стране: бо́льшая часть правонарушений в Японии предотвращается на стадии их подготовки.
В полиции на сигнал рабочих немедленно отреагировали: на кладбище был отправлен агент в штатской одежде. Вернувшись в участок, он подтвердил сообщение о странном сборище и доложил, что к гранитной мастерской подъехал автомобиль «додж», который привез высокого седого старика. Двое крепких молодых мужчин, сопровождавших старика, в мастерскую не зашли и остались у машины.
Агент обратил внимание и на то, что еще до появления старика у кладбищенских ворот собралась другая группа мужчин. Почти все они были с тяжелыми бамбуковыми посохами, а двое или трое явно прятали под одеждой оружие. Этой группой руководил некий безногий инвалид, привезенный в кресле-каталке.
Агент оказался наблюдательным и уверил начальника, что детали одежды и поведение уличной группы мужчин напоминали представителей нового класса профессиональной преступности, занявших заметное место в послевоенной Японии. Это так называемые сангокудзины [152] — иностранные рабочие, завезенные в страну во время войны для компенсации нехватки рабочей силы, вызванной тотальной мобилизацией японских мужчин.
Выслушав доклад, начальник полиции встревожился и отправил к кладбищу Тама двух полицейских в форме, поручив им выяснить у хозяина мастерской — что за собрание проходит под его кровом?
Хозяин, не чинясь, рассказал, что одно из помещений его мастерской арендовало «Общество пинфаньских друзей», и в траурном зале собрались двадцать два бывших стажера первого набора, приехавшие в Токио из разных городов.
— Что это за пинфанские друзья? — нахмурился полицейский капрал. — Какое-то тайное общество? Почему эти люди собрались в таком неожиданном месте, а не где-нибудь в более подходящем? В гостинице, к примеру?
— Насколько я понимаю, в годы войны эти люди служили где-то в Маньчжурии, в местечке Пинфань [153], в отряде под командованием генерала Сиро Исии, господин полицейский! — поклонился хозяин. — Неужели вы не слыхали про «Отряд 731»? После войны у отряда были непростые времена, при американцах их чуть не отдали под трибунал. Господа газетчики называют этих солдат военными преступниками и до сих пор интересуются деталями службы «Отряда 731», поэтому его ветераны и секретничают.
Полицейский капрал был из крестьян, откуда-то с юга Японии, и никогда не слышал об «Отряде 731» и его командире Сиро Исии. Однако упоминание имени генерала произвело на него впечатление. В представлении вчерашнего полуграмотного крестьянина генерал был без малого небожителем, и его участие в собрании бывших солдат императорской армии было гарантией того, что в гранитной мастерской не происходит ничего дурного. Успокоившись насчет тайного общества, он все же поинтересовался:
— И что же эти ветераны у тебя делают?
— Я видел, что боевые друзья крепко пожимали друг другу руки, не в силах говорить от нахлынувших чувств, и, еле сдерживая слезы, вглядываясь в лица друг друга. В комнате царит оживление. После того как первая волна чувств прошла, бывшие стажеры избрали председателя встречи, обсудили вопросы, связанные с организацией своего общества, его финансовое положение и проект устава. А когда повестка собрания была почти исчерпана, председательствующий объявил, что слово для приветствия предоставляется учителю Сиро Исии.
— Так этот генерал здесь, у тебя? — капрал невольно подтянулся.
— Да, господин полицейский. Он выступает перед собравшимися, и его слушают с большим вниманием и почтением.
Капрал повернулся ко второму полицейскому:
— Я думаю, что собрание военных ветеранов не представляет никакой общественной опасности. Тем более что на собрании присутствует его превосходительство господин генерал. Но возвращаться в участок нам пока рано — необходимо выяснить, что за подозрительные люди собрались неподалеку. Мне кажется, что это толпа затевает что-то нехорошее!
Напарник попробовал возразить:
— Господин капрал, мне кажется, нужно вызвать подкрепление. У нас только бамбуковые палки [154], а подозрительных элементов здесь десятка полтора. И у них не только тяжелые посохи, но и оружие! И еще мне кажется, что наш агент в штатском ошибся: это явно не сангокудзины! Скорее всего, эти люди — это гурентай!
Младший полицейский не ошибся — банда, собравшаяся неподалеку от гранитной мастерской, были гурентай. Основная особенность этого теневого сообщества заключалась в том, что они стояли вне всей традиционной системы японской профессиональной преступности. Они не принадлежали ни к бакуто, ни к текия, не были связаны обычными условностями и могли «играть» абсолютно на любом поле. Газетчики и обыватели называли их «толпой вооруженных хулиганов», наемниками — и не случайно! Главным бизнесом хулиганов было насилие — они делали деньги любым способом.
Крестьянское происхождение капрала призывало к осторожности. Он оценил опасение напарника и принял «соломоново» решение:
— Хорошо. Ты, наверное, прав. Я останусь тут на всякий случай, — чтобы гурентай не напали на его превосходительство генерала, а ты беги в участок за подкреплением!
* * *
Тем временем в траурном зале мастерской председатель собрания провозгласил:
— Все мы не раз слышали голоса, осуждающие существование «Общества пинфаньских друзей». Кое-кто называет нас даже военными преступниками. Между тем, мы всего лишь выполняли приказы высшего командования Квантунской армии. И нынче вовсе не собираемся приукрашивать свое прошлое или наслаждаться воспоминаниями. Что плохого в том, что друзья, ранняя юность которых прошла под одной крышей, где они делили и радость, и горе, будут иногда собираться вместе и радоваться, глядя друг на друга? Мы только укрепим свою дружбу! Почему не дать нам такую возможность? [155]
Председателя поддержал следующий оратор:
— Я часто мысленно возвращаюсь к нашим юношеским годам. И сегодня, когда я вижу вас, моих друзей — бодрых и энергичных, по-прежнему полных молодого задора — я думаю: вот те, кто может спасти Японию в трудный для нее момент. Мне кажется, что еще вчера мы изучали основы химии и других наук под руководством нашего учителя Исии и его соратников. Мы многого достигли, и внесли тем самым весомый вклад в японскую науку. И сейчас я с почтением и огромным удовольствием предоставляю слово его превосходительству генералу Сиро Исии!
Собравшиеся разом вскочили с мест, приветствуя «бога войны» радостными возгласами. И генерал в свою очередь милостиво поприветствовал вчерашних подопечных.
Через несколько лет журнал «Пинфаньский друг» процитирует приветственное слово Сиро Исии на первом организационном собрании бывших стажеров:
— Ваше подразделение появилось в «Отряде 731» для того, чтобы дать молодежи возможность учиться. В те трудные для страны годы я собрал вас — тех, кто стремился к знаниям, но по семейным обстоятельствам был вынужден бросить школу. Мы хотели, чтобы вы стали основными кадрами «Отряда 731», созданного для спасения родины. Поэтому я и мои коллеги-ученые стремились дать вам полное среднее образование, а наиболее способных предполагали направить в высшие учебные заведения. К сожалению, министерство просвещения Японии в то время не дало своего согласия на это, да и обстановка
