Я же так не смог проронить и слова, ведь в голове вновь зазвучали их голоса, а грудь обожгло ледяное пламя ненависти, такой лютой, тяжелой и удушающей, что я осел на землю, прижав ладонь к груди. Дышать получалось с трудом, голова раскалывалась, а они все вопили и вопили, обвиняя меня во всех смертных грехах.
Кем бы ни была эта ведьма — Верховная, не Верховная — но она ответит по закону. Мало того, что она выбралась за территорию клана, так еще и прокляла меня. Кража, пусть она была и не совсем ею, еще бы сошла им с рук, но нарушение трех главных законов — табу. Они вторглись и напали. Оставалось только убить кого-нибудь.
— Что с тобой, старик? — на корточки рядом со мной присел Саэм.
— Пусть… они… заткнутся… — прохрипел я едва слышно.
Еще чуть-чуть, и я не то, что сойду с ума… произойдет непоправимое — моя энергия вырвется наружу. Я уже не могу ее контролировать. Она бурлит, закипая внутри, рвется из меня диким зверем. А они все продолжают орать у меня в голове.
— Заткни… их… — я сжал голову руками, чувствуя в висках режущую боль. — Заткнитесь!
От моего крика с деревьев с шумом вспорхнули птицы. И ведьмы замолчали. Я получил желаемую тишину, о которой грезил с самого утра. И как только у меня хватило терпения?
Саэм помог мне подняться. Я несколько раз моргнул, чтобы взгляд стал четким и сфокусировался на беглецах. На их лицах и мордах отразился целый спектр эмоций: от непонимания и растерянности, до негодования и ярости. Дав Саэму сигнал, я перенесся на поляну, где был устроен привал. Через мгновение и друг появился вместе с ведьмами.
Больше их голосов я не слышал. Расположившись под ветвями раскидистого дерева, стал думать, что делать дальше. Мой прежний план стер в порошок появившийся с утра Саэм с приказом от совета, обязавшим меня и Саэма не возвращаться до тех пор, пока не будет поймана Алая дама. Только после этого я смогу вернуться домой и стать тем, кем был — членом двенадцати.
План я обдумал, и даже балласт имел в нем свое место, но некоторые пробелы меня смущали. Например, все это время, пока не поймаю преступницу, мне придется таскать их по городам за собой? Да я охочусь за ней уже почти год!
Отправить совету я их не могу теперь уж точно. У девчонки находится то, за чем охотилась Алая дама — книга, а я, дурень, загруженный другими заботами и мыслями, совсем забыл, что помимо этой Корнелии книгу хотела стащить и другая чертовка — помощница той самой Алой дамы, за которой я и явился в этот гадюшный бордель. Но ведьма, как я только ее поймал, покончила с жизнью, приняв яд.
— Знаешь, — рядом опустился Саэм. — я так и не понял, зачем девчонка, будучи Верховной, сбежала из клана? Может, ты слышал что-нибудь?
— Нет. — не хотя ответил я. — Но дело тут нечисто.
— Все-таки плохо, что в кланах ведьм нет наших. Мы ведь даже понятия не имеем, что творится на их землях.
— Мы и так отняли у них слишком много. — не веря, что говорю это, произнес я. — Еще и власть на их же землях захватить… нет. Тогда бы точно война закончилась полным уничтожением нашего континента.
— Тут ты прав. — Саэм устало вздохнул. — Но теперь нужно узнать, кто такая эта Корнелия, действительно ли книга принадлежит ей, и почему она вдруг стала Верховной, если долгое время в клане Возраждения главенствовала Дарин.
Дарин… имя мне было знакомо только по рассказам деда, который знал эту ведьму. Больше о Верховных кланов я ничего не слышал. Ведьмы считают нас скрытным народом, хотя сами шифруются лучше всех существ на континенте вместе взятых.
Вообще, было бы правильно следить за ними, ведь кто знает, что замышляют эти борцы за справедливость и равенство. Но если мы первые ворвемся на их территорию, против нас восстанут другие народы, ведь мы — символ единства. Нужно поддерживать свою репутацию.
Глава 18. Договор
Корнелия
— Идиотки! Какие же мы идиотки! — бурчала Танька. — Господи-Боже!
На душе и так было тошно, а она все причитала и причитала. Злость и прочие чувства быстро улеглись, когда их накрыло плотной тяжелой черной пеленой отчаяния.
Сидя на пне, на который нас как кукол посадил некромант, так и не снявший с нас кандалы, я невидящим взором смотрела вперед, во тьму, которую еще не скоро прогонит солнце. Глубокая ночь опустилась на земли, и лес сейчас выглядел очень зловеще.
— Это ж надо было!
— А я предупреждал. — отозвался Мурз.
Не о том он предупреждал. Не о том… Если бы мы знали, что маг слышит нас — всех нас — то точно бы не стали шушукаться вот так. Нашли бы иной способ переговорить.
Да и почему он вдруг стал слышать? Он не часть нашего ковена. Он вообще нам никто! Так ведь? Неужели наши жизни так крепко переплетены, что он пробрался туда, куда ни один маг никогда бы не смог — в ковенант?
Я горько усмехнулась. А он ведь давал намек, что слышит нас, еще днем. Я-то подумала, будто он решил, что мы шептались в кустах, ан нет. И предупреждал ведь сразу после этого. Точно идиотки..
— И что теперь с нами будет? — задала резонный вопрос Бяка. — Правда сожгут?
— Им нужно одобрение совета. — смотря в одну точку, медленно произнесла я. — А раз мы все еще здесь, хотя некромант может перемещаться в пространстве, то значит, что мы не самая главная проблема. Правильней будет спросить: «Что они задумали?».
Пришлось замолчать. Полог тишины, укрывавший магов, исчез. Нас коснулось легкое дуновение ветерка, сказавшее о том, что теперь и мы слышим магов, и они нас. Таня прижалась к моему боку, области солнечного сплетения коснулся холод. Ненависть перемешалась со страхом. Я перевела взгляд на некроманта, идущего в нашу сторону. Фамильяры напряглись.
— Отправляйтесь спать, беглянки. — произнес он, остановившись в метре от нас. — Нам предстоит долгий путь. Но прежде утром мы кое-кто обсудим.
— Нет. — отрезала я.
Никаких разговоров. Какой от них толк?
— Не руби с плеча, Корнелия. Мы можем предложить вам что-то, от чего вы не сможете отказаться.
— Что же? — фыркнула я. — Свободу? Смешно. Да вы лучше задавитесь, чем отпустите нас!
Некромант усмехнулся и, мазнув по мне заинтересованным взглядом, бросил:
— Отдыхайте. И больше без глупостей. У моей доброты есть границы.
Смотря на его широкую спину, по которой ползала тьма, похожая на черный туман, я пылала в синем пламене ненависти. Как же люто я ненавидела этих двоих. Как же сильно мне хотелось избавиться от них.
Спать я так и не легла: сон попросту не шел. Воздвигнув ментальные щиты, чтобы никто из нашей связки — и даже проклятийник — не услышал мои мысли, я стала думать, как закрыть ему доступ. Можно отгородить всех, но кого-то конкретного проблемно. Нам нужен этот спокойный угол, где есть только мы и никого более. Никаких чертовых магов!
Решить эту проблему я так и не смогла. Когда только-только начало светать, мы были подняты. Я напоминала умертвение: такое же бледное, с синюшными губами, еле двигающееся и едва живое. Бессонная ночь оставила на мне свой отпечаток.
Мы с друзьями сбились в кучку, греясь от тепла тел. Проклятийник и некромант сели напротив нас. Оба хмурые и напряженные. Что они вчера решили, нам оставалось только гадать. Да и честно, надеяться на что-то после слов некроманта было глупо.
— Что ж, — откашлявшись, заговорил некромант. — Мы долго спорили о том, как с вами поступить.
Мы с Таней, прижимавшиеся друг к другу, мгновенно вытянулись. Готова поклясться, что у подруги, так же как и у меня, сжалось горло, а сердце сначала на секунду замерло, а потом пустилось вскачь.
— И… — пауза показалась слишком длинной, а оттого и невыносимой. — Решили. — опять пауза, но на этот раз не выдержал проклятийник:
— Говори уже! У нас нет времени на это!
Некромант раздосадовано вздохнул.
— Прежде Артур должен был отправить вас к совету, а там он бы решал, что с вами делать, но вчера обстоятельства изменились. И… — некромант встал и, убрав руки за спину, стал туда-сюда мельтешить. — у вас появился шанс на то, что вас оправдают.
