Ознакомительная версия.
Мы тотчас же прицелились, чтобы пристрелить зверя и помешать ему выйти из этой западни.
Я пошел вдоль каменистого карниза, спускавшегося, как я уже сказал, до самого низа холма.
Я шел смело, решив покончить со львом, уложив его одним выстрелом — настолько я был уверен в себе.
Я сделал шагов пятьдесят, затем остановился, удивленный, что не слышу рычания зверя и не вижу его перед собой, хотя я уже прошел весь холм.
Я стоял, спрашивая себя, прошел ли лев мимо Хасси незамеченным, как вдруг услышал выше себя страшное рычание.
Рычание доносилось сверху!
Я поднял голову и увидел льва, поднимавшегося по скалам, цепляясь за кое-где торчавшие кусты.
Разбойник взобрался туда так, что никто его не заметил, и намеревался прыгнуть на самую вершину холма.
В это мгновение я увидел человеческую фи1уру, перегнувшуюся через скалы, — то была Афза.
Мгновение — и лев одним прыжком оказался на вершине и повалил несчастную девушку.
Это падение было счастливым для моей будущей жены, потому что, останься она стоять, я не решился бы выстрелить.
К счастью, рука моя не дрогнула в эту минуту. Лев показал мне спину. Двумя выстрелами я перебил ему хребет, и зверь покатился вниз с холма…
— А Афза? — с опасением спросил тосканец.
— У нее оказалось только разорвано платье. Промедли я одно мгновение — и Бог знает, что бы произошло. С этого вечера мы подружились, и через два месяца Звезда Атласа стала моей женой.
— Кто идет?
— Звезда Атласа.
— Проходи: тебя ждут…
Из-за стены бледа поднялся солдат и подошел к молодой женщине, сидевшей на своем махари в бледном сиянии луны, при свете которой ярко блестели золотые позументы одежды мавританки.
— Это ты, красавица? — спросил спаги, подходя к верблюду. — Поставь ножки мне на ладонь: я помогу тебе слезть.
— Не надо, — ответила Афза.
Она издала гортанный звук, и тотчас же послушный верблюд опустился на колени.
Не успел часовой протянуть руку, как Афза, легче газели, соскочила на землю.
— А отец? — спросил спаги.
— Он остановился на равнине, — коротко ответила девушка.
— Отвести твоего махари под навес?
— Нет. Он не уйдет с места, пока не вернется хозяйка. Его не надо привязывать.
— Ваши верблюды послушней наших лошадей.
— Да, правда.
Она быстро поправила платье и спросила с легкой дрожью в голосе:
— Где вахмистр?
— Он приказал всем часовым пропустить тебя и отвести к нему.
— Отлично, веди. Я не знаю дороги в блед: я видела его только издали.
Афза говорила отрывисто, будто ища слова. По временам она вздрагивала, и при этом цехины, украшавшие ее волосы, звенели.
Спаги смотрел несколько секунд на ее глаза, блестевшие при лунном свете, и, направляясь к канцелярии бледа, проговорил про себя:
— Когда сделаюсь вахмистром, может быть, и на мою долю найдется такая же красавица и придет поужинать со мной.
Они молча вошли в большую ограду и направились к белой казарме. У дверей стоял сержант и курил. Это был Рибо.
— Здравствуй, Афза, — приветствовал он девушку.
— Магомет с тобой, — отвечала она, — я принесла тебе поклон от отца.
Рибо отпустил знаком спаги.
— Что граф? — спросила Афза, когда они остались одни.
— Пилит свои цепи. Должно быть, скоро кончит. А твой отец?
— Ждет недалеко от бледа с Ару. Махари готовы.
— Сколько? С графом бежит его товарищ
— Знаю, у нас пять великолепных бегунов. Лошадям спаги не так-то легко будет догнать их. Мы сберегли себе самых лучших.
— Будь осторожнее, Афза.
— Я готова на все.
— Он не подарит тебе свободу, то есть не даст ему бежать.
— Я покажу ему, кто такая Афза. Вы еще не знаете мавританских женщин. Проведи меня.
— Он ждет тебя с ужином.
— Я так и думала. Ну, сержант, идем…
Рибо поднялся по лестнице и остановился перед дверью, но прежде чем постучаться, сказал Афзе:
— Обдумай, на что ты решилась; блеск твоих глаз вовсе не успокаивает меня.
— Афза спокойна, — ответила мавританка. — Доложи обо мне. Сержант два раза постучался в дверь, которая тотчас отворилась
в небольшую гостиную, правда, не особенно изящную, — но какого же изящества можно ожидать в бледе, затерявшемся среди бесплодных африканских равнин?
В комнате был накрыт стол, освещенный двумя керосиновыми лампами.
Дверь отворил сам усатый вахмистр.
— Афза! — воскликнул он. — Сияющая Звезда Атласа! А я уж и ждать перестал.
— У мавританских женщин одно слово, и они умеют держать его, — ответила Афза.
Вахмистр сделал сержанту знак удалиться.
— Справедливо бедуины и кабилы назвали тебя Звездой Атласа, — сказал вахмистр, подавая стул Афзе. — Такой красавицы, как ты, я не видал во всей Берберии.
Афза слабо улыбнулась.
— Ты шутишь, господин, — сказала она.
— Отец знает, что ты пришла сюда?
— Нет, я подсыпала в табак его наргиле крошечку опиума, и отец крепко проспит несколько часов.
— Брюхо кита! — воскликнул вахмистр, крутя свои черные усы. — И мавританские девушки умеют хитрить! Хочешь поужинать со мной? Закусывая, поговорим. Мы не совсем еще заброшенные в этом проклятом бледе: есть у меня и жареная баранина, и курица, и коробка сухих фиников, только вчера присланных мне из Константины. Ах, черт! Есть и хорошее французское вино, даже бутылка шампанского! Тебе приходилось когда-нибудь пить шампанское за десертом?
— Нет, — ответила Афза, садясь за стол.
Вахмистр взял с буфета жаркое, фрукты, бутылки и поставил все перед Афзой, говоря:
— Надеюсь, что Звезда Атласа окажет честь французской кухне. Как жаль, что мы не в Марселе и не в Париже! Но я надеюсь со временем увидать эти города… И с тобой вместе!…
Решительным усилием Афза сдержала дрожь и улыбнулась.
Оба сели за стол, один против другого. Однако Афза, по-видимому, не собиралась оказать чести ни баранине, ни курице, ни сухим финикам из Константины, а тем менее вину: бокал ее оставался постоянно полным.
— Клянусь брюхом трески! — воскликнул вахмистр, евший за двоих. — Что же едите вы, мавры, в своей пустыне? Ты не прикасаешься ни к чему, а главное, не пьешь. Между тем все вина известных марок!
— Ты знаешь, господин, что арабы народ умеренный. Мы никогда не пьем, потому что Магомет запрещает пить вино и спиртные напитки, — ответила Афза.
— Это потому, что во времена Магомета не умели делать таких превосходных вин, — ответил вахмистр с некоторой досадой. — Готов поставить свои нашивки против трубки табака, что, живи он в наше время, не отказался бы от стаканчика этого прекрасного бургундского. Ах, что за бургундское!
Ознакомительная версия.
