Бен шел с единственной мыслью — найти себе напарника, кого-нибудь, кто помог бы ему выбраться из Ксатопетля до прибытия полиции.
Когда он дошел до двери, там уже все стихло. Внизу, у входа во внутренний дворик, выстроившиеся в ряд индейцы следили за ним; впереди стоял мужчина с мачете в руке. Бен повернулся и постучал в дверь. В ответ, с расстояния менее двух футов, раздался ужасный вопль:
— Убирайся вон, проклятый даго[27]!
— Я не проклятый даго, — ответил Бен. — Я — валлиец. Откройте дверь!
Наступила тишина, затем послышался лязг отодвигаемой щеколды. Дверь приоткрылась дюйма на два, и желтоватый глаз несколько секунд пристально разглядывал Бена, потом лицо с крючкообразным носом дернулось и исчезло. Бен рывком распахнул дверь и вошел.
На стоящей у стены кровати скрючился, тяжело и часто дыша, мужчина. У его ног каталась пустая бутылка, весь пол был усеян битым стеклом. Мужчина посмотрел на Бена и усмехнулся.
— Я пьян, — он говорил с заметным, явно не американским акцентом, глотая отдельные слоги. — Так ты не даго, а? — добавил он, по-прежнему усмехаясь. — Ты полицейский! Ха! Уэльский полицейский!
Это был худощавый брюнет, с позеленевшим от попоек лицом, на котором не было никаких признаков растительности, хотя он, очевидно, не брился несколько дней. На мужчине были ботинки для игры в поло, темный вельветовый костюм и рубашка цвета хаки. В комнате пахло плесенью. Бен сделал шаг вперед.
— Кто вы?
— Африканец, — хихикнул мужчина. — Я — проклятый африканос!
— Будьте благоразумны. Что вы здесь делаете?
— Что я здесь делаю? Схожу с ума, вот что я здесь делаю! Ты мне не веришь? Я африканос! Белый африканский еврей Самюэль Дэвид Райдербейт из Солсбери, Родезия, окруженный даго и вонючими туземцами! — Обхватив голову руками, он начал раскачиваться взад-вперед.
— Что вы здесь делаете? — терпеливо повторил Бен, благоразумно держась на приличном расстоянии на случай, если Райдербейт вдруг вздумает наброситься на него.
— Я приехал сюда три дня назад, из Паратаксина, — пробормотал мужчина невнятно. — У меня была машина. Я оказался отрезанным от внешнего мира из-за извержения вулкана. Туземцы ограбили меня и, как последнюю шлюху, уложили в кровать с бутылкой текилы. Проснулся я без гроша в кармане. — Он с несчастным видом поглядел на Бена и разразился потоком брани. — Без гроша в кармане!! — повторил он. — Забрали все, что у меня было. Три фотокамеры стоимостью в пятьсот долларов. Бумажник, чемодан — все! — Неожиданно Райдербейт бросился к двери, распахнул ее и заорал с галереи: — Грязные, проклятые даго! Идите сюда и возьмите меня! — Бен успел заметить, как поспешно разбежались стоящие внизу индейцы. Во внутреннем дворике осталась только старуха, кипятящая в чане коврики. Райдербейт прислонился к балюстраде и расхохотался.
— Они боятся меня, солдат! Испуганы до смерти!
— Бояться следует тебе, Райдербейт, — сказал Бен. — Послушай, ты влип в неприятную историю. Они нападут на тебя там, внизу. Они говорят, что ты убил их свинью.
— Свиньи! — Райдербейт сунул руку за пояс и выхватил финку, держа ее грязным коричневым лезвием вверх. — Кровь свиньи, — заявил он, хитро ухмыляясь.
— Зачем ты убил свинью?
— Мне не понравился ее вид.
Бен кивнул головой.
— Ну что ж, а им не нравится твой вид. Они собираются убить тебя.
Райдербейт вернулся в комнату и некоторое время стоял, размышляя, потом поднял голову и пронзительно закричал:
— Пускай поднимаются сюда и убьют меня! Идите и убейте!!
— Заткнись, — сказал Бен. — Тебе нечего здесь ждать. Ты выберешься отсюда со мной, и немедленно! — Он оглядел темную комнату и различил в дальней стене окно с металлической противомоскитной сеткой, прикрытое жалюзи. Бен приблизился к окну и приподнял на дюйм-другой жалюзи; сквозь щель он сумел разглядеть у стены небольшой кусок покрытой грязью земли. Повернувшись, он увидел, что Райдербейт сидит на кровати и с печальным видом рассматривает собственные ноги.
— Ты знаешь какую-нибудь дорогу из этого поселеньица, кроме той, что ведет в Гуадаигил? — спросил Бен.
Райдербейт посмотрел на него налитыми кровью глазами.
— Пути отсюда нет! — прокаркал он. — Проклятый вулкан блокировал все дороги. Достань текилы и давай выпьем!
Бен поднял жалюзи до упора. Внизу под окном стоял забрызганный грязью автомобиль, его колеса по оси утопали в луже. Из-за угла за ним наблюдали две пары раскосых глаз. Бен повернулся к Райдербейту.
— Какой у тебя автомобиль?
— У меня его нет. Украли.
— Какой у тебя БЫЛ автомобиль?
— Я брал его напрокат, — простонал Райдербейт. — Достань чего-нибудь выпить, Христа ради!
Бен старался быть терпеливым.
— Это был коричневый «шевроле-седан»?
— Верно. Коричневый «шевроле-седан». Он обходится мне в двадцать пять песо в день.
Бен кивнул головой.
— Автомобиль стоит под окном. Где ключи?
Райдербейт сидел, искоса поглядывая на Бена; его лицо на глазах теряло осмысленное выражение.
— Что? Что ты говоришь?
— Ключи! — закричал Бен. — Послушай, где ключи от стоящего внизу автомобиля?
— Ключи? — захихикал Райдербейт. — Ты говоришь, ключи? Плохо слышу тебя, солдат! Как в проклятом немом фильме — я тебя вижу, но не слышу!
Бен подошел к нему ближе, стараясь сдержать себя.
— Успокойся. У нас мало времени. Поищи в карманах, может быть, ключи там.
Райдербейт покачал головой.
— К черту ключи! Мне нужны мои фотокамеры. Ублюдки забрали все!
— Когда это случилось?
Райдербейт посмотрел на черные ручные часы марки «Ролекс Систер Перпетуал», показывающие и время, и дату.
— Я выехал из Паратаксина три дня назад, — пробормотал он.
— Если они ограбили тебя, то почему не взяли твою машину и часы?
Глаза Райдербейта налились кровью.
— Ты задаешь слишком много дурацких вопросов, тебе не кажется? Кто, черт возьми, ты такой? Что ты суешь нос не в свои дела? Убирайся прочь!! Вон отсюда!! — Он вскочил на ноги, издав какое-то странное рычание.
Бен сделал шаг вперед.
— Заткнись, проклятый идиот!
— Верно, проклятый идиот! — пронзительно завопил Райдербейт и потянулся за финкой. Бен прыгнул, схватил его за кисть руки и ударил в челюсть. Райдербейт рухнул на колени.
— Кто ты, черт побери? — хрипло прокричал он и вдруг зарыдал, как ребенок, размазывая слезы кулаками по лицу.
— Вставай живо, — велел Бен. Он поставил Райдербейта на ноги и отобрал финку. Тот смотрел на него желтоватыми глазами, в которых был уже не гнев, а отчаяние и мольба.
