— Я, должна доказать?..
— Мы…
Глеб, не отпуская руку, вывел меня в коридор. Вокруг суетились ЛЮДИ…
Неужели настолько доверяют? Наверное, меня просто убьют на месте, если я сорвусь. Словно прочитав мои мысли, Глеб наклонился к моему уху и прошептал:
— Ты не тронешь их, не волнуйся.
По-моему, он был больше уверен во мне, чем я сама.
Мы шли по коридору, а за нами бесшумно двигался Профессор, который, похоже, тоже во мне не сомневался. Мы подошли к зеркальной двери, и меня словно током поразило. Кто эта девушка рядом с Глебом? Здравый смысл подсказывал, что это я, но отражение никак с этим не вязалось.
Не отрывая взгляда, меня изучала сногсшибательной красоты незнакомка. Яркие стальные глаза с черной радужкой, в сравнение не шли с моими прежними еле голубенькими глазками. Длинные густые ресницы обрамляли это чудо. Изящные брови приподнялись в удивлении. Гладкая, идеальная, белая кожа, подсвеченная изнутри вакциной Профессора. Полные губы приоткрылись, обнажая белоснежные зубы. Отражение окаменело, олицетворяя собой изящество линий.
…Но волосы…
— Покажите мне этого парикмахера… — подняв руку, я нащупала короткие, по-варварски остриженные, черные локоны. Сколько я себя помню, у меня всегда были длинные волосы, а такого авангарда, я даже представить не могла.
Послышался сдавленный смешок Глеба. Профессор кашлянул и неловко переступил с ноги на ногу.
— Это я, — Профессор отвел глаза, — Твои волосы измазались в крови, и запутавшись, насмерть засохли. Пришлось действовать радикально.
— А что, мне очень даже нравится, — Глеб потянулся и открыл перед собой дверь, — Такие прически нынче в моде…
Он попытался быстрее скрыться за дверью, чтобы я не услышала сдавленный смешок.
— Я все слышу!
В ответ раздался уже громкий заливистый смех веселящегося парня.
— Надеюсь, ты не будешь мстить ему за несдержанность? — спросил Профессор, отводя взгляд.
— Сейчас я рассматриваю Вашу кандидатуру, — я, улыбаясь, посмотрела на мужчину, — Вообще-то мне нравилась старая прическа.
Профессор жестом пригласил меня в длинный коридор, за зеркальной дверью, в одной из комнат которого, предстояло решать мою судьбу.
Месяц спустя.
— Не позволяй мне оказаться у тебя за спиной, — я почувствовала на талии крепкие руки Андрея. Он поднял меня как пушинку и бросил на пол тренировочного зала.
Легко приземлившись, я не почувствовала никакого дискомфорта, от столкновения с твердой поверхностью. Но, не научившись толком контролировать свое новое тело, я не двигалась, решив подождать пока партнер поможет подняться.
То, что мне позволили войти в ряды «Ордена Корэнов», налагало некие обязательства, такие как изучение боевых искусств, походы на стрельбище, а главное: дисциплина и самоконтроль. Как были убеждены главы Ордена, мне дали большой аванс. «Ведь это экстраординарный случай, принять на службу новообращенного ситалита». За мной пристально следили, считая каждый шаг, контролируя каждый вдох.
Я охнуть не успела, как Андрей выкрутил мне руку. Помогать подняться он явно не собирался, а попытка высвободиться из захвата ничего не дала.
— Если падаешь, вставай как можно быстрее.
— Сдаюсь… — выдохнула я.
Неделю мой «личный тренер» кидал меня на пол, а я так и не смогла понять: как можно обратить силу оппонента против него же.
— Убита! — он приставил к моему виску сложенный в символический пистолет пальцы.
— Я ведь сдалась, — усмехнулась я, вставая. В этот раз мой многострадальный тренировочный костюм все же выжил, что удивительно. Не далее чем вчера, наставник, без особого сожаления оторвал мне рукав куртки, пытаясь доказать, что с той же легкостью можно было бы и руки меня лишить.
— А я тебе не поверил, — пожал плечами Андрей, — Что мне помешает устранить поверженного противника?
Не оборачиваясь, он направился к выходу давая понять, что на сегодня с меня достаточно. Созерцая его напряженную спину, я поддалась шальной, неожиданно осенившей мою светлую голову, мысли. Беззвучно, не дыша, я возникла за спиной Андрея. Перехватив руками горло, крутанула, сделав подсечку под ноги, завалила на пол, и сев сверху, похлопала его по животу.
— Мой реванш… — оскалилась я.
— В коварстве вы непобедимы, — Андрей надуманно закатил глаза, и присвистнул.
Как обычно, он хотел исчезнуть до следующей тренировки, но мне, во что бы то ни стало, хотелось с ним поговорить. В конце концов, он единственный вампир, которого я знала. Не ситалит, но все же, у меня к нему была масса вопросов, на которые даже Профессор не мог дать ответа. Догнав Андрея у двери, я без вступления задала мучивший меня вопрос:
— Расскажи, как это было у тебя… — он понял, что я имею виду процесс перерождения. Тут же его темные глаза вспыхнули, прожигая меня насквозь.
— Зачем тебе? — сквозь зубы процедил Андрей, и двинулся к выходу.
Я не обратила внимания на вспышку гнева.
— Профессор говорил, что ты решился на это добровольно, — я догнала его на крыльце, — Что тебя на это подвигло?!
Андрей резко остановился.
— Действительно хочешь знать? — он даже не глянул на меня. Только по интонации я поняла, что Андрей колеблется. Уже что-то, раньше это был просто немой утёс.
Засунув руки в карманы, чтобы он не видел моих сжатых кулаков, я кивнула и подняла глаза, дабы убедиться в том, что мой ответ был замечен. Я не ошиблась, Андрей стоял, развернувшись ко мне, и слегка склонив голову набок.
— История невеселая, боюсь ты… — он отрицательно помотал головой, толи, пытаясь заставить себя продолжать, толи меня не спрашивать, — Давай пройдемся.
Я обрадовалась его предложению. Прогулка по городу, кишащему людьми, меня не смущала. Критический порог контроля над жаждой пройден, как резюмировал Профессор. Поэтому я смело шагнула за Андреем в сгущающиеся сумерки, трепеща в предвкушении откровения. И оно началось:
— Это было десять лет назад… Я возвращался домой с работы. Жил я тогда на окраине города. Райончик был неспокойный. Приходилось идти через гаражи, а там что ни день, кого грабили или избивали. Малолетние хлыщи не знали, куда пристроить бушующие гормоны. Поэтому я даже не удивился, когда услышал крики о помощи. Хотя, это скорее были дикие вопли. Я даже усомнился, что это кричит человек. Свернув за угол, я увидел компанию подвыпивших подростков окруживших девушку. Понятное дело, что я кинулся ее защищать. Только тогда я плохо понимал, кто на самом деле нуждался в защите…
