Я стоял и смотрел со стороны, как забитые и голодные люди, не ждущие от будущего ничего хорошего, с энтузиазмом разбирают разбитую технику, собирают трофейное оружие и боеприпасы. Люди, которые уже давно похоронили себя, не жили, а выживали, чувствовали себя способными изменить свою жизнь, хоть немного, но к лучшему. В течение дня с их участием, была практически полностью уничтожена одна из самых сильных банд района, при этом, не потеряв ни одного человека. Теперь я знал, что у меня появился еще один отряд. Борисыч больше хозяйственник, нежели боевой командир. Я не собираюсь его кидать и захватывать власть, но увеличивать свою команду необходимо. Вот и воспользуюсь случаем. Тем более из Борисыча получится неплохой начальник тыла.
Надо закреплять успех. По самым скромным расчетам в бункере осталось не более пяти-десяти активных боевиков. Поэтому вот именно сейчас есть возможность захватить бункер бандитов и тем самым взять под контроль одну их самых коротких дорог к Черному морю через перевал.
Колонна выстроилась в прежнем порядке. Впереди шел захваченный у боевиков джип, выполняющий функции передового дозора. В нем разместились Артемьев, Малой, Миронов и Марков, моя нынешняя ударная группа. Я с Вяткиным, Воропаевым и Борисычем расположились в бронетранспортере, шли следом во главе колонны из трех захваченных джипов, "Мерседеса" и "Шишиги" в которых разместились двенадцать бойцов Борисыча и трое присоединившихся к ним бывших заложников. В "Шишигу" покидали пленных боевиков, предварительно их тщательно освободив от колюще-режущих предметов и качественно связав.
Подойдя к последнему повороту, после которого открывается вид на Перевальное, Санька вышел на связь и дал отмашку остановиться, а сам со снайперами скрытно выдвинулся в сторону бункера. Наблюдатель был всего один, и тот через пол часа был нейтрализован. После чего, в течение получаса разведчики исследовали подходы к бункеру на предмет электронных средств наблюдения и скрытых наблюдателей. Но, собирающиеся в спешке боевики, поснимали с постов все возможные силы. Поэтому наша задача упростилась. Через полтора часа после последней стычки, наш маленький отряд уже контролировал все окрестности вокруг входа в бункер. Оставалось самое трудное - захватить бункер. Даже три человека могут оказать ожесточенное сопротивление и нанести существенные потери нападающим.
Пока разведка исследовала подступы, я в бронетранспортере расспрашивал самого первого пленного, водителя джипа, который уже пришел в себя. Узнав подробности двух боевых столкновений, он еще больше испугался и наш статус русского спецназа не подвергался сомнению. Поэтому, разговорить его не составило труда. План бункера и порядок доступа был у меня на руках. В бункере оставалось еще четверо боевиков. Мы не стали прорываться вовнутрь, а дождались смены наблюдателя. Вышедшего на поверхность боевика для смены наблюдателя, тут же по-тихому прирезали. После чего проникли в бункер.
В переходном тамбуре для облегчения передвижения поснимали с себя уличные костюмы, и остались только в форме и бронежилетах. Бой в условиях ограниченного пространства, особенно в бетонных галереях, вещь непредсказуемая, и весьма вероятны рикошеты. Имея примерный план расположения помещений и размещения людей, стали сразу блокировать основные проходы. Впереди шли мы с Санькой, как самые подготовленные, вооружившись Стечкиными с глушителями, за нами уже шли Вяткин и Марков, вооружившись трофейными АК-74у. Командиру идти впереди конечно ненужно, но в данной ситуации нужно поддерживать авторитет.
Основные цели в первую очередь были караульное помещение, оружейка и электростанция. Один из боевиков неосторожно вышел к нам навстречу, и сразу получил две пули в голову. После чего уже побежали, звук выстрелов в галерее даже приглушенный глушителями прозвучал как грохот. На звук выскочил еще один боевик, на ходу передергивая затвор автомата, опять парный хлопок пистолетов. Тело дернулось и завалилось набок, автомат громко звякнул об пол.
Из-за поворота, там, где по плану находилось караульное помещение, раздался громкий гортанный крик, и сразу туда полетела РГДешка. Санька закричал "Бойся". Мы присели возле стены и зажали уши, но взрыв в замкнутом пространстве все равно основательно трухнул. После такого грохота уже не таясь, бросились за угол. Под перевернутым столом лежал последний боевик, искромсанный осколками. Дальше по коридору слышались испуганные вопли.
Не добежав до оружейки нескольких шагов, по нам практически в упор ударил автомат. Сильный удар в грудь меня откинул назад. Болевой шок был такой что ни вздохнуть, ни пошевелить, ни руками, ни ногами не мог. Рядом хрипел Артемьев. Над головой загрохотали автоматы, и чуть позже раздался сдвоенный взрыв. Перепрыгивая через нас, бойцы бежали дальше, захватывая бункер.
Надомной склонился Воропаев и расстегивал бронежилет, один из бойцов Борисыча проводил те же операции с Санькой. По тому, что ни у меня, ни у Артемьева не было крови, можно было сказать, что мы еще дешево отделались. Нам помогли перейти на освещенное пространство возле уже захваченной оружейки. Еле переставляя ногами, дыхание вроде возвратилось, разглядел тех, кто в нас стрелял. Пара смуглых пацанов лет четырнадцати, вооруженных укороченными АК-74у.
Дальше по коридору слышались крики, взрывы и стрельба. Через минут сорок все было кончено. Мы перешли в общий обеденный зал, когда туда начали подтягиваться уцелевшие бойцы. По кратким докладам, я уже понял всю картину боя. Практически все в этом бункере были вооружены и оказывали ожесточенное сопротивление. Наши потери составили трое убитых и пятеро раненных. При таком бое это еще неплохой результат, спасало большое количество ручных гранат, которыми нападающие просто закидывали любое место, где оказывали сопротивление. Поэтому из обитателей бункера в живых осталось очень мало, особенно, после того как на нижнем ярусе были найдены камеры, где содержались женщины и дети, остатки семей офицеров мотострелкового полка, который базировался до войны в Перевальном.
Тяжелый запах, бледные исхудавшие женщины, с многочисленными следами побоев, многие были беременны. От кого я не стал спрашивать. Впечатление тягостное. Бандиты они и есть бандиты. Без национальной принадлежности. Среди трупов боевиков попадались и славяне.
Подошел Борисыч.
– Сколько этих уцелело? - кивнул на труп боевика.
– Человек пятнадцать. В основном пожилые женщины и малолетки.
– Двадцать минут на сборы. Кто за это время не покинет бункер и не уйдет на расстояние сто метров, расстрелять.
