Моя принцесса - Елена Тихомирова

I

— Я сказал то, что хотел сказать. Она убийца.

— Простите, доктор, но в своём ли вы уме? — будучи обескураженным подобным заявлением, не сдержался от едкой реплики Джонатан Райли — владелец процветающей сети мануфактур по производству шерстяного сукна. Затем он пристально и с укором посмотрел в глаза своему собеседнику, но, увидев, что уверенность так и не исчезла с его лица, резко повернулся к окну, чтобы хоть немного остыть. Заявление оскорбило его до глубины души, поэтому Джонатан боялся, что вот-вот сорвётся на крик. Слишком много неприятностей произошло с ним за последнее время, чтобы оставаться хладнокровным и воспитанным джентльменом.

Однако, как назло, вид из окна открывался на сад, и в этот момент Лиза, его маленькая дочь Лиза, как раз вышагивала по садовой тропинке. Белокурая девочка смешно придерживала одной рукой украшенное рюшами платьице, не иначе снова воображала себя принцессой, а кончиками пальцев второй руки ласкала лепестки гордых пионов. С высоты второго этажа Джонатану было хорошо видно хрупкую детскую фигурку. Была видна ему и её няня Нэнси. Женщина, одетая в скромное серое платье и белоснежный чепчик, периодически покашливала в кружевной платок, но она и жаловалась на днях на лёгкое недомогание. Не иначе простуда грозила перейти в нечто большее, однако это было единственным неприятным моментом. В остальном вид из окна был тривиален до безобразия, и это послужило причиной отчего Джонатан разозлился больше некуда. Он не стерпел.

— В моём доме нет никаких убийц. Разве что вы, — с этими гневными словами мужчина вернулся к прежней высокомерной манере речи. И несмотря на то, что он старался соблюсти этикет, у него не получалось вести себя подобающе. Его голос сквозил обвинением. — Вас, как лучшего ветеринара страны, позвали сюда лечить собаку. Моя дочь обожает этого щенка, а вместо его спасения вы произносите недопустимые вещи!

— Очень жаль огорчать вас, мистер Райли, но теперь, когда я сообщил вам истину, вы можете справиться у иных лиц. Быть может, к магам вы проявите большее доверие.

— Несомненно, я так и поступлю.

— В таком случае считаю свой долг выполненным.

— Выполненным? Разве собака здорова? — с сарказмом поднял брови Джонатан и тут же напоказ нахмурился. — Моя дочь третью неделю рыдает над своим любимцем. Она пытается выходить этого пса и едва дождалась утра и вашего приезда. А что сделали вы?

— Мистер Райли, по-моему вы упорно не желаете услышать меня. Собака вот-вот умрёт, и убийца ваша дочь.

— Вы говорите о шестилетнем ребёнке!

Ветеринар недовольно поправил очки, поклонился и вышел. Он считал оскорбительным выслушивать подобное от коммерсанта. Да, пусть Джонатан Райли был богаче многих благородных господ, но золото не могло изменить его происхождение. И для известного специалиста этот делец был всего лишь мещанин, а, значит, кто-то равный ему. Однако сам Джонатан считал определённо иначе, а потому причислил ветеринара к грубым невежам, сущим пентюхам. Причём его разочарование было столь глубоко, что он непозволительно грязно выругался, когда увидел доктора садящимся в экипаж. А затем, громко топая, делец спустился по дубовой лестнице в комнату дочери.

В покоях Лизы, на бархатных подушках, лежал полугодовалый пёс. Родословная несчастного животного была достойна королей, но нынче по его внешнему виду этого было никак не сказать. Зверь был неимоверно тощ, так как не первый день отказывался от пищи, шерсть у него местами вылезла, а мутные глаза уже ничем не интересовались.

— Как он? — сухо справился Джонатан у слуги, приставленного следить за состоянием собаки.

— Совсем плох.

— А доктор? Он что-нибудь вам сказал? Какие-нибудь рекомендации оставил?

Лицо слуги выразило неподдельное удивление.

— Нет, мистер Райли. Право слово, я думал, что доктор Джеймс пошёл сообщить всё вам. Простите, я даже не спросил его ни о чём.

— А о мисс Лизе? Он вам что-нибудь говорил о ней?

— Нет, но…

— Что «но»?

— Доктор повёл себя очень странно.

— Мне из вас каждое слово клещами вытаскивать, демоны вас побери! Говорите уже.

— Простите, — смутился слуга и поспешил с ответом. — Доктор осматривал Эрна, когда вошла мисс Лиза. Ей не хотелось оставлять друга одного, она захотела присутствовать при лечении. Однако, едва она переступила порог, доктор замер.

— Не иначе он расстроился, что она помешала его работе, — предположил Джонатан, прежде чем испытал ещё большую злобу — он вмиг предположил, что гадостей ему доктор наговорил именно по этой причине.

— Нет, не было похоже, чтобы он расстроился, — опроверг слуга. — Я бы сказал, что он испугался. Доктор Джеймс пристально посмотрел на мисс Лизу, как… как на привидение, что ли. А затем он настойчиво попросил её выйти из комнаты.

— Моя дочь послушалась?

— Она была недовольна, но мисс Нэнси напомнила ей как важно соблюдать правила приличия и предложила прогуляться по саду. А там, едва за ними закрылась дверь, доктор Адамс отошёл от Эрна. Было видно, что он крепко задумался над чем-то. Я уже даже хотел поинтересоваться, не нужно ли ему что-то для лечения собаки. Но доктор Джеймс заговорил первым. Он вдруг сообщил, что пойдёт к вам, и без промедления покинул комнату.

— Понятно, — буркнул Джонатан.

Он оказался выбит из колеи произошедшим, но некоторое облегчение всё же испытал. Было приятно понимать, что наглый ветеринар хотя бы не стал распространять свои безумные идеи среди слуг. Только их мерзких сплетней ему не хватало!

— Мистер Райли, так если доктор не дал никаких указаний, как мне ухаживать за собакой? — робко осведомился слуга, перебивая тем размышления своего господина.

— Продолжайте делать то, что делали раньше.

— Но ему становится только хуже.

— Не знаю, чёрт бы вас неучей побрал! Придумайте что-нибудь! — прикрикнул разгневанный Джонатан, прежде чем развернулся на пятках и ушёл из комнаты прочь.

***

Не прошло и двух дней как собака умерла. И если прислуга вздохнула с облегчением, уж очень выматывала их забота о смертельно больном питомце хозяев, то маленькая Лиза рыдала навзрыд. Она никого не подпускала к любимцу, не давала его похоронить. Лишь ближе к обеду удалось уговорить девочку предать тело Эрна земле, но похороны проходили крайне тягостно. Лиза продолжала громко плакать и долго не поддавалась на просьбы вернуться домой. Она начинала уходить от дуба, под которым было решено похоронить собаку, а затем вдруг бросалась к могиле обратно, обнимала и целовала каменное надгробие. Вмешательство мисс Нэнси (расхворавшейся