещение золотой потир, который у них имелся, весом в 13 марок золотом. Совершенно простив им 10 марок, которые они были нам должны, и добавив из собственных средств три
