— Нет, об этом вы мне не говорили, — забеспокоился я. — А мы успеем?
— Да ну? — удивилась Светлана. — Нет, не может быть… а впрочем, неважно. Успеем, конечно, успеем. И доехать успеем, и привести себя в порядок успеем, и даже пообедать успеем. А на «ты» так и вовсе перейдём прямо сейчас. Ты не против?
— На «ты» так на «ты», — согласился я. — И вот что я хочу у тебя спросить: кто есть жених Люсии?
— Ты совсем ничего не помнишь? — удивилась Светлана.
— Если ты о нашей вчерашней беседе, то я помню всё. И то, что Люсия прямо в День рождения была помолвлена, и то, что свадьбу назначили на 9 октября, за день до вскрытия ларца. Но кто он, этот жених?
— Я ведь тебе говорила и про жениха, и про завещание, — продолжает упрямиться Светлана.
— Почему я тогда ничего этого не помню? А если даже и так? Повторить, надеюсь, язык не отвалится?
Ну вот, нагрубил девушке. Впрочем, должок она вернула быстро:
— Представь себе — нет. Повторяю для тех, кто находился в танке…
Язва.
— … Женихом Люськи является некто Серж Одоецкий, мальчик из хорошей русской семьи. Его предки эмигрировали в Рагвай в одно время с Вяземскими.
— Они его по имени подбирали? — полюбопытствовал я.
— Как? — переспросила Светлана. — Ах ты, чёрт. А мы с Катькой не придали этому значения. А что… очень может быть. Правда, он Николаевич, а не Сергеевич.
— Так видно Сергеевичей не сыскалось, — поделился я мыслью.
— Вполне вероятно, — Катя посмотрела на меня. — Ты считаешь, что это важно?
— Не думаю. Скорее, нет. Скорее, это просто совпадение.
— Так чего ж ты? — Светлана была само негодование.
— А я чё, я ничё, я так, для разговору.
Света обиженно фыркнула и отвернулась. Я воспользовался моментом и тут же задремал.
* * *
Проснулся я сразу после съезда на грунтовку. Дорога действительно была хорошо укатана, но всё одно не асфальт, и машину таки слегка потряхивало. Скорость заметно упала — скорее, чтобы не сильно пылить. Светлана сидела уже совершенно не обиженная, но задумчивая. Думаю, не будет большого греха в том, что я тоже немного поразмышляю. Смерть моей нечаянной жены трудно назвать обычной. Катя ночью упала с лестницы и свернула шею. Это мог быть как классический несчастный случай, так и столь же классическое убийство. Полицейское расследование остановилось на первом варианте, Светлана настаивала на втором. О несчастном случае размышлять было нечего — горько конечно, но «c’est la vie». Версия убийства — а я согласен со Светланой — натыкается минимум на два взаимосвязанных вопроса: «зачем?» и «кто?».
Вчера вечером Света выложила мне такие подробности из Катиной жизни, которые значительно расширили круг подозреваемых. Оказывается, Катя и Света были компаньонками. Дело им досталось по наследству от мужей. Когда-то давно местный аристократ и бизнесмен Хосе Гонсалес Кардосо предложил своему другу, чиновнику высокого ранга Филиппе Родригесу Фернандесу, совместное вложение капитала. Идея предприятия принадлежала ещё одному их общему другу, Сергею Сергеевичу Вяземскому, которому эмигрантское происхождение не позволяло самостоятельно поднять проект. Приятели быстро пришли к соглашению. Чистую прибыль было решено делить поровну. Хосе и Сергей занялись воплощением идеи в жизнь, а Филиппе лоббировал интересы компаньонов в эшелонах власти. Дело оказалось выгодным и стало приносить друзьям солидный доход. Несколько лет назад на доходное предприятие положил глаз местный мафиози по прозвищу Удав. Дело дошло до вооружённой стычки, в которой Сергей убил родного брата Удава. Вскоре Сергей погиб в автомобильной катастрофе. Филиппе приложил максимум усилий для того, чтобы упечь Удава за рёшетку. Не за убийство Сергея. Причастность Удава к его смерти доказать так и не удалось. Но и других грехов набралось на солидный срок. Полтора года назад Удав умер в тюрьме. А вскоре, в автокатастрофе, как две капли воды похожей на ту, в которой погиб муж Кати, погибает Филиппе. Виновником смерти Светиного мужа многие считают подросшего сына Удава, но, как и в первом случае, доказать ничего не удаётся. Сейчас Хосе в одиночку управляет предприятием, отстёгивая положенную долю вдовам погибших друзей. На какую войну поехала Катя, оставив на моё попечение сына, так и остаётся загадкой. И если её убили, то это мог сделать и кто-то из её здешней родни, и кто-то из банды сына Удава, и, наконец, кто-то третий, мотивов которого я не знаю. Мои неутешительные размышления прервал Светин голос:
— А вот и наш Рансьон!
Действительно, машина катила по улице, застроенной преимущественно частными домами. Вскоре мы остановились возле солидного трёхэтажного особняка.
— Приехали, — сказала Светлана, — добро пожаловать в мою избушку на курьих ножках!
Я вылез из машины и ухмыльнулся. Этот дом столько же был похож на дом Бабы Яги, сколько доставивший нас лимузин на помело. А Светка-то у нас кокетка…
* * *
В помещении, где должно состояться оглашение завещания, я появился один и загодя. Пристроился на стуле в уголке и стал наблюдать за прибывающими, пытаясь на основе Катиных и Светиных рассказов определить, кто есть кто. Вот этот высокий моложавый брюнет, наверное, господин Кардосо. А вот и Светлана. Раскланивается с компаньоном мужа, на меня и не глядит. Так и было задумано. Вяземские вошли в комнату втроём: опрятный и седовласый Михаил Сергеевич — дядя покойного мужа Кати, чопорная и столь же седая Антонина Петровна — жена Михаила Сергеевича, их старший сын Николай Михайлович. Подошли ещё несколько человек, о которых я ничего не знал. Последней в комнате появилась Люсия под руку с молодым человеком. Так вот ты какой, Серж Одоецкий.
Ровно в назначенный час в комнате появился нотариус. Завещание было предельно кратким: «Всё своё имущество завещаю моему мужу, Вяземскому Аристарху Игоревичу». Взоры присутствующих немедленно обратились ко мне. Я поднялся с места и одним кивком головы раскланялся со всеми присутствующими разом, подтверждая, таким образом, правильность их догадки. Если я и ожидал каких-то негодующих возгласов, то напрасно. Народ в комнате подобрался на редкость воспитанный. Все встали со своих мест и направились к двери. Были, правда, ещё и взгляды, но ими-то дырку во мне не провертишь. Вскоре в комнате остались лишь я да нотариус. Пришла пора улаживать формальности.
На улице я появился уже в статусе полноправного наследника. Ко мне тут же подошёл господин Кардосо в сопровождении Светланы, которая нас друг другу и представила. Закрепив знакомство рукопожатием, мы, по предложению Хосе, направились в ресторан, где был заказан столик. За обедом о делах не говорили, негласно согласившись на обычную светскую беседу. Разговаривали по-английски, отдельные фразы вставляли на русском и испанском языках. И все бы ничего, да только я всё время чувствовал на себе чей-то изучающий взгляд, а может даже и не один.
