— Не так скоро, ради Бога! — уговаривал канадец, опасаясь стремительности, с которой испанец бросился вперед. — Дай нам всем разом навалиться с ножами.
Но Хозе, стиснув зубы и сверкая глазами, но обращал внимания на слова Розбуа. Опасности для него будто и не существовало, он видел перед собой только добычу, которая могла насытить его. Он уже почти касался буйвола, как вдруг животное, испугавшись, отскочило назад и обратилось в бегство.
Хозе, уже замахнувшись для нанесения удара, не попал в цель, потерял равновесие и упал наземь.
Когда он, не помня себя от бешенства, вскочил на ноги, бизон уже был далеко, но канадец с Гайферосом успели его опередить.
— Да прегради же ему дорогу к реке, Розбуа! — кричал испанец, видя, что бизон устремился к реке. — Ради Фабиана мы не должны упустить его из наших рук!
К счастью охотников, Розбуа не имел надобности в увещеваниях Хозе, он внимательно следил за прыжками буйвола. Видя, что последняя надежда ускользает вместе с бизоном, старик в отчаянии кинулся, точно охотничья собака, к берегу реки и, поравнявшись с раненым животным, бросился на него со страшным ревом. Это заставило буйвола переменить направление, но, встретив с этой стороны Гайфероса, беглец обратился прямо туда, где стоял Хозе.
Как опытные охотники, канадец и гамбузино, продолжая свое преследование, старались кричать как можно громче, между тем как Хозе, напротив, оставался совершенно неподвижен и, едва переведя дух, ожидал бизона. Вскоре бизон стал заметно ослабевать от потери крови, которая так и струилась из широкой раны, нанесенной ему между лопатками. Движения его теряли прежнюю силу, потоки кровавой пены выходили из широких, черных ноздрей, а хриплый, отрывистый рев говорил о ранении и в легкие. Перед глазами стлалась какая-то пелена, поэтому он не заметил в той стороне, в какую мчался, Хозе, присевшего на корточки. Бизон бежал прямо на него, и, когда животное поравнялось с ним, Хозе вскочил и, схватившись левой рукой за один из рогов, с быстротою молнии вонзил правою рукою свой нож по самую рукоять в его грудь.
Животное грохнулось на колени, но потом опять вскочило и потащило за собой испанца.
Розбуа и Гайферос, поспешившие на помощь к товарищу, могли в течение нескольких минут видеть, как Хозе, обхватив свою добычу, то поднимал руку, чтобы нанести новый удар, то наклонялся, стараясь уберечься от удара рогов. Голод совершенно превратил этого человека в хищного зверя. Хозе уже вовсе не обращал внимания на то, куда тащил его буйвол, он только продолжал пить теплую кровь, возвращавшую ему жизнь. Он ревел, наносил новые удары и не выпускал из рук своей жертвы.
— Проклятие! — кричал канадец, запыхавшись и изнемогая от мучений голода, который так долго преодолевала его несокрушимая сила. — Доконай же его окончательно, Хозе! Неужели ты хочешь, чтобы он бросился в реку и ушел от нас?
Между тем испанец все еще продолжал реветь и наносить удары, несмотря на то что буйвол бежал прямо к реке, стараясь освободиться от неприятеля, вцепившегося в его бока, как клещ. В ту минуту, когда Розбуа испустил крик ярости, раненое животное собрало последние силы и, подобно оленю, попавшему в западню, отчаянным прыжком ринулось в воду. Бизон пал и растянулся бездыханным. Хозе успел уже оправиться и вскочить на ноги, когда канадец и Гайферос подбежали к нему.
— Неуклюжий мясник! — кричал канадец, обращаясь к Хозе, — разве видано, чтобы так убивали и обдирали благородное животное!
— Ба! — воскликнул Хозе. — Без меня вам не видать бы этого благородного животного, а теперь бизон ваш, разводите костер.
Хозе с дикой радостью прыгал вокруг бизона, валявшегося на берегу реки. Соединенными усилиями три охотника едва вытащили на берег чудовищную тушу.
— Здесь будет съестного на целую роту, — повторял Хозе, — мы дадим пир на весь мир, а потом будет отдых под тенью этих прекрасных деревьев, — говорил он, указывая на чащу деревьев, возвышавшихся на противоположном берегу.
— Закуси на ходу, как солдат в походе, часок сосни, а потом опять в погоню за индейцами! — отвечал канадец.
— Не сердись, Розбуа, только я уже чересчур долго страдал от голода.
Вдруг послышалось жалобное завывание.
— Посмотри-ка, — произнес Хозе, указывая на противоположный берег острова, где появились два волка, с жадностью глядевшие на охотников и издававшие вой, — вон там еще два голодных бедняка, которым тоже хочется иметь долю в этом буйволе, и они, ей-Богу, должны получить ее от нас.
С этими словами Хозе схватил одну из передних ног буйвола и, сильно размахнувшись над головой, кинул на берег.
Для большей безопасности охотники решили перейти реку вброд и перебраться на островок, где они рассчитывали под защитой деревьев развести огонь и приступить к обеду. Не успели еще охотники перебраться через реку, как волки перестали рыть землю, а один из них с воем бросился прочь, поспешно унося с собой кусок, брошенный испанцем. Другой волк тоже последовал его примеру. Выйдя на берег островка, охотники тотчас заметили в середине маленькой просеки яму в несколько дюймов глубины, вырытую волками.
— Без сомнения, там погребен какой-то труп, — объявил Хозе, который обыкновенно не так легко отказывался от своего мнения, — а между тем, этот дерн, покрывающий здесь землю, по-видимому, говорит о том, что труп был зарыт недавно.
Между тем одна вещь поразила испанца, пока он рассматривал яму, а именно то, что в пространстве, которое обнажено было когтями волков от дерна, было одно местечко, казавшееся выкопанным садовым орудием. Но в это время раздался голос канадца, приглашавшего его пособить ему, и это отвлекло его от исследований. Хозе решил вернуться к этому месту позже.
Хотя в ту роковую ночь, когда был пленен Фабиан, дождь подмочил порох охотников, однако он все еще был достаточно сух для того, чтобы добыть огонь, необходимый для костра. В хворосте не было недостатка на острове, и вскоре голодные охотники услаждались сочной бизониной, изжарившейся на угольях.
Розбуа и Гайферос улеглись спать, между тем как Хозе опять направился к тому месту, которое вызвало его интерес. Он стал тщательно осматривать его и скоро убедился, что когти зверей не могли оставить подобных следов на глинистой почве.
После продолжительного осмотра Хозе заметил, наконец, некоторые неровности, будто надрезанные ножом. Испанец тотчас выхватил и свой нож. Опустив лезвие ножа в надрез, которого он не сумел себе объяснить, Хозе начал нажимать вниз. Вскоре нож скользнул с легкостью по надрезу, так что Хозе мог описать большой круг. Охотник чувствовал, как сердце у него забилось сильнее; у него тотчас возникло подозрение, что это место могло служить потаенным складом для хранения мехов, снарядов и оружия, что так часто встречается в тех пустынях. Мы уже знаем, что эти предположения вовсе не были безосновательны. С помощью ногтей и ножа Хозе принялся с судорожной поспешностью разрывать землю. Его мучило любопытство узнать поскорее, что там хранилось: товары ли, которые не могли послужить ему в пользу, или оружие, необходимое, как жизнь.
