было предельно осторожно, уж очень эти колодки поганая вещь. Да и лежали они, опираясь головами то на стену, то на соседские ноги, чтобы разгрузить уставшую шею.
— Давно в колодках сидите? — громко спросил Далин у эльфа через стену, и я поморщился, потому что от громких звуков один из горемык судорожно зашевелился и тихонько, находясь в забытье, застонал.
— С неделю! — сквозь бульканье и плеск воды донёсся невнятный ответ из соседней комнаты. — До этого полегче было! И баланду давали, и парашу выносили, а потом нет, как отрезало! На хлеб и воду посадили, а камеру открывали только затем, чтобы мне морду набить! Я за мужиками ухаживал, как мог, но недолго мне оставалось!
— Захлопни пасть! — с удивившей меня самого злобой прошипел я в лицо даже испугавшемуся и отпрянувшему от меня гному, ведь всю боль этого закованного в колодку бедолаги мне пришлось сейчас забрать себе, только чтобы не разбудить его. — Рожа зелёная!
Гном что-то сообразил, поэтому не обиделся на меня ни капли, и лишь понятливо кивнул.
— И вообще, Далин, я давно хотел у тебя спросить, — боль не унималась, потому что сейчас я усыплял других, сквозь дико мешавшие мне ошейники. — Что это у тебя за деревенская манера орать из комнаты в комнату?
Усыплялись узники тяжело, но ошейники я решил пока, от греха подальше, не трогать. Не в том состоянии были эти люди, чтобы прямо сейчас пустить к ним магию, да и опыта в таком лечении у меня не было никакого. Прибегут Арчи с Ларой, посмотрю на их действия, постараюсь понять да запомнить, а пока так. Не навредить бы сейчас, вот что главное. Да и ошейнички для Лары было бы неплохо оставить, уж очень она по ним сокрушалась как-то наедине.
— Нужно тебе спросить чего-нибудь, — пот выступил у меня на лице, а слова плохо проговаривались сквозь лязгающие зубы, — ну так подойди и спроси!
Гном ещё раз угодливо кивнул, схватив меня за плечи и не давая упасть от дикого прострела в шее, пробившего всё моё тело от затылка до пяток.
Надёжно усыпив бедолаг, я резко выдернул эту боль из себя, как надоевшую занозу, и отшвырнул её каменную стену.
— Мне выйти? — тихонько и даже как-то почтительно прошептал Далин. — Не мешать?
— Да всё уже, всё, — несколько раз глубоко выдохнув, успокоил я его в ответ. — Давай, сдёргивай колодки, а я им буду головы держать.
И мы принялись за работу. Я не стал лезть к замкам, потому что слишком много всего магического на мне уже висело. И ветродуй, и контроль за состоянием этих бедолаг, и прочее. Далин очень осторожно и тихо открыл первый замок, а потом мы так же тихо и осторожно сняли это чёртово приспособление с худого невезучего мужика. Снимали по уму, не торопясь и больше всего боясь навредить. Лечить-то я мог, конечно, но ударными методами, и рассчитаны были эти методы на хотя бы сытых людей. А вот хватит ли у этого мужика сил пережить моё лечение, я не знал. Жира на них совсем не осталось, животы поприлипали к хребтам, плюс сильнейшее обезвоживание не располагали к экспериментам. Умереть вот точно не дам, это я сумею.
Подсунув руки мужику под спину и держа ему голову между своими локтями, я сумел его приподнять, а Далин вытащить эту чёртову колодку.
— Подержи пока, — схватив её, торопливо прошептал он мне и выскочил в коридор, где принялся ломать тюремный инвентарь на две половины. Потом метнулся в караулку, где шёпотом облаял сомлевшего, по всей видимости, от воды, еды и свободы эльфа, и выскочил оттуда с каким-то тряпьём в руках. Быстро распустив ножом чьи-то старые штаны на полосы, он с половинками колодки опять заскочил в камеру, и принялся очень ловко и умело сооружать шину на спину, шею и голову того самого бедолаги.
Я же держал свои руки как и раньше, не мешая гному, потому что вспотел и устал. Мне приходилось одновременно и продувать комнату, чтобы не наблевать себе под ноги, и продолжать давить бедолаг в сон сквозь ошейники, а это занимало ну очень много сил. Ещё я держал под наблюдением весь этот коридор, не упуская из виду и этого странного эльфа.
Коридор держал прежде всего потому, что всерьёз принял слова Далина отцу Автандилу. Если прибегут одни монахи, будем отбиваться, и будь что будет.
С первым мужиком мы возились долго, но всё же наконец вытащили его на руках в караулку, положив на одну из коек для дежурной смены. Эльф сидел на стуле, откинувшись на стену и стараясь не смотреть на стол, где на тарелке лежал целый бутерброд с сыром, и ещё половина.
— Всё жри, — посоветовал ему Далин. — Правильный ты наш. Подельникам твоим сейчас не до того.
— Ага, — отозвался эльф и придвинулся к еде. А я со стоном наконец-то выпрямился, разогнув спину, и осторожно несколько раз покрутил головой, вспоминая недавний прострел.
Эльф же ел как на картинке, и было это совсем непохоже на ужин недавнего узника. Медленно, осторожно, отщипывая по небольшому кусочку и тщательно запивая сухую еду маленькими глотками воды, он страдал сейчас, я так думаю, больше всего от отсутствия ножа и вилки. Прямая спина, прижатые к бокам локти, над столом мелькали только чистые кисти рук — чувствовалась порода, как говорится. Я бы, например, вёл себя в его положении немного по-другому.
— Пошли за следующим, — осторожно подтолкнул меня Далин в спину, сдвигая с прохода.
— Подожди, — замер я, и замер эльф. — Бегут, вроде бы.
Я почувствовал Лару, почувствовал Арчи, которые неслись к нам, помогая себе магией, и потому намного опередив отставших от них людей. Отец Автандил тоже скакал где-то там, но ещё далеко-далеко, да и не спешил он никуда, кстати говоря, умный всё же был мужик.
— Это хорошо, — отозвался гном и расстегнул обе кобуры. — Что бегут. Наши хоть?
— И наши, — отозвался я, раскрутив магическое зрение на полную, но не прекращая подавать воздух в подземелье и следя за состоянием узников. Получалось не очень, к слову говоря, многозадачность — это всё же не моё. — И не наши. И даже, Далин, ваши.
Я сумел рассмотреть безнадёжно отставших от всех гномов, и ухмыльнулся вместе с
