Иуда - Леонтий Петрович Фомин

Встал я только днём, даже ближе к ужину. Проснулся из-за Марии, она пришла с работы.

–Ты весь день спал? На работу не надо ли?

–Я пойду ночью.

–Ну хорошо-у неё был уставший голос. Она переоделась и пошла готовить еду.

Я наконец встал и начал собирать вещи на работу. Вещей нужно было не много: нож, верёвка, фото цели, немного денег и крюк для верёвки, который я украл когда-то.

–В городе были новости?–поинтересовался я, подойдя к девушке сзади и обняв её.

–Никаких…хотя нет, были убиты два человека не далеко от нас.

–Да? И что же? Убийцу нашли?–я попытался сделать удивление, хотя это не очень получалось.

–Нет, конечно, всего-то день прошёл. Страшно и ночью по улице ходить, вдруг так же прирежут…-у неё сильнее упало настроение.

–Не бойся ходить по улице ночью. У тебя же всё равно есть я, забыла?

–Нет, не забыла.

–А теперь я пойду, у меня дела. Буду или поздно ночью, или рано утром. Если не приду, то уходи к Марксимусу и Иглесиасу. Они тебя приютят и скажут, что делать. Они умные парни. И ещё вот что…-я её взял за руки и повёл к кровати.

–Да? Что такое?–она нахмурила свои чёрные бровки.

–Возможно, после этой ночи нам придётся переехать-спокойно это сказал ей я.

–Почему? Что будет? Почему ты мне не говоришь, где ты работаешь? Зачем это скрывать?–она начала возмущаться, и я её понимал.

–Это тебе нельзя пока что знать. Потом, возможно, скажу.

–Почему ты не говоришь?!–повторила она свой вопрос громче.

–Это опасно для тебя! Тебя могут убить! Поэтому я тебе не говорю. А теперь, мне надо идти- не выдержав, ответил. У меня даже начали течь слёзы.

–Хорошо…люблю тебя–всё-таки спокойно, она мне сказала это.

–Я тоже тебя люблю.

–Надеюсь ты вернёшься-она встала и поцеловала меня, и не отпускала.

Но я вырвался.

–Я тоже надеюсь.

После этого я встал, взял вещи и вышел из дома.

Было как всегда, прохладно. Я повязал на голову шарф и пошёл в сторону дома цели. На улице то и дело слонялись бедняки, потом, ближе к богатым районам, бродили люди, продавая что-то, хотя они уже должны были разойтись по домам. Я подошёл к старичку и купил у него яблок и ещё каких-то фруктов. Это оказался добродушный человек, который смог мне продать ещё что-то. Потом, когда я дошёл до нужного дома, уже никого не было.

Пустая улица. Как раз для того, чтобы перелезть через высокий каменный забор. После я достал из рюкзака верёвку с крюком и начал его раскручивать над головой. А потом я кинул его, в надежде зацепиться за него. И на этот раз судьба мне улыбнулась. Крюк зацепился, и я смог залезть на него и пробраться на территорию. Я сразу увидел кабинет, и там не горел свет. Вспомнив расположение комнат, я начал двигаться к спальному окну. Судьба была сегодня на моей стороне. Никого не было, поэтому спокойно смог пройти к нужному месту. Свет не горел в спальне, как и в кабинете. Он должен был спать. Надо было как-то взобраться. Зацепиться не было за что, но я заметил, что у него можно было зацепиться руками за оконный проём, а рядом было сужение, то есть забор был близко. Взобравшись на забор снова, я захотел прыгнуть и зацепиться за окно. И вот, я стою и…Есть! Я зацепился, и издал вроде бы не так много шума. Поработав немного ножом, я открыл окно.

Я медленно спустился вниз, но в кровати никого не было. Это было странно…И в этот момент я услышал шаги и мужской голос. Он шёл сюда! Не подумав, куда можно спрятаться, я запрыгнул под кровать. Дверь открылась, и кто-то вошёл.

Видно было очень плохо, так как я был ниже, но сомнений нету, это он. Нужно было лишь немножко подождать, и вот, можно будет работать. Но после него зашла…женщина и…ребёнок. Я так понял по детскому смеху. Они говорили о каких-то заботах завтрашнего дня, когда они пойдут на представление в театр, когда же наконец у него будет меньше работы, как они любят друг друга, своего сына…

–Смотри, Амалия, Иуда так быстро вырос.-умилялся он,–В юности он будет, наверное, совсем как папа.

–Да, и будет таким же красивым и умным…– она не успела договорить.

–Как мама. Такой же красивый как мама.

–Как же я тебя люблю-говорила женщина с прерадостной интонацией.

–И я тебя люблю…нам пора спать. Время позднее.

Мне становилось с каждою секундой жальче их. Я понимал, что свидетелей оставлять никак нельзя…но ребёнок. Убивать его мне не хотелось. Но как ни протестовала душа, все-таки он мог закричать, поднять шума ещё больше.

Они легли вместе, всё в комнате стихло, света не было от свечей. Я вылез из-под кровати. Комната была обычной. Точнее, как у обычного чиновника. Стулья, стол, кровать, сундук. На кровати лежали…они. Я достал нож, и…

Что-то пыталось меня остановить внутри. Как бы, что-то протестовало от этого. Что не надо убивать этих простых, не самых важных людей. Ты же не знаешь, кто они…

Ребёнок…маленький ребёнок! Его хотя бы пощади!

Но нет, я не мог так халатно относиться к заказу…

Я…я был как животное, как шакал! Беззащитных, спящих людей забить, словно скот. С каждым ударом у меня наворачивались слёзы, и всё сильнее и сильнее. Я начал с ребёнка… Его звали так же как меня. Что бы было, если так же зарезали меня? Не было этих убийств… После того как я его прирезал, проснулась женщина. Её испуганные глаза, как будто они вот-вот вылететь из своих орбит. Она успела широко раскрыть рот, но от ужаса её связки остолбенели и застыли, не выдав никакого звука. Я вонзал и вонзал в неё нож, заливая всё кровью вокруг: меня, ребёнка, кровать, мужа, пол…всё! всё было в крови! Но он спал. Спал так крепко, что не мог услышать, как прямо под боком у него кровавая баня. И когда я закончил, уже весь в крови, от макушки до ног, я решил, что нужно заканчивать начатое, ибо это уже надо было прекращать.

Никогда! Никогда я больше не буду работать так! Ни заказов, ни этих дел! Это ужас! Во что я превращаюсь!? Что я такое?! Убийца, вор, зло во плоти. Я не должен дальше так жить, потому что…что будет дальше? Темнота, мрак