мои деньги…
– Не надо подробностей! – снова прервала его Сешат. – Где он сейчас?
– По дороге он сбежал от Птахотепа, и теперь только кемтские боги знают, где его искать, – жрец бросил быстрый взгляд на Сешат, и в глазах его мелькнула надежда.
– Зачем было городить такие сложности? Ты что не мог просто заставить Уарсу отдать Шере?
– Я даже в его усадьбу пройти не могу, – пробурчал жрец. – Он сильнее меня, все дороги, ведущие к нему, зачарованы. Никто, кого он не желает видеть, не может прийти к нему. А я, сама понимаешь, враг номер один.
– Мы мчались сюда как бешеные! – возмутилась Сешат. – Посмотри, – она ударила ладонью по накидке и в воздух поднялся клуб пыли. – Ночевали, где темнота застала, чуть свет рвались сюда. Я как будто чувствовала, что вы наделаете глупостей! А где Аба-Анер? – спросила она оглянувшись.
– Они с Птахотепом сторожат у усадьбы. Уарсу накладывает на своих пленников особое наваждение – все беглецы, поплутав, приходят назад.
– Мы пропустили его, – раздался голос в дверях, и в комнату вошли Аба-Анер с Птахотепом. – Увидели, когда он был уже в усадьбе. Как он прошёл мимо, не понимаю… Измождённый, еле живой. Где он бродил эти дни, не знаю, но он весь грязный, в ссадинах и синяках.
– Да где же ему бродить? – буркнул Хамерут. – По пустыне ползал… там ни воды, ни еды на день пути вокруг.
– Главное, что живой, – сказала Сешат и повернулась к Аба-Анеру. – Ты отдал Уарсу деньги?
Тот развёл руками.
– Пришлось… я не смог выйти оттуда с деньгами. Уарсу сказал, что раз мальчика нет, то деньги надо отдать.
– А зачем ты вообще устроил эту авантюру? Достаточно было просто взять мальчика в обмен на деньги, и всё.
– Я подумал, что будет несправедливо отдавать деньги за злодейство, – с жаром ответил юноша, но вид у него при этом был виноватый. – Хамерут сказал Птахотепу, чтобы тот во всём меня слушался. Я и приказал ему стоять у ворот и ждать рыжеволосого мальчика. Если он пройдёт мимо, то просто похитить его, и всё. Но я же не знал, что Шере сбежит от Птахотепа…
– Теперь Уарсу скажет, что он отдал мальчика, а раз тот сам к нему пришёл, то значит, снова принадлежит ему.
– Я помогу вам, – послышался мальчишеский голос.
Все обернулись и увидели в дверях мальчикаодного возраста с Эй-Нефер.
– А ты кто? – спросила его Сешат.
– Я Хика, хенмес Уарсу, живу у него как ученик. Шенн-мутиф иногда подсаживает меня к новеньким, чтобы я за ними понаблюдал и выполнил разные поручения.
Он помолчал немного и, увидев, что все на него смотрят, продолжил:
– Когда Шере меня увидел, я притворялся умирающим, как будто шенн-мутиф меня всего изрезал. Обычно новичкам дела до меня нет. Но Шере оказался совсем другим, он пытался обо мне заботиться… я ещё тогда подумал, что если будет возможность, то обязательно помогу ему. Я даже пытался объяснить ему, как не попасться, когда шенн-мутиф отправил меня к нему во второй раз…
– А зачем во второй? – спросила Сешат.
– Он что-то почувствовал, почувствовал какую-то опасность. Сказал, что надо выяснить, не знает ли он кого-нибудь в Унуте. Ну я и узнал. Потом я хотел уговорить дядю, чтобы он оставил Шере в живых и сделал своим учеником, как меня. Но потом он убежал, а это ему приговор. Уарсу беглецов сразу потрошит… И он не продаст его больше. Можно только похитить его и увезти отсюда подальше.
– У твоего дядюшки похитишь… – просипел Хамерут. – Повсюду заговоры и заклятия…
– Я могу просто вывести его оттуда, – сказал Хика. – Меня никто не задержит, у меня там полная свобода в пределах усадьбы и вокруг неё.
Эй-Нефер, которая до сих пор молчала, вмешалась.
– А потом он снова вернётся туда? Как снять его заклятие?
Хика развёл руками.
– Этого я не знаю. Но у него всего пара дней. Уарсу не будет кормить того, кто однажды сбежал. Возможно уже завтра…
Аба-Анер, чувствовавший себя виноватым из-за возникших проблем, воспользовался случаем исправиться:
– Отец учил меня снимать такие заклятия, я думаю, что справлюсь с этим, – и покосился на Сешат, которая едва заметно улыбнулась.
– Давай-ка, мальчик… Хика, да? – уточнила Сешат. – Иди и приведи сюда нашего Шере.
– Мне будет нужен помощник, – сказал Хика. – Я не смогу уйти надолго, Уарсу доложат, что я ушёл с ним, и он примет меры.
– А сейчас ты как ушёл?
– Уарсу сам отправил меня проследить за этим… – он махнул рукой в сторону Аба-Анера. – Чтобы узнать, откуда он взялся.
Сешат кивнула.
– Как ты выведешь Шере?
– Через ограду он не перелезет – слишком слабый. Я выведу его за ворота, как будто погулять вокруг дома, и отведу от усадьбы, а там кто-то должен нас встретить. Кто-то, кому он доверяет.
– Разве Шере можно гулять за пределами усадьбы? – удивилась Эй-Нефер.
– Так-то нет… но я не раз выходил с пленниками наружу. Они же всё равно не могут уйти. Привратник знает, что мне можно с ними выходить наружу ненадолго. Когда вы его заберёте, я вернусь назад и закричу, что Шере снова убежал. Привратники могут выбежать, но, скорее всего, недалеко. Все уверены, что беглецам недолго гулять.
– Я его встречу, – сказала Эй-Нефер. – Из всех, кто здесь, Шере знает только меня и мне одной доверяет. – Эй-Нефер обвела всех взглядом. – Хамерута и Птахотепа он испугается, Сешат тоже, Аба-Анера вообще не знает.
Сешат задумалась.
– Я одну тебя не пущу, – сказала она. – Пойду с тобой. Но чтобы Шере не напугался, я подожду немного в стороне…
– Мне пора возвращаться, – сказал Хика. – Значит ждите меня с северной стороны усадьбы. Там небольшая роща, сразу за ней – пустыня, которая постепенно переходит в землю Темеху1. Когда солнечная ладья уйдёт в Дуат, ждите в этой роще.
Сказав это, Хика повернулся, но в дверях был остановлен Сешат.
– Хика, – сказала она. – Ты хочешь заниматься тем же ремеслом, что и твой шенн-мутиф?
– Это наше семейное ремесло, – сказал мальчик. – Я не могу заниматься ничем другим. Все в нашей семье по женской линии колдуны и чародеи. Уарсу не может передать своё искусство своим детям, оно передаётся по женской линии – через сына сестры. Потом я буду учить своего хенмеса, сына своей сестры, он сына своей сестры и так далее. Так угодно богам Кемта.
Сешат кивнула.
– Хорошо, иди, Хика. Встретимся вечером.
Когда Хика ушёл, Сешат подождала немного и сказала:
– Ну а теперь, Эй-Нефер, пойдём навестим этого колдуна.
– Как? – удивилась девочка. – Зачем? Вдруг он возьмёт нас в плен, как Нехти?
Сешат лукаво улыбнулась.
– А мы возьмём с собой Аба-Анера, и он нас спасёт.
Молодой харап даже расцвёл от удовольствия.
– Заодно покажет нам дорогу, – и Сешат уставилась на Аба-Анера таким взглядом, что он был готов показать дорогу даже в тростниковые поля Иалу.
Привратник был сонным и всклокоченным. Борода его торчала клочьями в разные стороны, заплывшие жиром
